За те месяцы, что Гвин узнавала мать Азриэля, она быстро поняла, что лучший способ общения с ней — избегать загадок, которые она часто вставляла в свою речь. Его мать лучше всего реагировала на простые разговоры.
— Мне повезло, что ваш сын стал частью моей жизни, — наклонив голову, сказала Гвин. — Спасибо, что поделились им со мной.
Улыбка женщины стала шире, и она рукой погладила плечо Гвин.
Пара новобрачных встретилась взглядами, и нежная любовь быстро переросла в необузданный голод. В нечто дикое и требовательное.
— Ты готова, Птичка? — спросил Азриэль с предвкушающей улыбкой.
— Да, Поющий с Тенями, — с абсолютной уверенностью ответила Гвин.
Тени Азриэля окутали их обоих, и, улыбаясь друг другу, они исчезли. Воплощение света и тьмы.
Комментарий к Глава LXX. More Than Anything.
Эпилог завтра
========== Эпилог ==========
— Гвин.
Первая Шпионка Ночного Двора проснулась от толчка, резко выпрямилась и вытерла слюну с уголка губ. Она посмотрела на открытую книгу на диване и нахмурилась, увидев капли слюны на странице, за чтением которой она заснула, и быстро захлопнула книгу. Она со вздохом положила руку на обложку и посмотрела на своего мэйта.
Его брови были насуплены, на полных губах играла довольная ухмылка, когда он протянул руку и костяшками пальцев приподнял ее подбородок. — Уже почти полночь.
Гвин фыркнула и переместилась влево, убрав книгу в сторону и освободив место рядом с собой для Азриэля.
Ее мэйт понял намек и с назидательным взглядом занял свое место. — Утром у нас совещание с Рисандом. — Он обнял ее за плечи. — Тебе нужно поспать.
Зевнув, Гвин кивнула. — Я знаю. — Ее голова опустилась на его плечо. — Я просто хочу посидеть здесь немного. Отдать дань уважения прекрасной библиотеке, которую построил мой мэйт.
Азриэль тихо засмеялся и поцеловал ее в висок. — Неужели за последние три десятилетия ты ей не налюбовалась, Шпионка Бердара?
— Пощадите меня, Шпион Бердара, — ответила Гвин. — Ты так говоришь, будто нам придется проделать долгий путь до Велариса. — Тени на плече Азриэля прижались к щеке Гвин, предвкушая ее следующие слова. — Твои тени доставят нас туда за считанные минуты.
— Верно, — выдохнул Азриэль. — Но лучше не опаздывать. Ты знаешь, как Рисанд относится к любому нарушению его расписания…
— Я не посмею помешать ему провести последние несколько месяцев с Никсом и Фейрой. — Она фыркнула. — Но она все равно не родит до Солнцестояния.
— Он ненасытный отец и мэйт…
— Кто бы говорил…
Поющий с Тенями тихо засмеялся. — Только ненасытный мэйт, Птичка. — Еще один долгий страдальческий выдох. — Если он ведет себя подобным образом сейчас, то я не могу представить, каким он будет, когда родится его дочь.
Гвин сглотнула, на ее губах расплылась улыбка. Она хмыкнула. — Пока.
— “Пока” что? — спросил Азриэль, тоже зевая.
Дрожащей рукой Гвин подняла книгу, которую отложила, и положила ему на колени. — Ты пока что только ненасытный мэйт.
Нахмурив брови, Азриэль посмотрел вниз, его лесные глаза медленно пробежались по тисненым золотым буквам.
Симптомы, недуги и диагнозы.
Она видела, как на его лице мелькают различные эмоции.
Смятение.
Беспокойство.
Понимание.
Встретившись с ним взглядом, Гвин увидела, что в его глазах стоят слезы. Ее улыбка смягчилась, и она погладила его по щеке, тени обвились вокруг ее пальцев.
— Я… Я не… Почему я не…
Гвин опустила руку, открывая книгу на странице, на которой она заснула. — Беременность фейри, даже между мэйтами, бывает трудно обнаружить на начальной стадии. Хотя мужчина часто первым замечает изменение запаха женщины, самым ранним признаком является потеря или задержка цикла, — прочитала она. Она снова посмотрела на Азриэля и пожала плечами. — У меня задержка. Две недели.
Азриэль рассмеялся сквозь слезы и наклонил голову, зарываясь носом в ее волосы и глубоко вдыхая. — Мы в самом начале.
