Неподалеку раздался крик совы- Локвид вздрогнул, дурной знак! Он уже мысленно проклинал тот вечер, когда опьянённые желанием найти клад, вызвался отправиться с Натаниэлем в лес. В ночь духов по преданию из земли рос волшебный ведьмин цветок. Тому смельчаку, что не побоится темных сил, войдёт ночью в лес да сорвет его, откроются все клады, сокрытые под толщею земли.
Луна, заливающая лес призрачно – белесым светом, зашла за облака, стало темно. Где-то за деревьями раздалось жуткое заунывное пение, такие песни пели усопшим, провожая в последний путь. Локвид в один прыжок оказался рядом с Натаниэлем, напуганный до полусмерти. Дрожащей рукой он нащупал в кармане крест на тонкой цепочке, и, зажав его в кулаке, стал отчаянно молиться.
Натаниэль, услышав это, разъярился. Он схватил за шиворот приятеля:
Так вот почему нас не принимал лес! Ты, идиот, молился?! он хорошенько встряхнул Локвуда, да так, что у того клацнули зубы, а из руки выпал крест. Луна, освободившаяся от облачного плена, осветила своим сиянием его грани. Натаниэль, наклонившись, поднял крест с земли за цепь- и разразился громкими ругательствами:
-Да ты совсем ополоумел?! Тащить сюда это?! Я весь год ждал, а ты… Ты ведь сам вызвался! – он в сердцах зашвырнул крест в чашу и, развернувшись, зашагал по вновь появившейся тропе вперёд.
Локвуд, прикинув, что выхода нет- нужно держаться вместе, заскулив как побитая собачонка, прытко побежал за ним. Эх, не влюбись он в хозяйскую дочку, которую отец отдает лишь за богатого- не плутал бы сейчас по этому жуткому лесу.
-Ты серьёзно? – удивленный возглас Локвуда достиг Ната.
-Что? – бросил тот, не оборачиваясь.
Вернуться назад на недоуменный взгляд друга Локвуд добавил, уже не так уверенно- мне показалось, будто я слышал, что ты сказал ” чтобы спастись, вернись назад”.
Это лес чудит отрезал Нат. Вдруг невдалеке послышалось пение
Натаниэль жестом приказал приятелю остановиться- пение становилось все громче. На поляне, куда вновь вывела их тропа, стояли, покачиваясь, три женские фигуры в белых одениях. Спутанные грязные волосы их были черны как ночь, старые лица покрыты огромными бороздами морщин. Фигуры, словно сомнамбулы, раскачиваясь из стороны в сторону, пели ужасную песню- хвалу Темному Господину. В длинной костлявой руке одной из них поблескивало лезвие ножа, серебрясь в лунном свете. Вдруг послышался какой-то звук, похожий на писк животного. Локвуд, выглянув из-за спины Натаниэля, не сумел сдержать вскрика- на поляне, на большом черном валуне, лежал голый младенец. Локвуд было бросился вперед, сойдя с тропы – это же- невинное дитя, но был остановлен большой рукой кузнеца:
Не сходи с тропы! Ты знаешь поверье” сойдешь- смерть!” – зашипел он- мы ничем ему не поможем- тихо добавил кузнец.
Одна из фигур втянула крючковатым носом воздух:
-Здесь кто-то есть, я его чую!- каркающим голосом пролаяла она.
Две других фигуры тоже стали принюхиваться. Одна из них, повернув свое жуткое подобие лица, оскалила жёлтые полусгнившие зубы:
Человек! сморщившись выплюнула она, словно само это слово было ей омерзительно.
Натаниэль и Локвуд, прижавшись друг к другу, едва дыша стояли на тропе, а чудовища уже приближались к ним, не видя, но чувствуя их близость. Одна из них ощерилась почти рядом с Натаниэлем, но вдруг тишину нарушил детский плач. Старухи, завывая, ” Дитя”, ” Дитя”, ” Жертва”, бросились к камню, забыв о поисках.
Натаниэль и Локвуд припустили что есть мочи назад по тропе, а вслед им нёсся душераздирающий вопль младенца…
Плутая уже некоторое время меж деревьев, они вышли к темным водам небольшого озера, спрятанного в самой чаще. На берегу сидел грустный юноша, одетый в дорогую вытканную белую рубаху и темные брюки. Поверх них он носил жилет, украшенный каменьями. Юноша вздрогнул, услышав их приближение.
“Значит, живой”- подумалось Натаниэлю- ” Нечисть не может увидеть тех, кто на тропе”.
