– Какие забавные коротышки – произнёс Август, но произнёс громко. Достаточно громко, чтобы маленькие существа, услышав эти слова, бросились на обидчика. Но куда им было супротив сильного духовного мага. Яркой вспышкой ослепительного света Тит смог отогнать нечистых духов.

– Это анчутки – осудительно посмотрев на Августа, сказал волшебник.

– Кто? – не понял Артемий, вызвав тем самым вздох от Тита.

– Проказливые духи. Живут возле водоёмов. Но тут, видать, даже они жить не могут.

Покончив с объяснениями, Тит без страха подошёл вплотную к прятавшемуся за камнем Анчутке. Припав к земле, волшебник заговорил с духами на каком-то чудном, пищащем языке. Со стороны было забавно наблюдать, как сильный маг, склонившись над карликом, пытался что-то ему пропищать. Коротышка же, показывая кулак Августу, что-то злобно пищал, а после так и вовсе, схватившись за голову, исчез в пронзительном свисте.

– Что это было? – отойдя от оглушительного звука, спросил Артемий у Тита.

– Всё плохо – коротко ответил волшебник, явно не желая пускаться в объяснения. Вместо этого он лишь ускорился, идя дальше.

Августу всё это не нравилось. Сначала внезапное путешествие к лесовику, потом ворожба лешего, затем ночлег на сырой земле и голод. Сильный голод, который не может утолить даже та еда, которой делился волшебник. Он явно припрятывал себе лишнее, вместо того, чтобы поделиться с товарищами. Всё это злило юношу. Ещё и коротышки эти, которые возомнили себя великими воинами, раз решили броситься с кулаками на него.

Даже сейчас, слегка отставая, Август с ненавистью смотрел вслед Тита. Волшебник что-то выяснил у этих Анчуток, но вот делиться опять-таки не желал. Двигаясь всё дальше в лес, юнец испытывал сильное удушение, словно на его шее сцепились чьи-то руки. Дыхание участилось, а сердце зашлось в бешеном ритме.

– Ты в порядке? – решил поинтересоваться состоянием друга Артемий.

– Не в порядке тут только твой дружок-идиот! – злобно ответил Август, на что Артемий отшатнулся, не веря словам товарища.

– Откуда столько ненависти? – побледнел Артемий, видя, как наливаются кровью глаза Августа.

– Может потому, что вы вдвоём сговорились против меня?! Хотите меня оставить тут, бросив на поруганье Яге?! Я не дамся. Убивать вас не стану, но покалечу, а сам сбегу – зашёлся в хохоте юноша.

Услышав слова товарища, Тит остановился. Резкое изменение в поведении напарника пугало волшебника. Внимательно осматривая окрестности, стараясь разглядеть хоть что-то в этой мгле, Тит заметил исчезнувшую за деревом тень. Призвав посох, маг ударил им о землю, освещая всё вокруг белым светом. Это заставило нечто выйти из тени, показавшись на глаза путникам.

Это было высокое, худощавое существо, с вытянутыми конечностями и головой. Один единственный глаз смотрел точно на мага, а широко раскрытый рот издавал пробирающие до костей утробные звуки.

– Лихо! – с ужасом произнёс маг, уходя из под ударов существа. Оно явно нацелилось на самого сильного члена команды. Постоянно изворачиваясь от сокрушительных ударов, Тит то и дело старался перейти в контратаку. Наконец, уйдя перекатом за спину чудовищу, маг вморозил в лёд ноги противника. Но существо, словно не заметив этого, просто раскололо лёд и пошло дальше. Времени на то, чтобы достать колбочки с духами не было. Поэтому волшебник, ослепив лихо ещё раз ярким светом, снёс ему башку. Но тут же голова монстра отросла вновь.

Поняв, что этот бой им не выиграть, Тит сделал последнее, что пришло ему на ум. Ослепив лихо, он выколол ему глаз. К счастью, новый не спешил появляться. Чудище взвыло, заставляя на миг все вокруг оцепенеть. Быстро сбросив с себя наваждение, волшебник угомонил дерущихся друг с другом товарищей, ударив Августа обухом посоха по голове. Взяв бессознательного товарища на руки, маг бросился прочь от злополучной полянки, лишь кивнув Артемию, заставляя его следовать за собой.

Товарищи бежали вперёд до тех пор, пока за спиной не стихли пронзительные вопли страшного существа. Артемий уже слышал леденящие кровь истории об Одноглазом Лихе. Но он и подумать не мог, что однажды ему самому удастся встретиться с этим ужасающим созданием.

