Когда подростки называли Лорину маму «миссис Уоткинсон», она улыбалась и характерно отмахивалась: «Может, в прошлой жизни». И упоминала, что на кухне стоит открытая бутылка вина.

«Твоя мама – супер», – говорили ей друзья, поднимаясь наверх с бокалами в руках, и брали с Лори обещание не говорить об этом их мамам.

Иногда Лори хотелось, чтобы ее мама была такой же, как у всех: заменяла бы потерянный спортивный костюм, готовила бы на ланч куриные наггетсы с фасолью и картошкой фри, а не карри с баклажаном и ананасом, и у которой в гостиной не стояли бы египетские родовые стулья в качестве выставочных экспонатов.

Лори снова попыталась позвонить маме, но та не ответила. Что ж, она попробует еще раз, но уже последний.

Когда в жизни происходит что-то ужасное, никто почему-то не задумывается о том, как трудно приходится администратору, подумала Лори. Вот бы кто-нибудь транслировал новость за тебя и заодно справлялся с побочными эффектами. Почему в современном обществе, где так много всевозможных услуг, нет вот этой: «Расстались? Мы всех оповестим!»

Рассказать всем об их расставании было почти такой же ужасной перспективой, как остаться одной. Предстояло не просто пройти через это, но еще и обговорить тысячу раз с более или менее знакомыми людьми – и это казалось так неоправданно жестоко.

Ведь все это из-за Дэна, пусть он и разбирается. Но он не смог бы, как бы ей этого ни хотелось.

Несколько лет назад их понтовые друзья опубликовали в социальных сетях свою забавную архивную фотографию и сделали официальное заявление о том, что разводятся.

Прошлой ночью, лежа в кровати, Лори тоже об этом думала, но принцип «с глаз долой» работает, только если все нормально, у обоих все в порядке, вы расстаетесь без скандалов и без сенсационных заявлений, двигаетесь дальше. А главное, намекаете на то, что это общее решение. Можно вспомнить все эвфемизмы, которыми пользуются журналисты, когда описывают, как расстаются знаменитости: «разошлись в разные стороны», «отдалились друг от друга», и любимая фраза Лори – «несовпадающие графики».

Однажды Дэн сказал, что «взаимно» может означать, что «один сдался, а другой согласился с тем, что его невозможно переубедить», и теперь слова казались проницательными. Выходит, он предсказал конец их отношений. И куда только делся тот Дэн?

Мама наконец взяла трубку. Ха-ха, в третий раз повезет.

– Привет, мам… да, я подумала, что ты, наверное, в саду. Ты не занята? У меня новости… Нет, не то. – Хуже всего, все теперь подумают, что она собирается рассказать о ребенке. Она сделала глубокий вдох, чтобы набраться смелости: – Мы с Дэном расстались. Это его решение.

Лори не смогла сказать «он меня бросил», в этих словах было слишком много пассивной жертвенности, но нужно было дать понять, что у нее нет ответов. Лори перечислила причины ухода Дэна.

– О господи, дорогая. Мне очень жаль. – Ее мама сохранила легкий карибский акцент с острова, где выросла. – Я знаю, что тебе очень больно, но иногда пути расходятся. Видимо, остаток пути он должен пройти в одиночестве. Это очень болезненно для тебя, но он, наверное, следует зову сердца.

Лори стиснула зубы. Возмутительное спокойствие было еще одним качеством ее матери, которое походило на оружие.

Она знала, что мама, жившая вне социальных условностей, в Аппер-Калдер-Вэлли, с потрясающим огородом и курильницей для благовоний, не отделалась бы обычным «вот мерзавец», и во многих отношениях Лори нравилось, что ее мама – независимый мыслитель.

Но прямо сейчас ей не хотелось выслушивать всякие глупости вроде «это не плохо и не хорошо, просто другой выбор». Оптимизм бывает бессердечным. А Лори хотела, чтобы ее горе признали.

Она вспомнила комментарий матери после того, как ее кузен Рэй попал в серьезную аварию на мотоцикле: «Что не убивает, делает тебя сильнее», и свой вопрос о том, как о человеке, который теперь держится на металлических штырях и живет в адаптированной для инвалида одноэтажке, можно сказать, что он стал сильнее. Мать ответила: «Сильнее духом». Неубедительно. И вообще, в шаге от совета Рэю увидеть свои плюсы. А теперь и она оказалась в подобной ситуации. Лори всегда поражало, как бесконечная дуга истории всегда гнется к тому, чтобы все оставалось без изменений.

