— Помоги мне, Драко! Помоги, — обессиленным голосом сказала Нарцисса.

— Что произошло? — в движении спросил Драко и подхватил Грейнджер, придерживая её голову.

Вместе они разместили тело девушки на траве, и Нарцисса, сев на колени, дотронулась до лба Гермиона.

— Она жива, её сердце бьётся, но признаки жизни будто бы угасают, и я не знаю, что с ней.

— Где Паркинсон?

Нарцисса повернулась и посмотрела на сына, а в её глазах сверкнули искорки ярости, которые погасли в тот же миг, и эти ясные глаза стали снова прекрасными.

— Она осталась там, я обезвредила её. Ей необходима помощь, чтобы она жила. Нам нужно что-то со всем этим делать, — тихо сказала она.

Драко не успел ничего ответить, как услышал знакомые хлопки, треск и тяжёлое дыхание. Уже через секунду были слышны голоса, которые нарастали, хлопков становилось больше и, оглянувшись, они поняли — их окружали.

— Ты вызвала Авроров?

— А нас не нужно вызывать, мы приходим сами, — Малфой обернулся на этот голос и непременно узнал его.

— Поттер, — сквозь зубы проговорил он.

— Положите Гермиону Грейнджер на землю и сделайте три шага назад. Вы окружены, Малфой, и я не советую играть с нами, немедленно опустите палочки.

— Я не отойду, — громко сказала Нарцисса. — С Грейнджер что-то не в порядке! Её жизненные показатели поддерживаю я, и если отойду — связь прервётся.

— Что? — Малфой сделал шаг к матери, но почувствовал резкую боль в ногах, он упал на колени и закричал:

— Поттер, не будь идиотом. Мы не причиняли ей вреда. Моя мать наоборот спасла её.

— Гарри Поттер, вы можете делать с нами что хотите: брать наши воспоминания, проводить ряд заклинаний, вы можете убедиться в том, что мы не нарушили закон. Мой сын, Драко Малфой, находился всё время в поместье, а это я аппарировала вместе с Гермионой Грейнджер, я не могла её оставить. Пэнси Паркинсон причинила ей вред, и я не знаю, что именно она с ней сделала! Силы Грейнджер поддерживаются благодаря моему кулону и связи со мной. Как только я её отпущу, то кулон потеряет связь, и ей станет хуже. Пэнси Паркинсон так же нужна помощь, я применила ряд заклинаний, спасая жизнь Гермионе Грейнджер и свою собственную.

Какое-то время никто не смел прервать молчание, словно каждый проникся словами Нарциссы и понял их смысл.

Больше к Малфоям не обращались. Нарцисса и Драко стояли неподвижно, не сдвинувшись ни на один шаг. Нарцисса по-прежнему держала Гермиону, не отходя от неё. А Драко не отрывал взгляда от своей матери и Грейнджер, и он первый заметил, что свет лица у Гермионы становится ближе к естественному, словно кровь начала циркулировать по её венам, а Нарциссе становилось хуже. Его мать была белее снега, а глаза становились темнее.

— Поттер, Поттер, — не своим голосом закричал Малфой, — Сделай что-нибудь, ей плохо.

Поттер убрал свою палочку и опустился на колени перед Нарциссой и Гермионой, он посмотрел на Малфоя, ничего не сказав.

Целители не заставили себя ждать, и вскоре Малфой остался там, где он был всё это время, совершенно один, в своём собственном саду, рядом со своим поместьем. Ему не дал никто никаких объяснений, ситуация оставалась непонятной, а в сердце поселилась тревога за Нарциссу, и почему-то в его голове появился образ Гермионы Грейнджер. Девочки из прошлого, с непослушными волосами, вздёрнутом кверху носу и весёлым взглядом. Девочки, которою он, казалось, никогда не замечал, не мог замечать.

***

Прошло пять мучительных дней для младшего Малфоя. Его сон был коротким, еда скудной, а мысли сводили с ума.

Он отправил около двадцати писем Поттеру, но ни на одно не получил ответа.

Его мать по-прежнему была в Мунго, про Грейнджер ничего слышно не было. Газеты предательски молчали, а тревога, которая росла с каждым днём, переросла в паническую атаку.

Приступы причиняли боль, дыхание не могло выровняться в течение часа.

Стойкость Драко падала с каждым часом, ему показалось, что его руки стали дрожать, а у голоса появились странные нотки.

