— Я устал, Паркинсон. Устал от всего этого, в этом нет никакого смысла. Чистокровные, магглорождённые, полукровки — какая разница, если все мы волшебники? Знаешь, чего я хочу? Просто жить, спокойно, мирно и тихо.

— Ты сошёл с ума! Ты Малфой, сын Люциуса Малфоя. Посмотри, где ты живёшь? Ты не должен так говорить!

— Что ты хочешь от меня, Паркинсон? Я никому не собираюсь мстить. И это не обсуждаются, — Малфой повысил голос. — Ты что, сюда пришла? А ты не видишь, что я итак наказан за то, чего не делал? Всё, что я делал — ради своей семьи. И я хотел жить, хотел, чтобы мои родители тоже жили. Последний год перед войной мне было плевать на все эти ценности, чистокровные устои, все эти бредни про кровь. Да, мне было плевать! Слышишь? Важно было только то, чтобы моя мать и мой отец жили, а я струсил, и поэтому оставался там, где был. Струсил за себя и за своих родителей. О какой мести ты говоришь? Кому мстить?

Пэнси резко выпрямилась, царапнула свои колени ногтями и плотно сжала губы.

— Шла бы ты, Паркинсон, туда, откуда пришла. Ты не арестована, на тебе не наложено никаких обязательств, ты свободна и можешь жить прямо сейчас. Передвигаться, куда тебе хочется, заниматься чем хочется, и даже твои родители на свободе, всего лишь три года без общественной деятельности, даже их палочки не конфискованы. Иди, Паркинсон, и цени то, что у тебя есть.

— Как я могла заблуждаться на твой счёт! И когда-то ты мне нравился, к счастью, я вовремя опомнилась. Всё-таки твой отец был привлекательным и более сговорчивым, — она приторно улыбнулась, встала, и пошла к выходу, не оглядываясь.

— Мама, это всё, что тогда сказала мне Паркинсон, ничего конкретного. И всё, что ты сейчас подумала и сказала — это твои домыслы. Грейнджер действительно могла исчезнуть из виду по собственному желанию. Причём тут Блейз, я не знаю. Его я не видел после войны. А месть, про которую она говорила, думаю, это пустые слова глупой девчонки. Что ей сделала Грейнджер? Создала закон о том, что чистокровным волшебником положен только один эльф?

— Такие, как Паркинсон, не могут говорить просто так. Она не пришла бы к тебе Драко, если бы ей ничего не нужно было. Я знаю точно, что она зачем-то приходила, то, чего у неё нет, может быть есть у тебя, — Нарцисса выглядела серьёзно, а в глазах Драко увидел волнение.

— Мама, что я могу, прошло уже чуть больше двух лет, и я по-прежнему могу выходить только в наш сад. Я больше ничего не могу, да и мог ли когда-то. Ведь моё детство закончилось, а юность была бесповоротно испорчена. Разве у меня есть будущее? Поэтому и настоящее моё — этот дом, сад и ты, — Малфой встал и улыбнулся.

— Не говори так, — Нарцисса встала и, подойдя ближе к сыну, положила свою ладонь на его плечо, заглянув в глаза.

— А давай мы с тобой сами выясним, что случилось с Гермионой Грейнджер? А если она сбежала с Блейзом Забини, то мы оставим всё как есть. Но я не доверяю Паркинсон.

— Я тоже ей не доверяю. Слишком это было подозрительно, то, что она пришла ко мне, но что мы можем? А самое главное, зачем нам это?

— Потому что Гермиона, как и Поттер, и многие другие, остановили этот ад, в котором ты стал бы убийцей и отравителем душ. Я бы не пережила это, а ты? — Драко молчал, потому что его мама и так знала ответ.

— Что я должен сделать?

========== Глава 3 ==========

— Привет, Паркинсон! Я рад, что ты очень быстро среагировала на моё письмо и пришла.

— Это было неожиданно, — сказала Паркинсон, и её рот растянулся в улыбке.

Она прошла мимо Малфоя и, сев в то самое зелёное кресло, закинула ногу на ногу, вопросительно посмотрев на Драко.

— Знаешь, а я ненавижу всё это, — он развёл руками. — Вот эту камеру, да, это мой дом, но всё теперь находится под их контролем. Я не могу ступить ни шагу, и мой срок душит меня. А что потом? Многие дороги закрыты, а мне так и будут диктовать, как жить. Я ненавижу Поттера, как и раньше, как и Грейнджер. Кто они такие? Грязная кровь, пыль, да и только. Ты права, Паркинсон, я не хочу чтобы они жили счастливо, — он постарался вложить в эти слова всё отвращение, всю злость, которая в нём были.

