(Кроме того, Нил продолжал возиться с шарфом Эндрю и идти прямо рядом с ним, чтобы согревать его).
Они запаслись едой на следующие несколько дней, и Нил купил упаковку праздничных хлопушек после тщательных размышлений. Им придется снова закупаться для самого праздника, но у них было достаточно, чтобы продержаться до этого, особенно из-за того, что Нил на следующей неделе будет работать в кофейне только по пол дня.
Нил сдержал свое обещание приготовить глинтвейн, когда они вернулись в квартиру, так что Эндрю смог насладиться подвыпившим тактильным парнем, пока они смотрели фильмы и вместе готовили. Следующий день они провели посетив несколько рождественских ярмарок в городе, еще один день на холоде, в который Нил покупал ему теплые напитки и возился с его шапкой и шарфом, в который он позволял Эндрю притянуть себя близко для пары поцелуев на публике (это грело его нос — и что, что это также заставляло людей прекратить смотреть идиоту вслед).
Эндрю купил пятнистое стеклянное произведение искусства для Ники, в цветах хорошо подходящих к квартире его кузена, и кожаный браслет для Эрика, пока Нил выбрал несколько вещей для своей семьи и Брена. Также были куплены сладости, достаточно, чтобы они были нагружены пакетами, но счастливая улыбка на лице Нила стоила того.
Рождество никогда не было праздником, который заботил Эндрю до этого, даже после того, как появился Ники, чтобы удержать Лютера от получения опеки над ним и Аароном. Даже в те года с Касс из-за Дрейка. Что-то всегда портило его для него — безразличие разных приемных семей, если не откровенное игнорирование (насилие), вечера, чтобы перетерпеть до того момента, как празднования закончатся и все остальные (почти все) уснут, злость Аарона на то, что ему придется провести праздник с Эндрю, а не с Тильдой…
И все же, впервые у Эндрю рядом был кто-то, кого не заботили украшения или поход в церковь или любые другие глупые атрибуты, только то, что они проведут время вместе, что они будут только вдвоем и насладятся грядущими днями (кто-то, кто понимал границы и ‘нет’ и монстров). Нил редко отмечал праздники в детстве, терпел напряженные дни притворства ‘любящей’ семьей, пока все еще жил со своим абьюзивным отцом, и затем совсем игнорировал их в бегах со своей матерью. Его дядя вовлекал его в семейные празднования, когда его мать умерла и он укрылся у них, но он считал праздники выматывающими и предпочитал маленькие встречи.
Они взяли еду навынос в тот вечер и съели ее, пока ютились вместе под одеялом на диване (вместе со сладостями, купленными на ярмарке — по крайне мере Эндрю), пока играли в игры на приставке, которую с этой целью купил Эндрю. Нил был довольно беспощадным игроком, как только узнавал основы игры, что делало ее занимательной, но в конце победитель требовал поцелуй (и иногда что-то большее), так что Эндрю не собирался проигрывать.
(Нил никогда не дулся долго, когда проигрывал).
Неделя прошла быстро, между уходом за The Bolt-Hole и прогулками по Манчестеру, наводненному праздничными мероприятиями. Нил делал фотографии различных ярмарок и украшений, который он посылал своим кузенам и даже Ники, что заставило паразита послать Эндрю почти бессвязные сообщения в духе ‘ОМФГ оставь его ИНАЧЕ!!! ‘.
Если у Эндрю случался темный период или кошмары, все, что ему нужно было сделать, это сфокусироваться на Ниле, это посмотреть на красивого идиота, спящего рядом с ним или играющего с избалованным комком шерсти или занятого приготовлением ему еще одного мокко или какого-то глупого британского блюда, которое ему вообще не понравилось (не совсем), но он все равно ел, просто чтобы Нил не расстраивался (и на этом все, правда), и каким-то образом все было лучше.
Они запланировали вернуться в Шотландию после нового года и до начала пар, на пару дней в Инвернесс, так как они не провели в этом городе много времени. Одна из первых вещей, которую Эндрю собирался купить после того, как получит свой диплом бакалавра, была машиной, уже думая о поездках, в которые они могли отправиться на ней вместо поезда, о том, как они будут колесить еще и по Европе.
