На этот раз ей не удалось удержать челюсть. Только когда Азриэль прочистил горло, Гвин захлопнула рот.

— Стражники услышали мои крики. Но было уже поздно, — сказал Азриэль, поднимая покрытую шрамами руку.

— И конечно… конечно, ты ушел после этого…, — Гвин подтолкнула его к продолжению истории едва превышающем шепот голосом.

Азриэль покачал головой, магический световой шар заслонил резкие черты его лица. — Я ушел только в одиннадцать лет. Они бросили меня в Пристанище Ветра, чтобы я начал тренироваться. У меня не было вообще никакой подготовки, но Лорды в лагере были впечатлены моими тенями. Они работали со мной над их развитием. — Язвительный смех. — Но они понятия не имели, что делают. О способностях Поющих с Тенями известно не так много, не только потому, что они редки, но и потому, что наши тени невозможно описать. У них у всех разный нрав. И они не слушают чужих команд. — Он снова посмотрел на Гвин, на его губах появилась небольшая улыбка. — Вот почему меня так удивила их реакция на тебя. Конечно, управлять ты ими не можешь, но они хотят делать что-то для тебя. Они беспокоятся о твоей безопасности, о твоем благополучии. Они ведут себя так только со мной.

— Правда? — спросила Гвин.

— Да. — Тень на плече Азриэля потянулась к ней. — Они без промедления начнут ругать меня, если я сделаю что-то, что расстроит тебя. Если тебе будет угрожать опасность, они попросят защитить тебя. Они придут в ярость, если возникнет хоть малейшая угроза твоей безопасности. — Он фыркнул. — Иногда на наших тренировках они пытаются ослепить меня, только чтобы у тебя было преимущество. Они… непоколебимы в своей привязанности к тебе.

Гвин взяла его руку и прижалась губами к костяшкам пальцев. Она чувствовала, что он борется с желанием отстраниться, и крепче сжала его пальцы. — Мне жаль. Мир может быть очень жесток.

— Это так, — сказал он, фыркнув. Выражение лица Азриэля из меланхоличного превратилось в робко веселое. — Но иногда он может быть очень добр. Великодушен. Даже к тем из нас, кто этого не заслуживает.

Жрица покачала головой. — Каждый заслуживает счастья, Азриэль.

Он сжал ее руку чуть крепче, дрожь прошла по его позвоночнику. Он быстро вытер слезы.

Гвин слегка улыбнулась. — Все, кроме твоего отца, мачехи и сводных братьев, конечно. — Азриэль громко рассмеялся, и она продолжила. — Они похожи на настоящих книжных злодеев. Они неправдоподобно злые, как будто их не существует. Как жрица я подтверждаю, что они не допускаются в загробный мир.

Ответный смех Азриэля был еще более громким, и его улыбка, наконец, проявилась и во взгляде. — Ты самый смешной человек из всех, кого я знаю.

— Я?

Поющий с Тенями кивнул. — Только не говори об этом Рису или Кассиану. Пусть это останется нашим секретом.

— Мне кажется, что в последнее время у нас слишком много секретов. Я скоро взорвусь от них, — вздохнула она. — Ты так не думаешь?

— Сейчас их уже меньше, — пожал плечами Азриэль.

— Но все же они есть? Есть ли еще что-то, в чем ты хочешь признаться, Поющий с Тенями? Я начинаю подозревать, что Рисанд послал нас на эту небольшую прогулку по лесу для душевных откровений.

Взгляд Азриэля загорелся, переместившись к губам Гвин. — У меня есть еще несколько секретов, которыми я могу поделиться, если тебе действительно интересно.

Гвин приоткрыла губы на тонком вдохе, ее сердце замерло от того, как он смотрел на нее. Как будто она была священной статуей. Азриэль придвинулся ближе, и его рука легла на ее шею. Гвин прильнула к нему, принимая молчаливое предложение его прикосновения. Она вздрогнула, когда длинный палец провел по линии ее челюсти, а затем по губам.

— Это очень… непрофессиональные секреты. Предупреждаю заранее.

Гвин кивнула, задыхаясь. — Я разрешаю. В этот раз.

Глаза Азриэля встретились с ее, и его взгляд был таким пылающим, что она чуть не растаяла.

— Признаюсь, каждый раз, когда я вижу тебя, я пытаюсь сосчитать веснушки на твоем лице, — сказал он, уголки его губ приподнялись, когда его глаза обвели каждый дюйм ее лица. — И всякий раз, когда ты говоришь, что они каким-то образом делают тебя менее привлекательной, мне хочется рассмеяться тебе в лицо, потому что это, возможно, самая красивая часть твоей внешности.

