Девушку пригласили на сцену. Уверенно перебирая стройными ножками в туфлях на высоком каблуке, она поднялась по ступеням. Голос ее звучал ровно, громко и статно. Поприветствовав всех, староста пообещала свою поддержку ребятам, отличную учебу деканату, произнесла что-то воодушевляющее и сорвала зал аплодисментов. Стоя на сцене, Анастасия не выглядела, как приближенная Лоренца или дочь милиционера. Осанка, речь, личный выбор пойти учится, а не остаться «в подполье» за спиной у Антона. Настя хотела быть независимой, что не подходило под нравы тех времен.

В институты шли по инерции, молодые девчонки мечтали выйти замуж за дипломатов и не работать, а еще лучше — стать моделью или певицей. Но будущего врача-хирурга это не волновало. Да, Громова предпочла хирургию, хоть и считала это мужской профессией. Но кто знает, что ждет ее на пути длиною в шесть лет трудной учебы.

Выбор будущей профессии прошел не без участия известного в узких кругах Хирурга. Оставшееся летнее время Настя наблюдала с разрешения мужчины за его работой. Присматривалась к тяготам ремесла. Несмотря на все запреты Антона поступать в медицинский, девушка смогла уговорить молодого человека, аргументируя тем, что будет сама штопать его хоть каждый день.

В самом дальнем углу переполненного зала стоял как призрак Антон. Все так же по опасному очарователен, со своей ухмылкой, он себе не изменял: бритая голова, кожаная куртка, пострадавшая пару раз от пуль, берцы и военные штаны, заправленные в них. Лоренц пребывал в постоянном напряжении, как последние два месяца, так и сейчас. Он знал, что на каждом углу может поджидать опасность, только сейчас ответственность лежала за двоих.

Приветственное слово закончилось, и все стали покидать душный зал. Толпы сонных студентов кучками начали разбредаться по аудиториям. Громова оглянулась по сторонам, сдернув свой колпак с головы, и с возмущенным видом подбежала к Антону:

— Ты всегда будешь моей тенью? — присутствие Лоренца явно бесило. Когда она согласилась, а точнее сама настояла стать его девушкой, подумать не могла, что будет объектом наблюдения 24/7. Громова почувствовала, как деспот изменился: стал не доверять людям в два раза больше, возле себя собрал кучу охраны, Настя порой прогуляться не могла без своры его «отсидевших» волков.

— Поговори мне еще, — огрызнулся мужчина и достал шоколадку из кармана. — С первым днем тебя, — он улыбнулся, что показалось Насте слегка устрашающим. Но сладость девчонка радостно приняла. Милость сменилась на гнев, как только она увидела рассредоточенных по залу и среди толпы мужчин преступного вида.

— Ты считаешь есть чего бояться? — девушка пыталась сохранить максимальное спокойствие и не избить прямо тут Лоренца. Указав взглядом на всех прихвостней своего парня, что смогла вычислить среди студентов, продолжила. — Прекрати нагнетать, отец ничего нам не сделает, — Анастасия была явно в курсе, почему Тони так переживает. Порыв забрать дочь обратно случился у Виктора пару недель назад. Антон просто молчал, давая понять, что это не ее дело и безопасность — его зона ответственности. Насте осталось принять это, чему она безоговорочно подчинилась. Девушка громко и тяжело выдохнула, поцеловав Лоренца совсем не невинно, за что поймала взгляды в спину от новоиспеченных одногруппниц.

— Смотрят?

— Смотрят.

— Все?

— Все.

— Ладно… пойду. — усмехнулась студентка и натянула безобразный колпак на пшеничные волосы, отправившись к своей группе. Пока девушка шла, заметила двух расфуфыренных девиц, которые поступили сюда явно не благодаря своим знаниям. Они пожирали глазами ее бандита, то и дело прикусывая кокетливо губы. Закатив глаза, с хитрой ухмылкой Настя подошла к тем со спины:

— Он деспот, тиран и бандит, — напугала она девчонок.

— Однако тебя это не смущает, — тут же огрызнулись красотки, нагло глазея на парня.

— Потому что я еще хуже, — логично ответила Настя и тут же рявкнула, почувствовав себя старостой в полной мере, — быстро на пары! — те подпрыгнули от неожиданности и с недовольным видом пошли к основной группе. Наблюдая за всем происходящим, Тони лишь усмехнулся, хотя самолюбие потешил знатно, ведь он еще привлекательный.

