Укладка купюр в некий патронташ. Как азбука с картинками. У неё «картинка» одна – портрет Бенджамина Франклина на светло-зелёном фоне. Это кошелёк. Надевает, выходя, никто не догадывается. Немного уплотнилась фигура. В метро, в пути на работу и с работы она в «бронежилете», замаскированном бедной одеждой.
Никаких одиноких моционов в темноте. Внимание на дорогах и в транспорте. Не в планах угодить в бессознательном виде (и в кошельке) в больницу. С этой «кассой» ей ходить лет пять. А там и бандитов отловят, умрут мафии «Гусь-Русь…» и «Полиграфыч…», где знают о её деньгах. В книге для шпионов (от Петровны) рекомендуют подкидывать «дэзу». И она дезинформирует фирму «Гусь-Русь…», мол, купит дом в деревне (риэлтерские услуги не требуются). Для подлинности легенды едет в далёкую деревню. Там когда-то родители снимали пол-избы у няни. Находит домик, приобретает за копейки. Грибной лес, поля, луга… Не надо летом на общей даче терпеть папу с его женой. Родне дэза: деньги в банке. На работе не оглашает конкретные цифры, хотя цены на квадратные метры – ни для кого не тайна.
Вполне вероятно, охоты на её деньги не планируют. Не у каждого клиента какая-нибудь фирма «Чёрный ход» отбирает «сдачу».
«Дед впервые увидел тихий «мерин» из окон квартиры, но ещё не думал он, что это его пасут братки.
* * *
Петя Простофильев буквально оказался на её новом пути. Ненароком? Или он, рядовой браток, делает ходы в направлении, определённом ему мафией? О, это такой вопрос, ответив на него, можно многое понять…
Как-то идёт она от трамвайной остановки на улицу Заповедную. В пакете молоко, творог… А тут автомашина тёмного цвета. Манёвр, вроде, аварийный. Она – в обход… Но водитель не к капоту, как при неисправности, и не к багажнику взять инструмент, а к ней. Руки для объятий.
Объятия исключены. Например, Леонид, уговаривая ехать к его трудным детям… Володя Бородин не намерен жить один и то и дело руку на её талию, дабы, наконец, не экономить на акварели, а, тем более, на пельменях. Её фигура от талии до груди, понятно что, – деньги. Претенденты делают одинаковый вывод: она – ещё тот сухарь.
– Марья Андреевна! Ну как вы? Квартирой довольны? А дачу купили?
– Благодарю, Пётр Валентинович, – отстраняется она, – квартирой довольна. Огород, картошка, морковь, редька…
– Будете выращивать?
– Гены предков.
В его оригинальных глазах нечто… Не только вспышка упрятанных в них лампочек. А идея, какой нет у других. Ни родственники, ни коллеги не думают в корыстных целях о тайне её клада, с «тайной вклада», «гарантируемой» банками, не идёт ни в какое сравнение. А тут, будто на мониторе: «Где деньги, куда ты их упрятала?»
– Как ваша тёща, как Алла Ангидридовна?
– А-а, так же! Всё у меня так же, Марья Андреевна! И тёща… Хотя в Донецке у неё родни полно. Надо её гулять выводить, но Ангидридовне некогда: не только на фирме, с главным крутит… Не до нас. А Валерку возить на СЮПШ (Стадион юных пионеров и школьников на Беговой). И я там когда-то…
От его энергии в голове, точно в миксере. Припоминая этот диалог у его машины, никак не уловит момент, когда в эту машину села.
Петровна фанатирует гипнотизмом. Обладают те, у кого выгодная работа. Освоит, – и у неё должность в кармане (прощай, мытьё полов).
Телефонный определитель иногда выдаёт нереальные цифры, пугая номерами неведомых абонентов. С них, как правило, и начинается криминал. На другое утро после встречи с Петром телефон: «Вы купили квартиру?» И звонят… Вероятна ошибка. Или устанавливают, дома она или нет? Дня три этот ужас.