Ты кто такой? Как здесь? Тоже ищешь цветок решился заговорить он с юношей. Тот, взьерошив свои густые каштановые волосы пятерней, слегка улыбнулся:
-Богатства хотите? – он подошел к друзьям, с интересом оглядывая их- Меня Милрадом кличут, ищу не цветок, но тоже ценность…
- Кошель свой, чтоль, ищешь? Или деву озерную, на все согласную – невпопад пошутил Локвуд, и тут же нервно рассмеялся своей глупой шутке.
Сокровище ищу испытующе взглянул на них Милрад- вон оно, в воде поблескивает, да плавать не умею, как достать. И, будто в подтверждение его слов, на дне озера вспыхнул ярким колдовским светом размытый силуэт огромного сундука с золотыми монетами.
Локвуд, ослеплённый богатством, что находилось на расстоянии вытянутой руки, уже в мыслях гулял свадьбу с Радицей! Вот он посмотрит на физиономию отца ее, своего хозяина, когда щеголем на четверке въедет в дом, щвырнет к его ногам кошели с золотом да потребует девушку замуж!
Он, сбрасывая с себя на ходу рубаху, бросился к озеру, приговаривая на ходу, что лучше пловца, чем он, не сыскать. Натаниэль же, увидев, каким злорадным светом озарились глаза их нового знакомого, громко закричал ” Стой!”, но Локвуд уже слышал ничего, окрылённый мечтами о будущем богатстве.
Чертыхнувшись, Натаниэль выскочил с тропы, кляня Локвуда на все лады, и в пару больших шагов догнал его, ухватив у самой кромки воды. Потащив отбивающегося Локвуда обратно, он мельком глянул на Милрада- тот изменился до неузнаваемости. Одежда грязными рваными клочьями свисала с тела, мокрая и покрытая тиной и ряской . Впалые глаза лихорадочно блестели. Лицо его приобрело синеватый оттенок, раздулось и опухло, словно он не один год лежал на дне реки ….Озеро! Точно! Он- утопленник! Да не просто утопленник- самоубийца! Души таких не принимает ни рай, ни ад, вот и ходят души эти по земле, неприкаянные, вот и видят они людей, сами ни людьми, ни нечистью не являясь. Для такого нет больше веселья, чем обречь на смерть ещё одну живую душу.
Милрад лишь усмехнулся, не сходя с места:
-Догадался? Жаль, мне так одиноко здесь одному…
Он ещё долго провожал взглядом поспешивших убраться друзей, не делая ни единого шагу с берега.
Локвуд, наспех натянув рубашку, принялся благодарить Натаниэля за спасение, но тот лишь отмахнулся. Нужно бросить все силы на поиски! Как только настанет предрассветный час, как запоют в деревнях за лесом петухи- так и скроется под землю цветок, до самой следующей ночи духов. Нужно спешить.
Бегите обратно, бегите! Ната пробрало до дрожи, когда его же голосом духи начали стращать путников. Локвуд, казалось, не слышал. Ничего! Им не запугать его!
Натаниэль шел по тропе, упрямо стиснув зубы- не зная, куда, не зная, что из себя на этот раз будет представлять цветок. Нет, вопреки легендам, он не горел дивным красным светом, наоборот- встреченный в прошлом году цветок был похож на простейший лесной ландыш, но Натаниэль, с которого тогда разом слетел весь хмель, будто почувствовал- это он! Крохотные белые лепестки его дрожали, словно от дуновения ветра. Хотя в лесу было до того спокойно, что Натаниэль вздрогнул- он осознал, что не слышит ни единого звука. Ни полуночного пения птиц, ни шелеста листвы в густой дубраве старого леса, ни отдаленного журчания крохотного ручейка, змейкой обвивающего тропу…
Он первым услышал чудесное тихое пение- по тропе, навстречу им, будто плыла тонкая фигура в белом одеянии. При ближайшем рассмотрении она оказалась красивой молодой девой в длинном сарафане, расшитом по подолу чудными лазоревыми цветами. Густая коса пшеничного цвета подрагивала в такт движениям за ее спиной. На нежной шейке блестел крохотный крестик на витой тоненькой цепочке. Девушка, устремив на Натаниэля свои голубые глаза, настороженно спросила:
-Доброй ночи, путники. Вы тоже ищете цветок?
“Надо же, на тропе, с крестом и видит их! Значит, не нечисть”- Натаниэль облегчённо вздохнул, хоть и странно было это все- чтобы девка , ночью да одна … Тихий вздох Локвуда, выглядывающего из-за его спины, только подтвердил это.