*

Каждый семестр заканчивался срывами, слезами и патологической усталостью. Нервы были на пределе. Настя высаживала по несколько обойм на стрельбище, снимая стресс. От худышки Громовой оставались только кости, что пугало Антона и родных. Учеба давалась ей тяжело, куча информации, по истине сложной и порой непонятной. За первые полгода с курса вылетело около 50 студентов. Кто-то сдавался сам, кого-то выгоняли. Девушка держалась, как могла. Лоренца напрягало это не меньше, он готов был разнести весь университет от злости и несправедливости. И вопреки запретам возлюбленной, все же посетил парочку преподавателей с далеко не дружеским визитом, но медицинские профессора тоже оказались не из пугливых. Ситуация была на грани войны между Антоном и кафедрами, когда Анастасия по тернистому пути добралась до самого важного шестого курса. Практику разрешили проходить в той самой больнице, где зашивали и вытаскивали с того света ее брата, ее лично и всех, отныне, близких людей.

Девушка сменила круг общения, состоящий исключительно из бандитов, наркоторговцев, рэкетиров, их жен и верной подружки-Маринки, что нашла себе мужа в лице одного из приближенных Антона. С отцом она общалась мало, чуть больше с братом, который изредка приползал в крови, простреленный или порезанный, на порог их дома. Алекс восстановился, но уже не бегал и не прыгал в погонях, преследованиях. Он руководил процессами за креслом, но порой приходилось выезжать на места встреч, где постоянно схватывал пули.

Спустя шесть долгих лет буквально в аду, девушка гордо получила свой диплом «врач-хирург». Стоя на той сцене, где когда-то произносила речь первокурсникам, она сейчас с не меньшей гордостью поздравляла всех с преодолением такого непростого пути. Слезы наворачиваются сами собой. Настя не верила в то, что это позади, больше не будет унижений, оскорблений, зачетов, экзаменов и изнурительной зубрежки латинского языка.

Почетное место в первом ряду занял Степан Петрович, вдохновитель, внеуниверситетский наставник и гуру Настеньки. Он гордо смотрел на Анастасию Викторовну Громову — врача-хирурга; уже не ту девчонку, что Антон привел на осмотр, а молодую женщину, прошедшую тяжелейший путь.

Девушка с благодарностью взглянула на него с высокой сцены и бесшумно промолвила «Спасибо». Только Антона в зале она так и не заметила. Это удивило, разозлило и взволновало. «Как так? Может что-то случилось?» Настя не могла дождаться окончания церемонии, чтобы выяснить, где ее возлюбленный. Неожиданно на последних словах ректора в актовом зале погас свет. Все в недоумении стали озираться по сторонам. Включились колонки, и в полумраке прозвучал знакомый голос.

— Громова Анастасия Викторовна, — Настя узнала голос Антона, но не понимала, что происходит. Она взглядом искала молодого человека среди людей, но тщетно. Только головорезы, но не сам Лоренц.

— Не ищи меня в толпе, я здесь, — Антон коснулся плеча девушки, подойдя сзади из-за кулис. Казалось, он выглядел обычно, только слегка взволнован. Выпускница кинула взгляд на Хирурга, что явно знал к чему все идет и ехидно улыбался.

— Настя… — волнительно продолжил Тони, — я рад, что тогда сбил тебя на машине, — зал дружно ахнул и тут же улыбнулся. — Я рад, что ты оказалась столь настойчива и бесстрашна в те дни, — Громова слышала, как некоторые девчонки стали хлюпать носами и догадалась, что происходит, — ты стала моим спасением и надеждой на жизнь. Еще тогда у фонтана твоему отцу я сказал, что ты все что у меня есть… — с каждым словом Антону было все труднее и труднее говорить, от волнения комок подкатывал к глотке, и он делал длинные паузы. Настя расплылась в улыбке, такого Лоренца она видела впервые. Собравшись с духом, встав на одно колено, бандит произнес:

— Ты станешь моей женой? — он протянул девушке красивую коробочку из черного бархата, в которой сверкало дорогущее помолвочное кольцо. Все замерли в ожидании, даже жужжание мухи послышалось среди толпы, пока Настя приходила в себя от шока.