— Ещё одно убийство — не достаточная проблема? — устало спросила Виктория.

— Да. Но суть не в этом. Сейчас в опасности твой отец.

И тут она на самом деле удивилась.

— Почему?

— Потому что к нему придут. Потому что у него есть макинтош и шляпа. Потому что он Брин МакКавити. Потому что он сейчас действует от лица дядюшки Кенни. Слишком много причин.

— Но он же выкрутится? — неуверенно спросила Виктория.

Я сжал губы.

— Наверняка. Но репутация его испортится окончательно. Нам нужно срочно найти убийцу.

— И кошку, — Виктория опустила глаза.

— Кошку я и не терял, она в надёжном месте, — ответил я. — Но отдам я её только дядюшке Кенни, тут уж простите. Но убийца — кто он?

Виктория задумалась. Я налил кофе и начал ходить по кабинету.

— Мы знаем, что он убил Фрэнка. Мы знаем, что из этого же пистолета была убита Розмари. Мы подозреваем, что он член семьи. А ещё свидетель видел его в макинтоше и шляпе, как у меня…

Виктория посмотрела на меня недоверчиво.

— Плащ и шляпа? Это же не…

Я покачал головой.

— У меня алиби, я не об этом.

— Постой! — перебила меня Виктория. — Не только ты любишь старомодные плащи и шляпы.

— А наследником вместо Брина может стать…

Я запнулся. Вот оно!

12:00

Спустился к Сайрусу. Аева сидела за столом, чёрно-белая и хмурая. Она ссутулилась над чашкой тёплого кофе, чёрного, как тонер из картриджа. Глаза её были красными и скрытыми полами старомодной шляпы. И, несмотря на то, что дело было срочным, я не смог не поехидничать.

— Доброе утро! — возгласил я.

Аева подняла на меня свои тяжёлые, как офисный принтер глаза.

— Утро добрым не бывает, — проворчала она и отпила горячего как процессор без вентилятора кофе.

— Кажется, — я продолжал улыбаться, — кто-то вчера перепил!

Аева нахмурилась ещё сильнее.

— Кое-кто подливал коньяка мне в мартини, и говорил, что утром будет хорошо. А сейчас я…

— Я угадаю, — продолжил подкалывать я. — Ты ощущаешь себя укутанным табачным дымом циником, который разочаровался в жизни и ищет забвения в дешёвом кофе и алкоголе?

Аева скорчила мне рожу и отпила ещё кофе.

— Слушай, а может тебе побыть детективом? Вон, даже шляпу уже добыла.

— Я слишком стара для всего этого дерьма, — хрипло произнесла Аева.

И тут я застыл как громом поражённый.

— Стоп, — сказал я. — Погоди. Твоя шляпа…

Аева сняла шляпу и внимательно оглядела.

— Дерьмо а не шляпа, — сказала она.

— Погоди-погоди, — продолжил я. — Откуда эта шляпа?

— Ну как? Помнишь, когда я победила вас в детективности… нуарности… Не помню.

— Ну? — нетерпеливо произнёс я.

— Гну, — грубо ответила Аева. — Ты свою забрал, а эту я оставила себе. И он в результате всю неделю ходил без шляпы. Вчера из-за этого под дождём промок, помнишь, мы его ещё феном сушили…

— У него что, другой шляпы нет? — осторожно, чтобы не спугнуть мысль, спросил я.

— Да откуда бы? Он ещё консервативнее тебя!

Я пулей вылетел от Сайруса и помчался к себе. Аева что-то крикнула в ответ, но я не слушал.

14:00

— Привет, Фауст!

— Фауст? — не понял Джейкоб.

— Да. Это тот, кто продал душу Мефистофелю.

— Погоди, ведь вроде я — Мефистофель?

Я покровительственно улыбнулся. Жаль, по телефону этого не видно.

— Теперь — нет. Скажи, у тебя есть алиби на вчера с семи до девяти?

— Эм… Стоп, обвиняют меня?

— Пока нет, — сказал я. — Но будут. Такие дела.

Джейкоб поцокал языком.

— Хреново. Алиби у меня нет. Точнее, его мог бы обеспечить мой отец, а это сам понимаешь…

— Да… Но есть хорошая новость! Я точно знаю, что это не ты! Улики, конечно, так себе, но всё же.

— Новость неплохая. Но мы вчера пропустили ещё кое-что. Джеймс был последним, кто знал учётку Кенни.

— А Брин? — спросил я.

— Вот! Брин знает только от сети, а нужна от всей компании.

— От чего?