– Какое-то время Дэн пойдет своим «путем» в одиночку, а потом и с кем-то другим. Ведь так оно все устроено? Мам, он же не собирается стать бродячим монахом-шаманом. Он хорошо зарабатывает в провинциальной юридической фирме.

Ну, если, конечно, не верить словам Дэна о том, что он все бросит, но на это она не купилась. Может, ее едкий цинизм подливал масла в огонь теории Дэна о том, что они больше друг другу не подходят, тем не менее отправляем это в папочку «Когда увижу, тогда и поверю». Лори столько раз слышала его нытье о жутких задержках рейсов «Райнэйр», что не могла представить, как он мирно плывет по дельте Меконга.

– Что ж, ты тоже.

Значит, все супер. Боже.

Пегги буркнула что-то наподобие «тише, тише», а Лори втянула воздух в болезненную грудную клетку. Она уже несколько дней не ела ничего, кроме пары тостов с арахисовым маслом. Лори не ожидала, что мама будет грустить вместе с ней, и боялась, что будет утверждать, что это скрытый шанс. Еще и потому, что Пегги давно решила: Лори слишком рано остепенилась, и к Дэну всегда относилась дружелюбно, но без энтузиазма. Лори думала, что Дэн казался маме воплощением классического «милого молодого человека», но при этом она находила его скучноватым. Пегги любила интересных типов, эксцентричных и чудаковатых. К слову… папины новости.

– Могу ли я чем-нибудь помочь? – спросила мама после того, как выслушала все формальности распада «Дэн и Лори Инк.».

– Нет, но спасибо, – ответила Лори, отказавшись от такого вялого предложения. – А, кстати, – глубокий вдох, – папа женился на Николе. На Ибице, но будет еще одна вечеринка в Манчестере.

Секунду мама ничего не говорила.

– Никола? Это та, которая была раньше?

– Ага, из Ливерпуля.

Лори видела Николу всего пару раз, и она ей понравилась: словоохотливая, красивая женщина с личным ювелирным бизнесом, которая часто носила вещи с анималистическим принтом и любила тусовки почти так же сильно, как ее отец. А это уже что-то.

– А сам всегда говорил, что брак – гнилое дело, куда только на смерть отправляются!

– Ага. Что ж, видимо, это его путь. Зов сердца.

Ее сарказм, судя по всему, остался незамеченным. Лори услышала, что мама засуетилась на том конце провода, и представила, что она, как обычно, нахмурилась при упоминании об отце.

– Наверное, сейчас я уже не должна удивляться дурацким проделкам твоего отца, но все равно удивляюсь.

– Он сказал, что это ради налоговых льгот.

– Вечный романтик, – фыркнула она.

Конечно, если бы Лори сказала, что отец женился по любви, мама бы и это обсмеяла.

– Пожалуйста, предупреди, когда у него будет это мероприятие, потому что я ни за что не хочу столкнуться с ним и этой женщиной. Мы с Вандой хотим поехать на выставку в Уитворт.

– Мам, не хочу тебя обидеть… – Лори знала, что начинает ссору, несмотря на то что прямо сейчас она была ей так же нужна, как дырка в голове. Но эмоционально она чувствовала, что ссора неизбежна. – Я говорю тебе, что меня бросил парень, с которым мы были вместе восемнадцать лет, и ты такая «ну что ж, наверное, Дэн решил пойти за путеводной звездой», а я говорю тебе о свадьбе отца, который ушел от тебя тридцать семь лет назад, и ты бесишься и злишься. Почему мне нельзя беситься и злиться на Дэна?

– Можно! Разве я сказала, что нельзя?

– И твои «остаток пути он пройдет в одиночестве, следуя зову сердца» не совсем говорят, что у меня есть все причины для грусти.

– Конечно, есть, но он же тебя не обманул, не соврал? Что ты хочешь услышать, Лори? Хочешь, чтобы я его обругала?

– Нет! – этого она не хотела. Ужасно, но она по-прежнему чувствовала, что должна его защищать. – Просто хотелось бы, чтобы ты… – Лори осеклась, зная, что за этим последуют жестокие слова.