Гвин улыбнулась про себя. — Там написано, что на втором месяце это станет заметно для тебя. А на третьем — для всех.
— А ты… ты кому-нибудь рассказала?
Она виновато посмотрела на него. — Твоей матери. На прошлой неделе, за завтраком. Она заметила, что я не ем. Я сказала ей, что меня тошнит, а потом она спросила меня о моем цикле. Она посоветовала мне подождать еще одну неделю, перед тем, как говорить тебе… На случай, если что-то случится. — В глазах Азриэля появилась тревога, но Гвин продолжила. — Сейчас слишком рано. Что-то еще может пойти не так.
Поющий с Тенями покачал головой, его лицо стало более жестким. — Ничего не случится. Я клянусь. — Крылья Азриэля слегка приподнялись и расправились. — Я не позволю ничему случиться. — Его глаза метнулись к ее животу, затем снова к ней. — Ни с кем из вас.
Гвин криво усмехнулась в ответ. — Узнав о беременности, мужчина начнет проявлять крайнюю степень защиты. Необходимо учитывать, что подобное поведение продлится весь срок беременности, — процитировала она. Ее улыбка стала лукавой. — Сексуальное влечение между мэйтами может быть чрезмерным, особенно на ранних стадиях. Эксперты призывают партнеров действовать в соответствии с инстинктами, чтобы уменьшить стресс. — Она ткнула пальцем в грудь своего мэйта. — Может, нам стоит отменить нашу завтрашнюю встречу с Рисандом… — Окинув Азриэля драматически серьезным взглядом, она положила руку на живот. — Ради ребенка, конечно.
Глаза Поющего с Тенями вспыхнули. Она видела, как в нем разгорается желание. Она испытывала его со вчерашнего вечера, когда прочитала текст и поняла, что ждет ребенка.
— Теперь, когда ты об этом заговорила, — сказал Азриэль низким голосом, — я проголодался. Не думаю, что смогу сейчас уснуть. — Его губы коснулись ее уха. — И если мы собираемся потом спать допоздна, то нам точно не стоит приходить на утреннее собрание. В твоем состоянии тебе нужно больше отдыхать.
Улыбка Гвин была лукавой. — И в твоем состоянии.
На мгновение между ними воцарилась тишина. Они встретились взглядами, и молчаливое признание их общего желания прошло между ними.
Она видела, как влечение и стремление к защите пронзили Азриэля. Влечение к ней, его беременному мэйту. Защита, которую он уже чувствовал к их нерожденному ребенку. Одна эмоция велела ему сорвать с нее ночную рубашку. Другая побуждала его заняться с ней нежной любовью. Быть мягким.
Прекрасно, подумала Гвин.
Она быстро опустилась на него, стянув ночную рубашку через голову и оставшись совершенно обнаженной. Затем она потянулась к его бедру, где, как она знала, был спрятан Правдорубец.
Гвин вынула клинок и поднесла его к подолу ночной туники Азриэля, срезая ее с его рельефной груди и стаскивая с мускулистых плеч.
С его губ сорвался одобрительный рык.
Затем Гвин перешла к резинке его брюк, перерезала ее и отбросила кинжал в сторону.
Азриэль прижался губами к губам Гвин, затем его руки оказались под ее бедрами, пальцы впились в мягкую плоть, и он встал, поднимая ее вместе с собой.
Он подошел к стене, встав между двух книжных шкафов, и прижал Гвин к ней. Ее длинные ноги обхватили его торс, а руки обвились вокруг его шеи.
Убедившись, что она не упадет, Азриэль стянул с себя брюки, и его член вырвался на свободу. Гвин почувствовала, как его кончик коснулся ее входа, но после многих лет наслаждения Гвин знала, что не стоит ожидать, что он заполнит ее сразу.
Нет, во время их безумия после принятия связи, несмотря на его ненасытную потребность в ней, Поющий с Тенями всегда начинал с того, чтобы заставить ее стонать.
Все еще прижатая к стене, Гвин почувствовала, как одна рука ее мэйта нащупала выпуклость ее груди, а другая опустилась к ее бедрам, и длинные пальцы медленно скользнули внутрь.
Гвин откинула голову назад, непроизвольно сжав пальцы на ногах, когда Поющий с Тенями начал вводить и выводить свои пальцы из нее. Все глубже и глубже. Большой палец его другой руки провел по ее набухшему соску. Затем он наклонил голову, коснувшись шеи губами, и жар его дыхания вызвал дрожь в ее позвоночнике.