Но вспоминал он при этом не Гарри Поттера и ни Гермиону Грейнджер, а один из вечеров, тех самых, когда Пожиратели смерти собирались, преклонялись перед лордом Волан-де-Мортом, а иногда притаскивали какую-нибудь жертву, ни в чём неповинную, и глумились над ней.

— Отлично, — Пэнси сложила свои ладони, и кончиками пальцев постучала друг об друга.

— Тебе совершенно не нужно ничего делать, всё уже придумано и организовано. Тебе нужно просто дать мне одну книгу, и всё. Я отомщу за нас всех.

— Она будет жива? — он старался спросить это хладнокровно.

— Естественно, в этом и вся задумка. Но она навсегда запомнит, что значит быть выскочкой.

— Какая книга тебе нужна?

— Та самая, которую когда-то мы с тобой нашли в библиотеке, в красной бархатной обложке с символами, в виде отпечатка руки, с правой стороны. Тогда твой отец очень сильно ругался на нас и приказал, чтобы мы её больше никогда не брали. Он что-то громко кричал, а мы с тобой еле унесли ноги, помнишь?

Малфой кивнул.

Конечно, он помнил этот день, этот случай и эту книгу. Древние проклятие — вот что интересовало Паркинсон, и его мама, как всегда, оказалась права.

— Хорошо, будь тут, я скоро тебе её принесу, — и Малфой вышел.

Как только он вышел из кабинета и направился в библиотеку, то его перехватила Нарцисса, которая взмахнула волшебной палочкой и этим обезопасила их уединение: никто не мог услышать то, о чём они бы собирались говорить.

— Ты была права, Паркинсон что-то замышляет. Ей понадобилась книга проклятий, та самая, в красном бархате. Ты же знаешь, про какую я говорю?

Нарцисса кивнула, не отрывая взгляда от собственного сына.

— Я думаю Забини тут не причём, и именно Паркинсон причастна к исчезновению Грейнджер. Я дам ей эту книгу, и что дальше?

— Пойдём, — спокойно произнесла Нарцисса, — У наших книг есть небольшая особенность, особенно у таких. Мне нужно активировать заклинание, и книга будет связана невидимой нитью с особняком, и я смогу её отследить. Я буду знать, куда направилась Паркинсон, и прослежу за ней.

— Нет, сама — это опасно, — Малфой резко остановился и сжал плечо своей матери. — Так нельзя, мы рискуем, а я не хочу рисковать тобой. А вдруг она сошла с ума?

— Возможно, — тихо сказала Нарцисса, — Но выбора он у нас нет. И потом, сын, перед тобой опытная волшебница, жена Пожирателя смерти. Ты думаешь, это моя первая переделка?

Драко вздохнул, ему страшно было представить, во что ввязывал её отец.

Пульсирующее волнение неслось по венам, а в голове мелькнула успокаивающая мысль — «В конце концов, она действительно опытная Волшебница».

========== Глава 4 ==========

Малфой не мог найти себе место. Его движения были хаотичны, он постоянно передвигался по комнате, а как только останавливался, ему хотелось выть.

Безысходность его изматывала. Он переживал, что его мать находится где-то там, пытается разузнать что-то про Грейнджер, остановить Паркинсон.

Драко понимал, что Паркинсон уступает в магической практике его матери, но что было в голове у этой девицы — никому известно не было. И это его беспокоило больше всего.

Нарциссы уже не было больше пяти часов, а небо становилось темнее, и Драко не успел заметить, как оно стало иссиня-чëрное.

Сад, который всегда навеивал на него спокойствие, умиротворённость и детские воспоминания, сейчас был давящим, а деревья были раздражающими, пугающими и вызывающими дурные фантазии.

Он ненавидел себя за беспомощность, за то, что он не мог ничего сделать, не мог выбраться из этого чёртова сада, он был скован заклинанием и знал, если его нарушит — окажется в Азкабане.

Резкий звук аппарации. Обернувшись, он увидел растрёпанную, сгорбленную Нарциссу, держащую бездыханное тело Грейнджер.

Кожа девушки была бледной, а её лицо измученным, веки показались тяжёлыми и плотно закрытыми. В какой-то момент Драко показалось, что она не дышит.