Они провели следующие несколько часов передавая друг другу ход, спрашивая о самых разных вещах — любимые цвета, книги, фильмы (было очевидно, что Нил не был особо знаком с ‘поп’ культурой пока рос, хотя какое-любо смущение, которое он чувствовал, быстро растворилось, когда Эндрю не стал осуждать его за это), и все такое. Эндрю узнал, что любимый цвет Нила серый, что ему нравится классическая музыка, потому что она не ‘отвлекает’, и ему нравятся коты, потому что они могут проявлять привязанность, но при этом не слишком требовательные.
Эндрю признался в том, что его вкус в музыке эклектичен, в том, что у него нет предпочтений в домашних животных, в том, что ему нравится любая книга, которая смогла удержать его внимание после первых двух глав.
Это был… это был один из лучших дней, который был у Эндрю за последние… он не хотел думать об этом. Просто они вдвоем сидели там, пока пили кофе и он курил, вопросы медленно перетекли в обычный разговор. Маленькие улыбки Нила случались чаще и чаще со временем, часто когда он ссылался на своего дядю или ‘друга’ или двоих, которые приглядывали за ним, пока снег с дождем медленно сменился дождем.
— Ладно, я спрошу, — сказал Эндрю, после того, как Нил принес еще один раунд напитков. — Почему ты здесь работаешь? Это место вообще получает прибыль? — он не платил ни за что последние несколько часов — Нил отмахивался от его попыток.
— А… — Нил пригнул голову, его густые волнистые волосы упали на его прекрасное лицо, когда он поставил свою кружку (немного ближе к Эндрю в этот раз). — Ну, мой дядя подумал, что это может быть хорошим опытом для меня? Это вытаскивает меня из квартиры и дает мне занятие. — Когда он сел, на его лицо вернулась полуулыбка. — На самом деле, мне оно нравится. — На его щеках появился намек на румянец, и он быстро отвел взгляд после того, как он это сказал.
Эндрю отказывался думать, почему ему оно нравится.
— И получает ли оно хоть какую-то прибыль?
Нил элегантно пожал плечами.
— Семья владеет множеством недвижимости поблизости, так что это скорее место для списания налогов.
Эндрю чуть не сказал ‘прикрытие’, но он держал свой рот закрытым и потягивал свое мокко вместо этого.
— Что насчет тебя? Ты… ты собираешься быть… делать что-то со своим дипломом? — спросил Нил, внезапно полный нервного напряжения.
Это было интересно, не так ли? Особенно учитывая его реакцию ранее.
— Я не знаю, — признал Эндрю. — Я выбрал направление по наитию, — выбрал его из-за своего прошлого, из-за всех социальных работников, которые ни черта не сделали для него или для других в системе опеки, всех полицейских, которые подвели его — кроме Кабана Хиггинса. — Возможно, я буду заниматься социальной работой. — Попробует улучшить систему, которая его подвела.
— О, — напряжение покинуло тело Нила и он был украшен другой из этих чертовых улыбок. — Это… это достойно восхищения.
Это не помогало всей его теории с ‘прикрытием’.
— Что насчет тебя? Почему ты изучаешь скучные цифры?
Это привело к тому, что Нил стал распинаться о том, что цифры это не скучно, и к тому, что он признал, что тоже не совсем уверен в том, что делать со своим дипломом, но разве не было приятным иметь немного времени, чтобы выяснить?
Эндрю подозревал, что это была новая вещь для Нила — иметь пространство и безопасность, чтобы просто дышать и немного пожить.
На улице стемнело и в какой-то момент Эндрю придется набраться смелости против дождя, чтобы вернуться на кампус (по крайней мере теперь это был просто дождь). Его внутренности сжимались больше, чем просто от того факта, что он едва ли ел что-то кроме торта в тот день и выпил слишком много чашек сладкого кофе, он фокусирует взгляд на полу пустой кружке в его руках.
— Так, мне нужно посетить эту старую тюрьму в Штирлинге для предмета, она по крайней мере лучше, чем Лондонский Тауэр, менее людный. Может, ты заинтересован в том, чтобы выбраться из Манчестера на день?
Нил замер от этого вопроса, широко раскрыл (ненастоящие) карие глаза и на лице у него появилось странное открытое выражение, когда Эндрю решился посмотреть вверх, и его зубы кусали его нижнюю губу, когда дверь кафе открылась с громким стуком.
