Эльф кивнул и Гермиона, внимательно осмотрев его, улыбнулась. Как только девушка подошла к нему и протянула свою руку, то даже не успела почувствовать, как он её коснулся. Они резко переместились. Она хотела узнать, как его зовут, спросить всё ли у него хорошо, но, не успев прийти в себя, коснулась ладонью ближайшей стены, чувствуя, что пол уходит из под ног. Гермиона услышала хлопок. Эльф исчез.

Она оглянулась вокруг. Это был кабинет. Мебель из тёмного дерева, большое окно, спрятаннное под толстыми, тёмными шторами, через которые не проходили даже блики света.

Здесь было много книг. Гермиона посмотрела на один из стеллажей. Все книги в нём были тёмно-зелёного цвета, корешок к корешку. Она захотела приблизиться и, слегка нагнувшись вперёд, сделала шаг.

— Я думаю, что сначала вежливо было бы поздороваться со мной, — неожиданно и резко прозвучал голос.

Девушка обернулась.

«Как я могла не заметить стол, который стоял в противоположном углу», — мысленно ругала она себя.

На столе было много пергаментов, стопки книг, перья и его руки сложенные друг на друге.

Гермиона скользнула по ним вглядом, по его шее, лицу и только потом она встретилась с его взглядом.

— Ты уставший, ты не спишь?

На это он ничего не ответил, промолчал. Оставив этот вопрос висеть в воздухе.

Гермиона убрала руку за спину и начала ковырять свои ногти. Это была старая вредная привычка, от которой она так и не смогла избавиться. Когда она нервничала, то принималась за это занятие, за которое её всегда ругала Джинни.

Предстоящий разговор, который она хотела завести, был для неё трудным. А самое главное не свойственный, запредельный. Ситуация, в которой она оказалась, была будто бы выдумана. Но это была реальность, в которой жила Гермиона.

Ей нужно было с ним поговорить, ведь без него ничего не получится.

— А ты? — спокойного спросила она. — Ты спишь?

Девушка выдохнула.

— Последнее время мне не до сна.

— Почему тогда думаешь, что я высыпаюсь. Ах да, я же сплю на шёлковых подушках обшитых золотом. Ты думаешь, моя жизнь похожа на рай?

Гермиона мотнула головой и нахмурилась.

— Ладно, — в его голосе звучала усталость.

Драко взял пергамент, развернул его и, помакав перо в чернила, стал что-то писать.

— Здравствуй, Грейнджер, что привело тебя ко мне?

— Здравствуй, — тихо ответила она. — Твоя мама, она…

— Понятно.

— Нет, это не она меня привела. Да, у нас был с ней разговор утром, но я сама приняла решение прийти.

— Какие-то новости? — взгляд от пергамента он не отвёл, его рука не остановилась.

Драко так и продолжил выводить буквы.

— Вариантов снять кулон нет.

Но есть один обходной путь, который мог бы нам помочь, — она прервалась, слова исчезли. Гермиона попыталась сложить буквы в своей голове, чтобы они выросли в слова и превратились в предложения.

Девушка не понимала, как ей это произнести, и начинала злиться на него.

«Почему он вот так сидит и просто что-то пишет? Неужели его не волнует, что мы связанны? Ведь нужно что-то делать. Почему он такой спокойный?», — мысли начинали атаковать и от этого где-то внутри Гермионы поднималась какая-то буря, которая казалась вот-вот вырвется наружу.

— Послушай, моя мама, она меня любит и хочет, чтобы наступила светлая пора, но на выжженной земле трава не скоро прорастает. И это факт. Что касается наших взаимоотношений, то я уже сказал, можешь жить своей жизнью без всяких обязательств.

От этих слов девушка ещё больше начила хмуриться.

— Мы связаны магией…

— Но в тебя же не каждый день попадают проклятия?

— Да, но если что-то произойдёт, мы должны обменяться магией.

— Мне не жалко, — спокойно ответил он.

— Нет, мне тоже не жалко, и если нужна помощь, я всегда… Не в этом дело, Малфой, — голос начинал повышаться. — Мы с тобой связаны как муж и жена и кроме как с друг другом мы никогда не сможем…

В этот момент рука Драко остановилась и Гермиона увидела его улыбку.

«Он улыбнулся? Ему весело?»

