И над ними зависла книжная полка, а книги невесомо парили в воздухе, не давая им упасть на пару.

— Чёрт, — прохрипел Малфой с усилием, отказываясь отпускать её, даже когда Гермиона вскрикнула и попыталась вырваться из его объятий. — Ты чуть не довела меня до чёртового сердечного приступа!

— Я не… — выдавила она, наблюдая, как Драко молча ставил книжную полку и книги на место, а затем починил старую скамью лишь одним взмахом палочки. — Малфой, я…

— Почему ты не использовала магию, Грейнджер?

Чёрт, похоже, он был сыт ложью по горло — что-то в хрипотце его голоса заставило её почувствовать себя совершенно беззащитной.

Если бы Гермиона сама не была так потрясена, то, наверное, сейчас была бы в слезах. Вздрогнув, она поняла, что Драко выглядел нервным, потирал затылок и хмурил брови. Она увидела, как он смотрит на её неиспользованную палочку.

В ртутном блеске его глаз была тяжесть, которая заставила её усомниться во всем, что она когда-либо знала о нём.

Неужели он наконец-то понял?

Конечно же.

Иначе почему бы Малфой выглядел таким совершенно убитым из-за того, что она не потянулась за своей палочкой — или вообще не попыталась защититься с помощью магии? Был разочарован в ней. Вероятно, теперь он даже перестанет общаться с ней, учитывая, что Гермиона больше не была способна сотворить простейшее заклинание, даже для того, чтобы спасти свою собственную жизнь!

Как унизительно.

Дыхание застряло в горле, угрожая лишить её жизни из–за нехватки кислорода. Она с ужасом ждала, что Малфой продолжит, в то время как он сделал паузу на добрую долгую минуту.

Когда Драко заговорил вновь, его голос был мягким, но в нём проскальзывали нотки осторожности:

— Летнее солнцестояние наступит меньше чем через неделю.

Что?

Грейнджер моргнула. Из всех вещей, которые она ожидала от него услышать, это вообще не входило в число предполагаемых вариантов.

— Прости?

— Солнцестояние, — повторил он, будто это стало звучать менее странно со второго раза. Что же, это было абсолютно не так. — Когда Солнце движется по своему самому северному пути в небе… Я уверен, что вы знаете об этом. Думаю, тебе следует поехать со мной в Уилтшир на это время. Там будет собрание.

Ей что, это приснилось? Весь разговор казался абсурдом, но боль от падения всё ещё отдавалась в мышцах.

— Поедем с тобой… В… В Уилтшир?

— Точнее, в Стоунхендж, — Малфой рассмеялся, но улыбка казалась не совсем искренней — это был скорее способ поднять настроение, но, увы, безуспешно. — В это время года там прекрасное огненное шоу. Уникальное чувство.

— Я… Почему ты приглашаешь меня?

— Это просто… Давай назовем это чутьём. Мне кажется, что тебе это нужно.

Драко отказался вдаваться в подробности. Произнёс заклинание, чтобы обезопасить книги и полки по всему магазину прямо перед уходом, оставив её одну и совершенно сбитую с толку.

Честно говоря, всё его поведение казалось ей странным, и Гермиона могла только догадываться, что этот внезапный разговор был чем-то, что он хотел сказать уже давно. Для кого-то, кто гордился тем, что был очарователен с молодыми ведьмами, Драко опредёленно вел себя странно, приглашая кого-то на…

На?..

Летний праздник. Очевидно, это было не свидание.

Верно?

***

Это была плохая идея.

Вероятно, ей следовало бы просто развернуться и убежать, пока у неё был шанс — и пусть всё любопытство, что жило в её голове, катится к черту!

Гермиона ехала на велосипеде по мощёным улочкам маленькой деревни прямо на территории поместья Малфоев — поскольку не могла летать или аппарировать из-за своего нынешнего затруднительного положения. Чувствовала, как сердце готово выскочить из горла, когда заметила массивное поместье сразу за холмами.

Грейнджер могла только представить, что сказал бы Малфой, увидев её у своей входной двери потной из-за длительной поездки и с велосипедом в руках. С другой стороны она подозревала, что он всё равно ожидал, что она появится маггловским способом.

