- Не считай меня идиотом, Алистер Эмберхарт! - в глазах синекожего промелькнула и быстро угасла ярость, - Людям без эфира – конец! Он их единственная надежда! Если Шебадд Меррит добьется успеха, то вся планета на века станет прибежищем дикарей! Ты это должен знать не хуже меня!

- А ты окажешься узником в самостоятельно выбранной клетке, на троне, который так давно жаждал. Бесправным и бессильным на долгие-долгие тысячи лет, - ухмыльнувшись, заключил я, вставая и выбрасывая окурок, - Из-за собственной лени, жадности и амбиций. А теперь вопрос тебе, Дарион Вайз – почему ты-то счел меня идиотом?

Поправив перевязь меча, я кивнул на едва заметные облачка пыли на горизонте, что определенно подросли за последнюю минуту. Демон просто тянул время своими разговорами.

- Ну я же демон, - ухмылка моему собеседнику снова не удалась. Она, в отличие от всех прошлых его ужимок, вновь была вымученной. Я начал догадываться почему.

- А я человек. Так что большое тебе мое человеческое спасибо за эту западню. Я очень в ней нуждался.

- Развлекайся, - махнул рукой медленно растворяющийся в воздухе Дарион Вайз, - Ответа я, всё-таки, не получил.

Подождав, пока он исчезнет (или сделает вид), я весело пробормотал себе под нос:

- Ты его получил уже с десяток раз, только вот услышать и понять не можешь… Что сложного в понимании концепции «Пошли на хрен из моего мира!»? Конец человечеству или не конец – этот вопрос должен решаться только и строго человечеством в рамках его, человечества, реальности. Вы же всё, уроды, не настоящие. Не вам принадлежит этот мир. И не будет.

Демоны, маги, боги, телокрады, Древние… и прочая ерунда. Они присосались к людям как пиявки, как тупые, но сильные пастухи. Особенно маги. Что есть магия? Это просто-напросто еще одна дубина в руках идиота. Магу нужны рабы, нужно восхищение, нужно преклонение. Всё, что и простому дикарю с мускулами. Дикарь отступит перед пистолетом, попытается сжечь фабрику, производящую современное оружие. Избавится от конкуренции. Маг? Сожжёт почти всё. Ему, волшебнику, повелевающему стихиями, вовсе не нужно, чтобы его соплеменники развивались и благоденствовали. Служить ему они могут и дикарями. Много ли нужно одному человеку? Любая тупая могущественная тварь низводит своей силой окружающих до своего уровня, подчиняет их, заставляет прислуживать. Любой чрезмерно сильный и влиятельный индивидуум, получивший свою власть не от социума, а из постороннего источника, рассматривает социум как низших. Он паразитирует на нём, жирует, праздно и бессмысленно надувается чужой кровью и жизнью, ничего не отдавая взамен. Люди могут стать всесильны, но только вместе, как вид, как социум. Почему это понимают лишь Шебадд Меритт и я?

Ракшасов было немного, всего с десяток. Передовой разведывательный патруль, не более того. Конечно, для обычных людей десять вооруженных саблями сверхъестественных котов были бы огромной проблемой – быстры как гепарды, сильны как тигры, жестоки и совершенно беспощадны, но…

Не для меня. Было просто плевать. Хотелось драки, крови и боли.

Стрелять я начал с неоптимальной дистанции, до бегущих ко мне прямой наводкой слуг богов было еще метров сто, как я уже опустошил барабаны на обоих револьверах. Дюжина выстрелов, восемь промахов, зато четыре двухметровых ракшаса роют мордами землю, а я уже выдираю из плечевых кобур «грендели», заряженные обычными патронами. Вновь торопливая разрядка барабанов, но и то не до конца, я успеваю нажать на спусковые крючки всего по два раза перед тем, как с силой отпрыгнуть назад, бросая оружие. Еще минус два, почти разорванные пополам попаданиями. Сильные, быстрые, смертоносные, но предсказуемые и ограниченные.