— Блять, на улице сегодня ужасно! Готов, Нил? — спросил высокий, широкоплечий мужчина лет двадцати, когда он стряхнул воду со своего плаща (Берберри{?}[бренд плащей], предполагал Эндрю. Он видел мужчину раньше, обычно в Астон Мартине, который привозил Нила на работу и с нее.
— Эхм, Брен! — Нил подскочил на ноги с редкой неуклюжестью, стол сдвинулся, когда его правое бедро врезалось в него. — Уже… уже пора?
— Да, — мужчина — видимо, Брен — кивнул, оценивающе смотря на Нила и затем Эндрю. — Ты готов?
— А, да, через минуту, — Нил повернулся к Эндрю и послал ему нервную улыбку. — Я сейчас вернусь, так что подождешь здесь? — спросил он, когда он взял их кружки и поспешил за прилавок.
Он не дал Эндрю шанса ответить, но Эндрю все равно нужно было собрать свои вещи, что он и сделал под внимательным взглядом водителя Нила (телохранителя? Звучало так, словно у семьи Нила есть деньги, оставим в стороне его вкус в одежде).
— Так… это ты тот Янки{?}[прозвище по типу американец], который тут учится, верно? — спросил Брен, теребя перед своего пальто.
Эндрю послал ему пустой взгляд, пока заканчивал убирать ноутбук в сумку и кивнул, его правая рука колебалась около левого рукава ‘просто на всякий случай’.
Мужчина фыркнул и взглянул в конец магазина.
— Знаешь, Нил не самый дружелюбный парень. Так что для него…
— Я все! — прокричал он, когда бежал к ним с сумкой на вынос в своей руке и блеском на лице, удивительно легкий и быстрый. — И Брен? Нет, — низким голосом предупредил он.
— Что? Я ничего не делал! — сказал мужчина, поднимая руки и пытаясь придать выражению невинность. Возможно это сработало бы лучше, если бы он не выглядел как будто подрабатывает вышибалой в клубе, когда не водит красивую машину, которая стоит снаружи.
Нил смотрел на него пару секунд, прежде чем повернуться вполоборота к Эндрю.
— А, вот. — он пихнул пакет Эндрю в руки, прежде чем пойти выключить свет, очевидный признак того, что он готов закрыть кофейню и затем уйти.
Горечь и разочарование накрыли Эндрю, когда он закинул рюкзак выше на свое левое плечо и вышел на улицу, почти не беспокоясь о зонте, несмотря на холодную морось. Он должен был знать, что ничего не получится, что Нил был несбыточной мечтой. Только то, что привлекательный молодой человек, который был настолько же испорчен, разговаривал с ним, еще ничего не значило. Нил просто был ‘милым’ с одним из постоянных посетителей, который приходил в его глупую кофейню.
Эндрю почти выкинул коробку пирожных по дороге в общежитие, но решил, что с таким же успехом он может оставить их себе, раз он не был уверен, что сможет продолжать ходить в The Bolt-Hole и смотреть на что-то, что он хотел (глупый дурак, которым он был), прямо вне досягаемости. Особенно после того, как выставил себя такой задницей в тот день.
Он должен был быть умнее. Он лучше функционировал, когда он не пытался с людьми, когда он держался сам по себе, когда не пускал никого внутрь. Когда он не позволял этим глупым эмоциям главенствовать.
Все, чем был Нил, это очередным уроком в этой области.
Прасад должен быть на своем свидании, что устраивало Эндрю. Он взял пару сэндвичей с яйцом и салатом и чипсов в ближайшем магазине вместе с пивом, и принял горячий душ, чтобы согреться, как только попал в комнату.
Он съел ужин и выпил одно пиво, прежде чем посмотрел внутрь пакета, страстно желая чего-то сладкого к алкоголю. Внутри была чисто белая коробка из пенопласта, которые Нил всегда использовал, чтобы запаковать выпечку… и сложенный листок бумаги.
Эндрю нахмурился, открывая записку, и ему потребовалась пара секунд, чтобы разобрать чудовищный почерк: это был номер телефона и слово ‘да’.
Он сидел там, пялясь на нее, пока незнакомое чувство захватило его, что-то настолько ошеломляющее и почти ужасающее, что он почувствовал головокружение. Это можно было сравнить с тем, если бы он стоял на краю крыши какого-нибудь высокого здания и смотрел вниз на землю, эмоция была настолько сильной, и лихорадка опасности и восторга от смелости сделать этот последний шаг.