Передышка вышла короткой. Вскоре очнулся Август. Голова юноши нещадно болело, а перед глазами всё плыло. В нос тут же ударил резкий, противный запах. Зажмурившись и пытаясь отмахнуться, он вдруг заметил, что навязчивый недуг прошёл. Голова прояснилась, а пелена сошла с глаз.

– Что это было? Я был сам не свой, словно чужая воля завладела моим телом и разумом – хватаясь за голову произнёс юноша.

– Лихо Одноглазое. – коротко отозвался волшебник. – Оно питается дурными чувствами и помыслами людей. Тебе ещё повезло, что я смог выколоть ему глаз. Так он не сможет вновь овладеть твоим разумом.

– То есть, оно…

– Потеряло наш след.

– И где же мы? – вклинился в разговор Артемий, осматривая окрестности. Они вышли по тропинке к какому-то смердящему болоту.

– На месте – подтвердил догадки Артемия Тит, указывая на ветхий деревянный домишко, стоящий на берегу болота.

– Здесь раньше озеро было. Видимо, злое поветрие вначале ударило по нему – подходя к краю берега, произнёс волшебник.

– То есть, любой может попасть сюда, просто следуя по тропинке? – недоверчиво спросил Артемий.

– Отнюдь. Место это может найти лишь тот, кто не знает, что ищет – путанно ответил маг.

– Что? – не понял юноша, на что Тит закатил глаза.

– Лишь путник, идущий туда, куда сам не знает, может отыскать этот дом. Мы бежали от Лиха, куда глаза глядели. Вот и выбежали к избушке.

С виду, избушка представляла собой печальное зрелище. Деревянные стены были покрыты мхом и, казалось, насквозь прогнили. Крыша опасно накренилась вбок. Окна были заколочены, а единственная дверь лишь чудом не слетала с петель.

Однако, лишь подойдя ближе, путники поняли, как сильно они ошибались. Увязшая до того в болоте ветхая избушка вдруг взмыла вверх на добрый схинион в высоту. Странные, похожие на куриные трёхпалые ноги удерживали деревянное сооружение.

Стоял рядом с избушкой столбик золотой, с клеткою, в которой птица волшебная томилась. Пышное оперение крыльев и хвоста сверкало серебром, а вставки из алых каменьев жаром отдавали. На дне клетки лежало три золотых яблочка, что своим светом манили путников.

Протянув руку к клетке, Артемий тут же её одёрнул. На юношу откуда-то сверху прыгнул огромный чёрный кот, что принялся тут же своими железными когтями буквально рвать плоть своей жертвы.

– Засыпай ты поскорей, да спи крепким сном в объятиях ночи – приговаривал кот человеческим голосом, убаюкивая не только Артемия, но и Августа. Но не Тита. Волшебник не вслушивался в речи проказливого кота-людоеда. Схватив кота магическими клещами, чародей скинул его с юноши и принялся оглаживать прутьями. Прутья те были не простые: из волшебной стали сотворённые, да колдовством укреплённые. Однако, что не бил его маг прутом, всё коту было нипочём. Вертится, извивается, пытается выбраться. Наконец, вспомнив старые поверья, создал Тит оловянный прутик.

Гнётся прут, а не ломится, вокруг хребта обвивается. Бьёт Тит кота, а он принялся сказки сказывать про волхвов, да чернокнижников. Волшебник его не слушает, знай, охаживает прутом. Невмоготу стало коту, видит, что заговорить нельзя, он и взмолился:

– Покинь меня, добрый человек! Что надо, всё тебе сделаю.

– А пойдёшь со мной?

– Куда хочешь пойду.

– Добро. Но для начала, исправь то, что натворил – указал пальцем на израненного Артемия.

Принялся кот тут же петь песни волшебные. А раны сами собой затягивались. Ни шрама не осталось, ни следа. Песни постепенно становились всё энергичней и громче. Дабы ото сна всех пробудить, коту потребовалось много сил. В конце концов, уселся он напротив Тита, выжидая его слов.

– Благодарю тебя – выразил благодарность Тит.

– Кто вы, добры молодцы? – вопрошал кот.

– Прежде чем назовёмся, сначала сам представься – резко ответил Артемий. Кот странно взглянул на юношу, словно не понимая, чего хотят от него.