В центре площади в это время стоял человекоподобный синекожий воин и оглядывал людей, которых схватили его бойцы; остальные горожане, что были на улице, но не посмели уйти или просто не успели, жались в стены окрестных домов.

– Эти синекожие – доломиты,– шепнула Анлиль своему спутнику, – Север завоевал их родину в горах Альдер – Делам.

– Мне кажется, я уже видел их раньше, – с колебанием сказал незнакомец.

– В смысле «кажется, видел»? – удивилась Анлиль – их ни с кем, вроде, не перепутаешь!

– Я не помню, кажется, видел в…– парень запнулся, – …где же я их видел….

– А как тебя зовут? – Анлиль, кажется, поняла, в чем дело.

– Меня зовут, эээ, – парень посмотрел на нее потерянным взглядом, – похоже, что я не знаю.

В это время доломит, стоявший в центре площади, говорил:

– Жители Цветочного Города и всего Орканума передайте всем, что войны Севера, несмотря на, то, что мост разрушен, скоро будут здесь! Омут осажден нашими войсками и скоро будет повержен. И если наша армия не сможет переправиться через Овраг, то мы найдем и другие способы, как уничтожить ваши города!

Доломит выхватил у стоящего поодаль него северного эльна длинный посох и с размаху врезал его в землю тыльной стороной. Посох пустил волну холода и начал замораживать стоящих рядом горожан. Воинов Севера мороз не брал. Дома начали покрываться инеем, цветы и зелень увядать. Над городом образовалась снежная туча, подпитываемая посохом. Северянин отнял руки от посоха, продолжившего стоять вертикально земле, и взмыл на лошадь.

– Стужа! – проорали всадники и пустились вон из города.

Посох больше не замораживал, но с неба падал снег, и морозило, как на родине северных эльнов.

Постепенно начали выползать жители из своих убежищ и, охая, разглядывали ледяные фигуры своих соседей.

– Холодно, – сказал незнакомец, потирая свои мускулистые плечи.

Анлиль и ее новый друг вышли из своего укрытия и начали считать замороженных.

– Семеро, их семеро, – раздосадовалась эльнийка, – вот скоты, скоро они нас всех заморозят, а может еще хуже! Ты слышал, они знают другие способы, как нас извести! Что делать? Что делать?

– Для начала, – произнес незнакомец, ежась, – надо найти место для ночлега, здесь есть постоялый двор, таверна?

– Есть, на том берегу, «Княжья лилия», – ответила девушка, – только она тебе не по карману, у тебя вообще деньги-то есть?

Неизвестный осмотрел себя в поисках кошельков, сумок или хотя бы карманов, но ничего подобного не нашел.

– Судя по всему ни денег, ни чего-нибудь другого ценного у меня нет, – вздохнул парень, – придется спать на улице.

– Не придется! – улыбнулась Анлиль. Она схватила своего спутника за руку и повела за собой.

– Я живу недалеко от города, останешься пока у меня, если конечно ты не убийца, – говорила девушка, – ведь ты не убийца, верно?

– Надеюсь, что так, – промолвил ее спутник.

Они перешли по обледенелому мосту и пересекли небольшую улицу, на которой суетились богатые постояльцы «Княжьей лилии»; обитатели и прислуга графского дома; колдуны, поспевающие к месту появившейся волшебной аномалии и, судя по внешнему виду, воришки и прохиндеи, решившие воспользоваться общей суматохой.

Анлиль со своим новоиспеченным приятелем зашли за графский терем и через такую же калитку, как та, что привела их в город, вышли к подножию уходившего вверх холма.

– Так значит, ты потерял память? – первой заговорила эльнийка.

– Выходит, что так.

– Надо тебе придумать имя! – предложила Анлиль, – какое ты хочешь?

– Не знаю, я и имен не помню, какие есть?

– Ну, ты вроде, хорошо обращаешься с клинком, значит ты воин. Так как, известно только это, пусть и имя у тебя будет соответствующее – Бор, значит, воин.

– Мне нравится! – улыбнулся парень.