…Она с работы, – в прихожей, идеально вымытой, пятно. Как детектив трогает, нюхает… Масло для швейных машинок! Она шьёт себе понемногу на древнем агрегате. Наверное, кто-то смазал замок для отмычек! Нервно оглядывает квартиру, обнаруживая некую «сдвинутость» вещей. Не явную. И на балконе стропы, наверное, увидели. Ну, будто она во дворе, на улице, у церкви, на её паперти…
Пётр – наладчик швейных машин! Работая в филиале фирмы «Оверлок» (головное предприятие в Европе), ловко «выносил» шпульки. В результате – первый автомобиль. С тех пор обновляет. Да он вор! Ладно, уволился, окончив курсы риэлторов (вдвоём с тогда верной ему Ангидридовной). Как бы он развернулся на главном «Оверлоке»! Жулик! А гараж куплен на какие деньги, равные её этой «сдаче»? «Бег тонким льдом!» Говорит о себе, как о том, кого могли бы и в тюрьму. На коньках он когда-то… И она когда-то… «Можете на ребре одного конька?» – шутит она. «Нет, я по прямой! По прямой мне нет равных». Характер далеко не прямой…
Уходя на работу, кладёт щётку у порога. На обратном пути дверь открывает аккуратно, как опытный следак. Зеркало в пудренице наводит… Никого не было! Как ей легко! И тут телефон…
Вообще-то непонятных абонентов нет. Бодро:
– Алло!
«Учти, мы тебя контролируем, придётся платить», – и трубку швыряют.
Она плюх на диван. Голос в ушах хрипатый хулигана-подростка. И вновь звонок… Готовая к худшему, вяло блеет:
– Алло…
«Марья Андреевна! Обещал вам звонить! Валерка в бассейне, поеду забирать. Хотите, мы к вам на минутку? Мимо будем. Вы что, Марья Андреевна?»
– Я? Ни-чего! Жду!
Петюша, как она в этот момент думает, буквально спас её.
– Ого, какие двери! – Валерик, мальчик открытый, как его папа.
Она – к холодильнику…
В первые годы муж Костя не только не заглядывался на мулаток, но и брюнеток в упор не видел, довольный блондинкой Манюней и её голубцами. И вот на днях готовит она выгодное блюдо… на неделю. Эти – в момент.
– Не кормит нас Алла Ангидридовна.
– Она только бабушку кормит, – уточняет Валерик.
* * *
…Идут дни. Петя с Валериком, то в бассейн, то с Беговой… У неё еда. Вдвоём по магазинам… Водитель он немного не опытный. Много вертит головой, не умея водить на зеркалах. Бывший, Костя – гонщик. И в другом не такой. Хотя, в чём это «другом» она его знает? Ну, вот как рулит… Говорит многовато, тот был молчун.
– Машина чёрная. Впервые такая. Оглянешься в гараже – и она, как в яму провалилась… Мне белую торгуют, тысячи не хватает. Ангидридовна не даст. Я верну, Марья Андреевна: на фирме дела идут и деньги будут…
– У меня нет.
– Такая дорогая дача?!
Горько ей… Она без «бронежилета»: вдруг Петюша обнимет. Но нет…
– «Жигули» – нормальная машина, но я запал на «хюндай»…
Да, её энергия утекает к другому человеку. И не взаимно.
Канун дня влюбленных, Валентинов день… Пётр Валентинович, вроде, рядом, но так далёк…
* * *
Весна. Семейный круг: Петя, Валерик, новый автомобиль Пети («И ваш – на треть, вот и буду возить»). Наверное, ничего такого. Ну, деньги тратятся (вот и в долг дала), да и с этими двумя едоками на питание идёт больше. В павильоне на ВДНХ их принимают за пару: «Пусть муж оценит». – «Муж» оценивает: «Нормальная куртка, берите, Марья Андреевна!» Удивление продавщицы.
Звонков нет. Тот, хулиганский, Пётр определил: «Подростки ошиблись». И в детективах пишут: в первое время не ограбят и не убьют, потом, вряд ли…
Во дворе дома детства дворничиха пела:
Ах, как грустно мне, мамаша,
слёзы днём и ночью лью.
Ах, как страшно мне, мамаша,
что я жулика люблю…
– Твой Петюша не предлагает оформить отношения? – тётя Люда на их застолье.
– Это не входит в мои планы. Ангидридовне с её больной мамой я не могу отдать квартиру в более новом доме.
– Думаю, ещё убьют, – напоминает Сёма.
– Если бы любил, давно бы к тебе переехал! – хихикает Натка.
– Он ребёнка воспитывает!
– Он возле тебя, пока деньги, – Ирка ещё мнит себя умной (по-мужски).
И Мане такое приходит на ум, как правило, вечерами. Одинокими. Но увидит или услышит его по телефону… Эта открытость… Да, и целомудренность… Набожный… Большой крест на цепи. Инок, евнух… Вот и гуляет Алла с Гусевым… Но так, как меняется цвет Петиных глаз, меняется её мнение о нём. Иногда это другой Петя, у которого нет проблем. Будто общение не с одним, а с двумя. И он напоминает: «Близнец я, вернее, близнецы». Правильное определение его натуры. И один думает о ней как о «лоховке», с которой крутит «лохотрон» и намерен выманить немалый кусок грина, а другой думает о ней как о даме сердца. Леонид и Володя давно отпали.
