Геннадий не помнил, как ему удалось вытерпеть до конца и не выпустить зверя. Привыкший к жёсткой военной дисциплине, он сдерживался изо всех сил, и когда внутренняя стена взорвалась яркими брызгами искрошенных кирпичей, тут же стал строить ее заново. Новую и более крепкую. Наслаждаться послеоргазменной негой было некогда. Сразу после физиологической разрядки он заставил себя натянуть штаны обратно, но встать пока не смог – не был уверен, что ноги его удержат.
Александр всё также сидел на полу, и проведя ладонями по лицу, медленно поднял взгляд на Геннадия.
Если бы мог, он бы предпочел провалиться под землю, чем смотреть ему в глаза сейчас.
Нет, здесь даже не пахло этими альфа-играми в доминантность, как с Елизаветой. За всю свою жизнь Геннадий не мог припомнить того дня, когда он испытывал такое отвращение к себе. Да, если бы это была девушка, он бы не поручился за свой самоконтроль. Насильником ему ещё не доводилось быть.
– Я прошу вас не говорить в Петербурге, что вы видели нас… здесь. Пожалуйста. – Ровный, невозмутимый голос и прямой взгляд.
- Ты меня за кого принимаешь?! – Дожил. Второй человек подряд принимает тебя за бессовестную мразь. Наверно, заслужил. Проглотив неуместную агрессию, Геннадий с тяжелым вздохом потер глаза руками и отошел к окну. – Ещё бы я рассказывал, как кого-то… блядь, – открыв тяжелую створку, он с наслаждением прикурил сигарету, затягиваясь щедрой порцией горького дыма. – Вы долго здесь должны быть?
- Ещё две недели.
Геннадий выбросил на улицу докуренную сигарету и закрыл окно.
– Я могу чем-то помочь?
Александр молча покачал головой, прикрыв глаза.
- Всё нормально. Екатерина держится, а меня им сложно чем-нибудь удивить, это не первый раз. Выдержим. Спасибо за понимание. – Он тяжело поднялся на ноги.
- Ваш… король, Ульфрик, или как его… Это он вас послал сюда? – Геннадий тяжело сглотнул, загоняя всплеск ненависти за стену. Ладно, этот, вроде, третий альфа, сильный, парень. Но девушку вот на такое отдать?...
- Это было их требование, – устало ответил Александр, отворачиваясь к двери. – Если бы мы отказались, начальником ФСБ бы остался человек-слуга. Это хуже. Я уже был здесь, я знал, на что иду. Екатерина… Они давно искали способ получить её, им нравится ломать сильных. Вы правильно сделали, она ещё не встречала здесь… питерских. Это могло быть слишком… даже для неё. Спасибо.
- Только женщин я ещё не насиловал, – прошипел Геннадий, выходя из комнаты вслед за волком. Поговорить более предметно у них в тот вечер так и не получилось.
*
Завершающий день обучения проходил в почти неформальной обстановке: торжественная часть в большом конференц-зале, кто-то выступал, что-то говорил, но всё это проходило мимо Геннадия. Он с трудом заставил себя не дёргаться и спокойно отсидеть положенное время, не привлекая к себе внимания.
Иркутский волк бросал на него обеспокоенные взгляды, но подходить при всех не стал. Наверное, по-своему он был прав. Геннадий не мог бы в таком состоянии ни с кем разговаривать. Казалось, он оставил какую-то часть себя в том поместье вампиров, и последние внутренние резервы ушли на то, чтобы выдержать остаток ночи в компании ночных хозяев города. С приклеенной нейтральной улыбочкой и осыпающимися на глазах кирпичами, он высидел тогда свое время. И сейчас держался просто на автомате: потому что надо. Надо ходить, отметиться, получить свою порцию бумажек. Кажется, надо было что-то сказать в ответ московским коллегам, но он не смог.
Кажется, все собирались на какую-то фотографию, но Геннадия просто ноги понесли обратно в гостиницу, когда до обнесенного пудовыми стенами мозга стало доходить, что обязательная программа окончена.
Да, всё, что мог, он сделал. И что не мог, тоже.
====== 6. Сложности выбора ======
No longer a child
You are the one
You can’t deny
What you have become
It can’t hurt you
But it can eat you up inside
Reamonn – Sometimes
Всего в питерском управлении ФСБ оказалось семьдесят три оборотня, с новоиспеченным начальником. Список с именами, кланами, телефонами и должностями был любезно предоставлен начальником ОСБ.