Прошла неделя с того отвратительного дня в книжном магазине, но с тех пор она не видела Малфоя — что было довольно странно. Вид его проницательных серых глаз, смотревших прямо сквозь неё, когда Драко спас её от падения, всё ещё был запечатлен в памяти, вместе со стыдом от осознания того, что её раскусили.

Накануне на подоконнике появился огромный филин с гербом Малфоев в когтях и письмом в клюве, в котором сообщалось, что она должна появиться за несколько минут до полудня — и это была практически вся информация, которую получила от него за всю неделю волшебница.

Это заставило задуматься, почему Гермиона вообще потрудилась прийти, учитывая, как расплывчато Малфой внезапно решил выдавать информацию. Но после нескольких дней, проведённых без сна из-за гложущего любопытства, она, наконец, решила всё равно прийти.

Даже если тихий голосок в голове умолял уйти.

— Грейнджер, — знакомый голос прорвался сквозь мысли, и Гермиона обернулась, заметив Малфоя, стоящего прямо перед ней.

Он был одет в церемониальную мантию — изысканное зелёное льняное одеяние, украшенное прусско-голубой мантией с золотыми деталями, нанесёнными на ткань. Его плечи были расправлены, а подбородок высоко поднят, что делало его ещё более похожим на какое-то божественное, неземное существо.

Так или иначе, это был очень подходящий ему образ.

И это сразу же заставило её почувствовать себя неловко из-за простого светло-голубого платья длиной до середины икры, которое она решила надеть в тот день.

Чёрт возьми, он мог хотя бы уточнить, какая одежда нужна.

— Малфой, — поприветствовала Гермиона его с притворной уверенностью. — Что ты здесь делаешь? Я думала, что встречу тебя в Поместье.

— Мне пришлось бы потратить целую вечность, если бы я стал ждать, когда ты появишься на моем пороге.

— Ой, да ладно тебе! — она усмехнулась. — Маггловские методы не такие уж медленные!

— Я имел в виду тот факт, что это поместье, Грейнджер, — ухмыльнулся Малфой, смеясь ещё громче, когда увидел, что девушка покраснела. — Просто подумал, что тебе будет легче, если я встречу тебя здесь, а не там.

Её губы сжались в тонкую линию — на самом деле Грейнджер не хватало смелости поблагодарить его за внимательность, но всё же она чувствовала себя чрезвычайно благодарной за это.

—Тогда тебе повезло, что я вообще решила прийти, — попыталась отшутиться Грейнджер, хотя её голос дрожал.

Боги, почему она вдруг так занервничала?

— Представь, как было бы ужасно, если бы ты простудился в этом нелепом наряде.

— Нелепый наряд? Да ладно?! — Малфой засмеялся, подходя ближе к ней и беря её за руку. Он даже не потрудился спросить, не против ли этого Грейнджер, и продолжил тоном, не допускающим возражений: — Я аппарирую нас на место сейчас, Грейнджер. Приготовься.

С громким хлопком они внезапно оказались посреди Стоунхенджа — с плитой из тяжелых камней, красиво украшенной разноцветными нитями сезонных трав, свисающими с них, и волшебными огнями вокруг.

Поля были пусты — по крайней мере, так ей показалось сначала, — пока её глаза не уловили безошибочный отблеск магии, окружающий весь воздух. Внезапно Гермиона поняла, что вокруг были фейри, жужжащие, как пчелы, и устраивающие свой собственный праздник.

И хотя рядом с ними не было никаких инструментов или музыкантов, играющих на них, её сердце колотилось о грудную клетку так, словно оно билось в такт неизвестной, священной песне.

— Малфой, — выдохнула Гермиона, глядя на высокий незажжённый костер в центре, разведённый прямо перед высоким каменным алтарём и украшенным дубовыми ветвями и подсолнухами. — Что всё это значит?

— Это Лита, Грейнджер, — растягивая слова, объяснил он, без помощи палочки вызывая кувшин вина из цветов бузины и наливая им два бокала, в то время как Грейнджер удивленно подняла бровь. — И я знаю, что твоя магия медленно угасает.

Внезапно она почувствовала, что задыхается, и завораживающее зрелище прекрасного обряда было разрушено в считанные секунды.