Четверка выживших удивлена и ошарашена моим маневром в виде прыжка на несколько метров назад, их темп сбит, все дружно тормозят на том месте, где я стоял раньше. Есть время как приземлиться, так и выдрать из ножен клинок. Даже предвкушающе оскалиться успел, готовясь встретить почти пришедших в себя котов, явно думавших, что бегут кромсать простого смертного, только вот ни я, ни они даже крякнуть не успели, как два извивающихся жгута молний, обрушившихся на ракшасов сверху, превратили четырех полных жизни и ярости существа в разорванные стихией обугленные трупы.

А затем с небес медленно спустилась моя оглядывающаяся по сторонам жена, окруженная сетками ластящихся к ней электрических разрядов.

Какое разочарование.

- Милая! - позвал я настороженно поводящую головой левитирующую японку, - Давай я тебе бинокль подкину? Может, тут рядом еще есть?!

- Полетели отсюда, Ариста!! – нагло укравшая у меня драку Рейко была настроена деловито, - Все три пути испорчены! Время не ждёт!

…и когда она так летать научилась?

«Благие намерения» поднялись в воздух, и мы отправились к следующей транспортной связке, держа связь с пилотом «Темпеста». Операция шла полным ходом.

Мы вместе с выжившими разведчиками Благовещенска превратились в иссекающий скальпель, перерезающий подступающей армии Индокитая возможность продвигаться вперед без обозов. Конечно, всё шло далеко не так, как хотелось бы, военные, экономя далеко не бесконечные боеприпасы и ресурс дирижаблей, били зажигательными бомбами строго по складам хранения и отгрузки, что оставляло в хабитатах еще довольно много запасов пищи. Но недостаточно для стабильного прокорма армии в приблизительно 70 000 смертных и 2 500 ракшасов. В это же время Константин Третий уже устраивал пробные патрули по северо-восточным путям своих владений, гоняя по ним поезда с вагонами, утыканными пулеметными турелями.

Идея русского императора была из разряда «дешево и сердито», но показала просто безумную эффективность против индокитайцев. Те, имея в своем составе одну лишь пехоту и слабый аналог кавалерии в виде вооруженных саблями ракшасов, несколько раз очень крепко отхватили от патрулирующих поездов перед тем, как уяснить, куда соваться не стоит. Получив урок на северозападном направлении, индокитайцы продолжили наступление по прямой, идя вдоль путей в сопровождении трофейных поездов с припасами, которые вскоре им пришлось бросить. Наша с Рейко диверсия железнодорожных путей давала о себе знать.

Тем не менее, они шли. Вели за собой нагруженных как ослы хабитатцев вместе с пойманным и угнанным скотом, убивали и питались теми, кто не выдерживал дорогу. Заходя в полусгоревшие после бомбежки хабитаты, вторженцы обдирали всё, включая недозревшие и перезревшие плоды с деревьев, а затем продолжали упорно двигаться вперед.

Медленно. Достаточно медленно, чтобы русские успели организовать силы противодействия в виде нескольких отрядов легких, но непробиваемых для ракшасов СЭД-ов, начавших терзать орду пылящих по степи солдат короткими злыми набегами. Следующим по плану был внезапный ночной бомбовый удар с дирижаблей, управляемых выжившими Благовещенска. Хорошая стратагема. Простая, крайне эффективная против огромной голодной орды пехоты, направляемой мохнатыми четырехрукими пастухами.

Только не сработала. В центре идущего войска оказались китайские волшебники, а в далеком арьергарде шли миазменные твари. Эдакие два козыря, которые индокитайцы выложили одновременно. Магия ударила по СЭД-ам и дирижаблям, а выследившие наземные силы разведчиков миазменники попросту всех сожрали. Мы с Рейко слышали по радио вопли и мольбы пилота «Темпеста», пока его выковыривал из ходячего бункера «пожиратель городов» … О судьбе Евгения Распутина я не узнал.