— Так, ты у себя? Давай я подъеду, — тут он замолчал на несколько секунд. — Но позже, я вот вижу, что под окнами у меня полиция. Приеду как смогу. Пока.

15:00

Они пришли вдвоём. Два брата, так непохожих друг на друга. Хотя стоп, какие же они братья?

Брин и Майкл. Адвокат и мафиози.

— Здравствуй, Карл, — вежливо и сухо произнёс Майкл. — Позволишь?

— Конечно, располагайтесь, — я обвёл руками кабинет.

— Карл, у тебя же можно курить? — спросил Брин.

— Да, вон, у подоконника пепельница.

— Благодарю.

Брин направился к пепельнице, а Майкл сел в кресло для посетителей.

— Карл, ты понимаешь, зачем мы здесь? — спросил он.

— Кошка?

— Мимо, Карл, — устало вздохнул Майкл. — Кошка — это фигурка. Нам нужно то, что у неё внутри. И не твоя визитка.

— Тогда вам надо обратиться к дядюшке Кенни, — я пожал плечами. — Он мой клиент.

— Не прикидывайся, — отмахнулся Майкл. — Давай ещё раз. Он пропал.

— Пропал — не повод вскрывать завещание, — я снова пожал плечами.

Майкл сощурился.

— Смотри. Содержимое кошки поможет компании остаться на плаву. По твоей милости все уже знают, что его нет. Для компании это плохо. Никто не может встать у руля. Ты хоть представляешь, что это значит?

Я выдержал его взгляд.

— Представляю, — серьёзно ответил я. — Но дядюшка не умер, а пропал. Если я не выполню его волю…

— Хорошо, — Майкл кивнул. — Давай тогда вот как сделаем. Мы признаём его юридическую смерть, а дальше в права вступает его наследник.

— Виноват, и что он тогда унаследует? Содержимое кошки?

— Он унаследует контракт. По которому ты должен будешь передать ему то, что у тебя на хранении.

— Хорошее решение, — согласился я. — Тогда я жду справок и решений суда.

Майкл снова вздохнул.

— Карл, объясни, почему ты так упорствуешь?

Я тоже вздохнул.

— Потому что после убийства Розмари дядюшка Кенни позвонил мне и строго-настрого наказал не отдавать никому, кроме него. Потому что именно на такой случай мне и отдали статуэтку на хранение.

Адвокат промолчал.

— Майкл, — вдруг сказал Брин. — Мы зря теряем время. Кошка будет у нас к полуночи. Верно, Карлитто?

Майкл пожал плечами.

А Брин надел шляпу и вышел.

— Карл… — произнёс Майкл. — Я попытаюсь защитить тебя от методов Брина, но ты знаешь, чего я за это хочу.

Я кивнул.

— До полуночи, — напомнил Майкл.

19:00

Мы сидели вчетвером. Я, Джейкоб, Сайрус и Аева. Молчали.

— Так, — сказал, наконец, я. — Давайте уже сделаем это. Мы все знаем, что должно находиться внутри этой кошки.

Сайрус посмотрел на кошку.

— Так где? — спросил он.

Я усмехнулся.

— Не в этой.

Все посмотрели на меня. А я встал, подошёл к пепельнице у окна и поднял её. Под ней лежал оригами-пароходик.

Я поставил его на стол.

— Вот что было внутри кошки.

— Бумажный пароходик? — удивилась Аева.

— Да, — ответил я. — На нём даже колесо нарисовано, вот, смотри! — я показал на грубо нарисованное гребное колесо.

— Дядюшка Кенни вообще любит оригами, — вздохнул Джейкоб. — Ты бы видел его коллекцию…

— Не видел, — прервал его я.

— А зачем колесо? — спросила Аева.

Я пожал плечами.

— Развернём?

Все согласились. Я развернул бумагу. Внутри была одна фраза.

“Lex secunda 22:10”

Мы задумались. Аева и Джейкоб полезли в телефоны. Сайрус нахмурился.

— Я нашла, — подала голос Аева.- Lex secunda переводится как "второй закон".

Сайрус задумчиво произнёс:

— Не паши на воле и осле вместе…

— Не буду, — отметила Аева. — Я вообще по пахоте не шибко.

— Да нет, — сказал Сайрус. — Второй закон. Книга Второзакония, слыхали о такой?

Аева и Джейкоб переглянулись.

— Нет. У нас, если можно так выразиться, не совсем юридическое воспитание.

— Да… — Сайрус пожал плечами. — Так вот, это из Библии. Второзаконие, глава двадцать два, стих десять. "Не паши на воле и осле вместе".