Взобравшись на вершину холма, они оказались перед небольшим домиком, наполовину деревянным, наполовину кирпичным, заросшим ягодными деревьями. За домом был устроен небольшой садик с овошником, огороженный слегами. За садом земля резко обрывалась в крутой овраг, на противоположной стороне которого рос Забытый Лес. У крыльца причудливого строения росли два высоких вереса.

– Вот и мой дом, – улыбнулась Анлиль, – идем, я тебя накормлю. Мои родители давно умерли, так что я живу одна. Можешь никого не стесняться.

Внутри было весьма уютно. Все пространство было разделено на две части плоской печью. В передней части комнаты была устроена кухня с дверью на задний двор и алхимическая лаборатория. За печью в передней части стоял большой диван и книжный шкаф, в глубине располагалась большая кровать с балдахином. Стены давно покрылись копотью, но было очень чисто.

За окном уже давно было темно. Анлиль приготовила ужин. На столе стояли чугун с печеным картофелем, тарелки с помидорами, огурцами и зеленью, хлеб на доске в форме ячменного колоса и копченый окорок.

Девушка присела напротив Бора и оба с явным удовольствием принялись уплетать за обе щеки.

– Слушай, – спохватилась Анлиль, – ты, наверно, не чураешься этого дела?

Парень сначала оторопел, но из глубин памяти, сам пришел ответ:

– Вроде как противник выпивки никогда, думаю, не был.

Хозяйка обрадовано открыла один из многочисленных шкафчиков и достала оттуда темную бутыль, объемом не меньше четверти ведра.

– Это я сама делала, – налив в два темно-синих стакана золотистую жидкость, похвалилась девушка, – Хмельной мед.

Наевшись вдоволь, новые знакомые переместились в так называемую горницу. Бор, довольный, развалился на большом диване и с улыбкой попивал медовуху. Анлиль убрала кухню, перенесла догорающую лампу на маленький столик у дивана. Здесь же оставила полупустую бутыль со сладким зельем. Юная хозяйка запрыгнула на кровать, задернула балдахин и, раздевшись, забралась под одеяло. Чуть отодвинув занавесь, она собралась немного поболтать перед сном, но ее новый друг уже сомкнул глаза и мирно храпел.

Завтрак Анлиль был великолепен. Яичница с удивительными ифрамскими специями, свежая зелень, еще горячий ржаной хлеб и травяной завар. Хмель сняло, как по волшебству – видимо, девушка специально подобрала определенные травы для напитка.

– И что теперь? – заговорила Анлиль, – что планируешь делать дальше?

– Вчера всё само собой определилось, – ответил Бор, дуя на горячее содержимое кружки, – для меня всё началось с чистого листа! Я должен помешать северянам опустошить Орканум. Я чувствую, что это мой дом, и я должен его защитить!

– А может…, – девушка села перед ним и положила свою руку на его, – может, ты просто останешься со мной, и мы будем…

Бор встал и отошел к окну, из которого открывался вид на город, заметаемый снежной бурей.

– Я должен попытаться, – обернулся он к помрачневшей девушке, сидевшей поникнув на краю стола, – может это все не случайно, может, я предназначен для этого!

– Бор, в Оркануме живут тысячи людей, почему именно ты должен всех спасать?

– Я должен делать, что и другие, должен бороться, ты же сама дала мне такое имя, – ответил парень и подошел к девушке, – но если ты позволишь, – он взял ее за руку, – я буду каждый раз возвращаться к тебе, как только буду рядом.

Анлиль улыбнулась и легонько кивнула головой, затем она встала и вытащила из книжного шкафа запечатанное письмо с гербом.

– Вот возьми, это письмо от верховного магистра Дома Колдунов из Омута Харбиля CXXIX, в нем написано, что ты прибыл по вопросу о происшествии в Цветочном Городе.

Бор взял конверт.

– Откуда это?

– Я сама сделала. Герб Колдунов изображен над дверью их дома. Я его каждый день вижу, запомнила уже давно. Почерк и роспись магистра я видела в объявлении, висевшем на площади несколько лет подряд о каком-то ворожейском запрете. Память у меня хорошая, так, что все точно, можешь не волноваться. Да и ко всему – в этой суматохе никто не будет ничего подозревать.