Нил был коварным, отвратительным фактом в его жизни.
— Я тебя ненавижу, — сказал он своему парню, пока они готовились к походу за рождественскими продуктами.
Нил моргнул в ответ на это обычное заявление, затем улыбнулся.
— Конечно ненавидишь. Только подожди до весны, чтобы похоронить меня, земля сейчас слишком твердая.
— Я столкну тебя в воду в Инвернессе, — проинформировал его Эндрю с убийственной честностью. — Обязательно много ешь в следующие несколько дней, чтобы вес помог тебе утонуть.
— Я постараюсь, — Нил протянул свою правую руку, когда они вышли на улицу, которую Эндрю принял с усталым вздохом. И вправду ужасный, коварный факт.
Они остановились на паре корнуэльских куриц, так как духовка Нила была слишком маленькой для индейки (это и их было всего двое), и взяли все остальное, что нужно было для праздничного стола. В канун Рождества они ели китайскую еду и выпили немного вина, и впервые Эндрю пошел спать без каких-либо темных мыслей о следующем дне, без ощущения ужаса или кошмаров, преследующих его до рассвета.
(Присутствие мурчащего комка шерсти в его ногах и спящего под рукой идиота, прижатого к нему, возможно помогло).
Нил не начал день с пробежки в это раз, а разбудил его поцелуем, который привел к чему-то более приятному, привел к тому, что он лежал там, пока Нил ему отсасывал, что было бы лучшим рождественским подарком, который он когда-либо получал, только вот после того, как он вернул долг, они приняли душ и оделись, неожиданно робкий Нил привел его на кухню, затем пошел взять большой ярко упакованный подарок, который он поставил перед Эндрю.
Он секунду посмотрел на него с сомнением, прежде чем открыл его, чтобы увидеть пару Док Мартинсов из ограниченной коллекции, которую он подумывал купить, но не успел до того, как закончился его размер, слишком занятый парами и Нилом. В коробке также была новая упаковка одноразовых зажигалок (он обычно раскидывал их в разные места) и еще одна подарочная карта Амазона.
— А, я надеюсь, тебе все нравится? — спросил Нил с нервной улыбкой, которая усилилась, когда его медленно втянули в поцелуй.
Пока он ставил вариться кофе, Эндрю пошел взять подарок, который он запихнул в свою сумку, тот, который заставил улыбку стать еще ярче и бледные голубые глаза Нила сверкать (еще один своего рода подарок — то, что он не надел чертовы линзы в тот день, так как они были только вдвоем). Судя по поцелую от Нила после того, как он открыл подарок, Эндрю мог сказать, что он был очень счастлив из-за камеры, которую Эндрю решил купить после наблюдения за тем, как его парень делал все это фотографии на телефон во время их поездок и экскурсий по стране.
Звонки стали поступать, когда они были заняты ужином: Ники уже был слегка пьян, когда пожелал Эндрю и Нилу ‘счастливого Рождества’, и тетя Нила Мириам выглядела тронутой тем, что ее племянник попросил помощи с корнуэльскими курицами и стаффингом{?}[КОРОЧЕ тема такая, аналога нет, так что описание со слов моей умеющей готовить подруги: берутся овощи (чаще всего сельдерей и болгарский перец), запекаются в духовке, потом туда добавляют то ли сухарики, то ли просто кубики из хлеба, заливаются бульоном с травами и запекаются, в итоге получается такая закуска в форме, которую можно есть ложкой/вилкой] с травами, очень охотно проводя полчаса описывая ему шаги приготовления блюд, пока его дядя Вильям и разные кузены встревали на фоне.
Брен написал, пока Эндрю нарезал картошку, так же, как и Прасад, что заставило Эндрю пялиться в свой телефон и раздумывать, как он умудрился найти людей, кроме Ники, которые возились с ним. Было желание притвориться, что он никогда не видел эти сообщения, даже заблокировать их (они не могли навредить ему, если он не впустит их), но он оставил в прошлом такое мышление.
Он по большей части оставил в прошлом такое мышление.