Единственный, с кем он поддерживал все эти дни хоть какой-то диалог, был старый домовой эльф, который, как оказалось, был интересным собеседником.

«Ну зачем мы ввязались с мамой в эту передрягу? Какое нам дело было до этой Грейнджер…»

Его мысли прервал Поттер, который появился также неожиданно, как и в прошлый раз, только на этот раз он пришёл через камин. Как же Малфой мог забыть, что камин всё это время был для Министерских работников и авроров открыт, по-прежнему открыт. Ведь он всё ещё был под арестом.

Драко резко развернулся и посмотрел на Поттера в упор, первым он не хотел ни о чём спрашивать, он сам должен ответить на его вопросы. И Поттер заговорил первым:

— Сядь, Драко, — тихо сказал Поттер.

«Он назвал меня по имени», — это удивило Малфоя, и он действительно сел в кресло, не отрывая взгляда от внезапного гостя.

— Я хочу тебя успокоить, твоей матери больше ничего не угрожает, но домой она вернётся не скоро. Ей ещё около недели придётся провести в Мунго, потому что проклятие, которое в неё попало, хоть и имеет обратимую форму, но всё же было достаточно сильным. Нарцисса спасла себя и Гермиону тем, что надела на неё кулон. Я не знаю, что это за штука, но она запретила нам к нему прикасаться, пока он находится у Гермионы, и снять эту вещицу нельзя ни при каких обстоятельствах. Мне некогда было с этим разбираться, но обе они в полном порядке. Им нужно время, но всё будет хорошо, я тебя уверяю. А теперь вернёмся к самому основному. Дело в том, что мы вели Паркинсон в течение нескольких месяцев. Гермиона Грейнджер — это её не единственная жертва, которую она похитила. Были девушки до этого. А Гермиона вызвалась для того, чтобы вовремя обезвредить Паркинсон и не допустить новых жертв. Не знаю, в курсе ты или нет, но Паркинсон одержима, и всё это время ликвидировала всех, кто хотя бы полдня провёл с Забини. Последние четыре девушки были в отношениях, пусть не длительное время, но это были полноценные отношения, и Паркинсон решила их уничтожить. Она использовала разные проклятия, которые причиняли им вред. Одна девушка до сих пор находится в Мунго в бессознательном состоянии, у другой стёрта память, у третьей изуродовано лицо, а четвёртая погибла, — Малфой резко встал и подошёл к Поттеру настолько близко, что увидел, как от его собственного дыхания очки Поттера запотели.

— Как вы могли допустить, чтобы Грейнджер оказалась рядом с этой сумасшедшей? Что она должна была сделать?

— Гермиону сложно остановить, Малфой, ты её просто не знаешь. Я предупреждал, но я узнал только тогда, когда она перестала выходить на связь. Это было не моё решение. Гермиона не работает в Аврорате, и я не могу ею управлять. Всё сотрудники, которые помогли ей в выполнение этого задания, уже отстранены от отдела. Они с Блейзом инсценировали отношения, потребовался короткий период времени, чтобы Пэнси напала. Обычно промежуток между жертвами был длительный. Она разошлась, почувствовала себя безнаказанной и действовала слишком грязно, оставляя следы. Всё было в порядке, мы уже вышли на Паркинсон, но в какой-то момент что-то пошло не так, и твоя мать появилась на несколько минут раньше. Я сначала думал, что вы…

— Что мы причастные к делам Паркинсон? Я не удивлён, Поттер, твоей идеальной логике. Паркинсон приходила ко мне, и позже я дам показания против неё, мои воспоминания, — Малфой постучал себя по голове указательным пальцем. — Но я отказал ей, и лишь позже мама уговорила дать ей эту проклятую книгу, в прямом смысле проклятую, и проследить за ней.

— Зачем? — спросил Поттер.

— Она просто не хотела, чтобы Грейнджер погибла, она сразу заподозрила Паркинсон, когда увидела статью в газете про исчезновение. Она решила, что здесь что-то не так. Моя мама не кровожадна, и Грейнджер для неё просто волшебница, такая же, как она сама.

Какое-то время они молчали, не отводя друг от друга взгляда.

— Ладно, я тебе всё объяснил. Если что-то будет известно, я отправлю тебе сову. Позже к тебе придёт Аврор и возьмёт твои воспоминания, дело Паркинсон в скором времени будет направлено в суд.