Гермиона открыла рот и пальцы, которые всё это время ковыряли ногти, остановились. Она крепко сжала ладонь в кулак, продолжая прятать её за спиной.

Драко поднял на неё взгляд.

— Грейнджер, но если под этим углом смотреть на эту проблему, то да, наши отношения обречены. Мы проживём в одиночестве. Но ты хотела строить карьеру, что-то там с эльфами… Ты можешь продолжать этот путь, а так же дружить со своим друзьями, помогать Поттеру. Всё что хочешь… Но вот, к сожалению, с Уизли вам придётся прервать отношения. Иначе я не знаю, какие последствия приготовит для тебя магия.

— Причём здесь Рон? — она начинала переходить на крик.

— Ну разве не он твой бойфренд? А я забыл, есть же ещё Блейз.

— Хватит, Малфой, остановись.

Но это же ненормально. Мы два взрослых человека, у которого может быть своя личная жизнь.

— Твоя личная жизнь привела тебя ко мне.

— Что? Малфой… Ты что не понимаешь? Я хочу семью когда-то и я не говорю, что сейчас мне необходимо выйти замуж. Но потом… И я хочу родить ребёнка, хочу любить. Я нежности хочу, Малфой. Но ничего этого не случится, потому что все эти годы на мне будет этот кулон, который не разрешит мне этого сделать, — она замолчала и её взгляд встретился с его.

Драко стал серьёзным, а тон его кожи будто бы стал бледнее.

— Я ничем не могу тебе помочь, — голос стал бесцветным. — Я много читал и у нас нет возможности снять кулон, если только… Можем попробовать позвать специалиста и разорвать эту магию.

— Но ты погибнешь.

— Зато ты будешь свободна и сможешь строить свою личную жизнь.

— Нет, Малфой, — наконец-то она вытащила свою руку из-за спины и, дотронувшись до своих глаз, закрыла их.

Гермионе хотелось спрятаться в собственной ладони.

— Есть один вариант. Твоя мама… Она была у твоего отца в Азкабане сегодня. После этого разговора пришла ко мне. Она мне не рассказала сам разговор, поэтому я знаю только то, что…

— Он знает, кто теперь носит наш родовой кулон?

— Знает. Нарцисса сказала, что кулон можно снять.

— Так сказал отец?

— Я не знаю, но она сказала, что ты знал об этом способе, всегда знал, — девушка убрала руку, но глаза её были по-прежнему закрыты.

Гермиона немного погладила свою скулу и, пройдясь по шее, взяла себя за воротник. Интенсивно подышав, она открыла глаза и увидела, что он на неё пристально смотрит.

— Какой способ? — голос стал настолько тихим, что девушка немного вытянула шею, словно пыталась поймать слова.

«Способ», — она всё ещё не могла это произнести.

— Ну, Грейнджер, давай скажи.

Гермиона нахмурилась. А в его голосе появились ноты, знакомые из детства, что-то такое, что он прятал где-то глубоко себе.

«Он знает, он понял», — прозвучало в её голове.

— Контакт.

— Контакт?

— Мы можем с тобой…

Малфой приподнял бровь и на лице снова появилась улыбка.

— Ты знаешь, что я хочу сказать! Ты это понял. Нарцисса была права! Ты всё это время знал, но ты не озвучивал. Да потому что для тебя это недопустимо. Потому что это я для тебя — недопустима. Как ты не понимаешь, Малфой, что мы сможем быть свободными и магия не будет нас связывать.

— Нас будет связывать кое-что другое. Тебя это не смущает?

— Ты хочешь всю жизнь проносить этот кулон и прожить у себя в поместье в одиночестве?

— Я привык жить в заточении, — он упустил взгляд и снова взял перо.

Гермиона смотрела, как Драко макает его в чёрные чернила и снова выводит какие-то буквы. Терпение Гермионы Грейнджер лопнуло и она резко подошла. Положив ладони на стол, наклонилась. В нос ударил запах пергамента, чернил и аромат его кожи, волос и что-то такое, от чего защекотало ей нос.

— Малфой, это идиотская ситуация, в которой мы оказались. Но я не хочу жить в заточении всю жизнь, избегать других мужчин и знать, что я никогда не смогу построить семью. Я никогда не сдавалась и сейчас не сдамся, если есть хотя бы один единственный способ, то…