- Так, я не понял. У всех оперативных отделений начальники – наши. Откуда взялась тогда та разработка на Шурского?
Майор Дорошенко с трудом оторвал взгляд от сосредоточенно набиравшей текст на компьютере девушки в приёмной. Педантичность и аккуратность у единственного секретаря-режимника в отделе делопроизводства проявлялась во всем, от дел до внешности.
Только нетерпеливый стук по столу вернул его к реальности.
- Тут точно можно говорить? – Безопасник с сомнением оглядел просторный кабинет начальника. Тот скептически фыркнул, на автомате повторив его взгляд.
- При мне настраивал начальник программистов. Здесь зациклена запись последних пятнадцати минут до того, как я нажал кнопку. Микрофоны отключены.
- А, тот лисёнок, – Дорошенко поморщился, возвращаясь взглядом к своему начальнику. – Ну, может и прокатит. Не все начальники наши. Второе подразделение помните? Городское. Там начальником майор Лущенко, который на своего опера служебку накатал, когда тот разработку прекратил.
- Ты Сименкова из-за этого к себе забрал?
- Да. Он бы ему жизни не дал. Тот дурак, не смог красиво отписаться. И внятно пояснить, почему не подтвердилась информация. У Лущенко теперь зуб и на него, и на меня, как на главного покрывателя нарко-картеля. Или коррупционера, или кем он там меня считает.
- И какие варианты дальше? Там все люди в отделении? – Геннадий нахмурился, изучая списки.
- Три лиса, одна волчица и два человека. Сименков был третьим, до обращения. А что делать будем… – он выразительно усмехнулся, оглядев Геннадия с ног до головы, – Догадайтесь с одного раза?
*
Майор Лущенко докуривал вторую пачку сигарет за день, не понимая, как он мог доверять им. Макса Сименкова он знал еще с Академии ФСБ – мальчишка казался очень правильным, настоящим каким-то… Психотесты показывали высокий уровень сознательности, верности своему делу, ответственности и порядочности. И какие бы им ни попадались «важные шишки», ни разу у начальника второго подразделения не было повода сомневаться в своих людях. Ни в одном из них.
- Тебе не надоело загоняться? – Лиза Куракина, единственная девушка в их подразделении, присела рядом, нагло забирая у него недокуренную сигарету из пальцев. – Ну промашка вышла с той разработкой, у нас что, работы больше нет?
- Ты туда же? – раздраженно прошипел Лущенко, оборачиваясь к оперативнице. – Вы все сговорились, что ли?! Ты видела его рапорт? «Информация, представляющая оперативный интерес, не подтвердилась»! – Он досадливо сплюнул на пол. – Я думал, у меня волосы последние выпадут. И вы еще все как один смотрите на меня как на дурака. Давай, скажи, что все охуенно в том рапорте, а я долбоеб!
- Ну давай, скажи, что Дорошенко и все новое начальство тоже в доле и покрывают наркотрафик! – в тон ему ответила девушка, затушив бычок в переполненной пепельнице, и выходя из кабинета. – Тебя к шефу зовут.
*
- Товарищ генерал, майор Лущенко по вашему…
- Отставить! Не на параде, – Новый генерал раздраженно махнул рукой, обрывая доклад вытянувшегося по струнке начальника второго подразделения.
- Присаживайся и давай познакомимся по-человечески, – генерал указал ему на стул у приставного стола, пристально рассматривая какие-то таблицы на своем столе. – Не обессудь, я на «ты» сразу, вы мне как сыновья все, мальчишки тридцатилетние. Не думай, что я тебя вызвал, чтобы жизни учить или головомойки устраивать. Я помаленьку со всеми подразделениями знакомлюсь. Лично, так сказать. Неформально. Пусть и в кабинете. – Генерал поднял внимательный, пристальный взгляд серо-голубых глаз на майора Лущенко. – Сначала скажи мне вот что. Я тут почитал немного о личном составе твоего отделения. У вас недавно перевелся сотрудник. Семь лет работал без нареканий, в командировки ездил, награды получал. Проблем никаких не было. Команда сработавшаяся, дружная. И вот из-за одной какой-то разработки… Докладная?