— Вот это признание, — вздохнула Гвин.

— О, я только начал, — усмехнулся Поющий с Тенями. — Признаюсь, что ночь, когда ты поцеловала меня на крыше Дома у реки, была лучшей за последние десятилетия, столетия. Весь остаток вечера я буквально парил. Я был счастлив, как никогда. — Его брови нахмурились. — А потом, когда мы встретились снова, и ты сказала мне, что не хочешь двигаться дальше… Я никогда не был так расстроен. Я понимал твои доводы, я был готов подождать, но мысль о том, что я больше не почувствую твои губы на моих… Мысль о том, что я не смогу положить руки на твои бедра и почувствовать твое тело так близко с моим… Мне была совершенно незнакома эта мука.

Азриэль придвинулся еще ближе, так, что она почувствовала его горячее дыхание на своем лице, от которого по коже побежали мурашки. — Признаюсь, когда ты пришла ко мне и сказала, что мы — мэйты, и что ты рада этому… Я никогда не испытывал такого восторга. — Он приподнял вторую руку и коснулся ее щеки. — Я был невероятно благодарен за то, что эта красивая, талантливая, смешная, храбрая, добрая женщина разделяет мои чувства. Я понятия не имею, что я сделал, чтобы заслужить такой подарок судьбы, и не хочу думать об этом.

Гвин задыхалась. Это было похоже на сюжет одной из ее книг. Азриэль признавался в своих чувствах к ней. Он обнажил себя перед ней.

— И я признаю, что с тех пор, как ты сказала мне, что желаешь меня и мое тело, — продолжил Азриэль с кривой улыбкой, — мне требуется каждая унция самоконтроля, чтобы не сорвать с тебя форму с помощью Правдорубца и не показать тебе, насколько взаимны эти чувства.

Гвин понадобилась всего секунда, чтобы сделать шаг.

Она положила руку на грудь Азриэля, подталкивая его к тому, чтобы лечь, а затем одним легким движением опустилась на него.

Жар, скопившийся где-то глубоко, начал сжигать ее изнутри, разгораясь и медленно превращая Гвин в пепел. Она наклонилась и прижалась губами к его губам, неистово пробуя каждый дюйм его рта.

Руки Азриэля скользнули с ее талии на бедра, пальцы впились в мягкую кожу, оставляя следы.

— Все в порядке? — прошептал он между ее поцелуями.

— Все более, чем в порядке. — Ее голос был хриплым. — Я хочу этого.

Ореховые глаза Азриэля встретились с ее. — Мы ничего не принимаем. Это… это просто секс, хорошо?

— Боги, наконец-то. — И она наклонила голову, проводя дорожку поцелуев по линии его челюсти.

Грудь Азриэля завибрировала под ней, и с его губ сорвался низкий гул. Его тени сгустились вокруг них, крылья подрагивали. Гвин почувствовала, как он твердеет под ее бедрами.

Она жаждала его, между ног пульсировало желание.

Затем снаружи пещеры послышались голоса, и причина растущих теней Азриэля стала очевидной.

Они защищали их.

Вопрос был в том… от чего?

Комментарий к Глава XXX. Blackest of Rooms.

я жива, я сдала сессию и я вернулась) Теперь главы снова будут выходить гораздо чаще, обещаю!

========== Глава XXXI. Night. ==========

Тени окружили Гвин и Азриэля, заглушая магический свет и ложась темным одеялом на их циновки и ранцы.

Голоса приблизились, и Азриэль быстро свалил Гвин с себя, а затем оттащил ее назад, так, чтобы она оказалась спиной к нему, и крепко обхватил ее руками. Она вглядывалась в знакомый черный циклон, окутавший их, пытаясь разглядеть тех, кто подошел к пещере.

У входа мелькнули длинные тени, и в поле зрения появились один, два, три… семь мужчин. Сузив глаза, Гвин заметила, что уши у них округлые.

— Люди, — прошептал ей на ухо Азриэль, подтверждая ее подозрения.

Мужчина с факелом шагнул в пещеру, его глаза сканировали каждый дюйм. Гвин прижалась к телу Азриэля, сжав челюсти. Она знала, что они могут доверять его теням, но смогут ли они скрыть их, когда враг так близко? Азриэль схватил ее за руку, пытаясь успокоить.