Как я мог его не узнать? Ведь это был голос моей матери! Что мне теперь делать? Должен ли я выскочить из-под шкуры и ринуться на шею матери?

“Может, она чокнутая, - подумал я. - Но она не позволит этим людям причинить вред собственному сыну!”

Я уже стал выбираться из-под шкуры, когда услышал слова матери:

- Итак, зачем вы меня вызвали? В чём дело?

- В вашем сыне, - ответила одна из женщин.

- Леон? Он был тут?

- Он открывал трейлер. Он его видел. Он видел тварь.

- Господи, только не это, - простонала мать. -Почему вы не задержали его?

- Мы пытались это сделать. Но он улизнул. Вот мы и вызвали вас.

- Он не мог уйти далеко, - повторила одна из женщин.

- Тогда найдите его! - воскликнула моя мать; судя по голосу, она пришла в бешенство. - Вы должны найти его, пока он всё не испортил!

И это говорит моя мать! Я оцепенел от ужаса. Моя собственная мать отдаёт своим приспешницам приказ схватить меня! Она и впрямь чокнутая. Точнее, она настоящее чудовище! Голоса звучали всё тише по мере того, как женщины удалялись от того места, где лежал мёртвый олень.

Последним, что я услышал, было распоряжение матери:

- Приступайте к делу. Вы должны схватить его до наступления утра.

Потом воцарилась тишина. Я продолжал сидеть неподвижно. Я закрыл глаза, пытаясь оценить ситуацию. Вернуться домой я не мог. Куда же мне идти? Моя собственная мать… Моя собственная мать… Но нужно было что-то делать.

Заручиться чьей-то помощью. Я потихоньку выкарабкался из-под оленьей шкуры. Вся моя одежда промокла насквозь. Я начал стряхивать налипшие на неё куски вонючих внутренностей. Затем вытер лицо и выковырял какие-то потроха из волос. В это мгновение я услышал кашель одной из моих преследовательниц.

Повернувшись, я заковылял в противоположную сторону. Бежать я не мог, потому что у меня затекли ноги.

Спина болела. Каждый вздох давался мне с трудом, из лёгких ещё не выветрился мерзкий гнилостный воздух. Так куда же мне податься? Мне было без разницы. Только бы подальше от этих голосов. От этих женщин. От моей матери. У меня в голове всё перемешалось. Я двигался, словно во сне. Мне казалось, что я нахожусь не в реальном мире, а в каком-то кошмаре, который должен рано или поздно рассеяться. Спустя пару минут я очутился во дворе нашего дома. Я не понимал, куда иду, но ноги сами привели меня сюда. Подойдя к двери сарая, я прислушался. Там было тихо. Потом я потихоньку обошёл дом, заглядывая в тёмные окна. По-видимому, мать ещё не вернулась. Может, она ищет меня. Я подчинился невольному импульсу, вошёл в дом через заднюю дверь и поднялся к себе в комнату.

- Это мой дом, - сказал я вслух. - Мой дом.

Но я больше не чувствовал себя тут в безопасности. Потому что жил вместе со своим врагом. Я жил с чудовищем!

Сорвав с себя пропитанную мерзкой гнилью одежду, я засунул её в ящик шкафа. Потом принял душ, всё время прислушиваясь из опасения, что мать может вернуться в любой миг. Тёплая вода была восхитительной. Мне хотелось стоять под душем бесконечно, смывая с волос пену и опять выдавливая на голову шампунь. Но я понимал, что должен как можно быстрее покинуть дом. Я надел чистые штаны и рубашку, после устремился к передней двери. Я ожидал, что погружусь в спасительную темноту ночи, но на небе уже занималась розово-серая заря. Скоро настанет утро. Я пошёл прямо к ветлечебнице. Я шёл, продираясь через заросли леса и опасливо прислушиваясь ко всякому шороху. Больше всего я боялся услышать голоса матери и её подручных. Мои штаны промокли до колен от выпавшей на траву утренней росы. Небо розовело и становилось всё светлее с каждой минутой. Вдруг я замер на месте, услышав шорох в кустах. Я повернулся на шум и увидел, что их ветки трепещут и раскачиваются при полном безветрии. Выходит, я тут не один. Я укрылся за стволом дерева и начал присматриваться к колышущимся кустам - и издал облегчённый вздох, когда увидел Джоанну. Выйдя из укрытия, я подбежал к девочке и обнял её!

- Джоанна! - из моего горла вырвался нервный смех. - Что ты делаешь тут в такую рань?

- А, Леон. Привет. А ты что здесь делаешь?

- Это длинная история, - ответил я, оглядываясь по сторонам из опасения, что тут вот-вот появится моя мать или кто-то из её приспешниц. - Я не спал целую ночь, - добавил я.

- Почему? - спросила Джоанна. - С тобой всё нормально?

- Я нуждаюсь в помощи, - сказал я. - Ты проводишь меня до ветлечебницы? За мной гонятся две женщины и…

Я осёкся, заметив что-то зелёное в её волосах. Это была гусеница. Я схватил её.

- Нет! -завопила Джоанна.

К моему крайнему изумлению, она резко отшатнулась от меня - и её волосы остались в моей руке. Мы оба вскрикнули. Я посмотрел на короткие, блестящие светлые волосы девочки, оказавшиеся париком. Потом перевёл взгляд на Джоанну. Её глаза расширились от страха. А что касается её головы, то она оказалась совсем лысой. И на ней торчали розовые кабаньи уши!

- Нет! -выдохнул я.

У Джоанны отвисла челюсть - и я увидел её зубы. Два ряда зубов. В одном ряду они были нормальными, человеческими, а в другом - заострёнными, кабаньими.

- Мне очень жаль, - пролепетала Джоанна. - Я не хотела, чтобы ты узнал.

- Я…не понимаю, - выдавил я из себя.

Выражение лица Джоанны изменилось.

Видно было, что девочка очень рассердилась.

- Скоро поймёшь! - выкрикнула она. - Я тварь, Леон. Я та самая тварь, которая растревожила всех лесных обитателей. Потому что я ненормальная!

Она злобно зарычала.

- Да, я тварь! Летучие мыши, собаки, птицы - все они вели себя странно из-за меня. Потому что я уродка. Я сама не знаю, кто я. Я не знаю, к какому разряду существ принадлежу.

- Но… - начал я, но осёкся, не зная, что сказать.

Да и как тут мыслить здраво, увидев такое? Я не мог отвести глаз от её круглой лысой головы, от её кабаньих ушей.

- Беда в том, что иногда… иногда я испытываю зверский голод, - проговорила Джоанна, щёлкая своими острыми зубами. - Тогда я делаю совершенно ужасные вещи. Прости меня, Леон. Мне очень жаль. Действительно жаль.

- Олень! - воскликнул я. - Это ты растерзала оленя? И напала на Джорджию? И этот домик, заваленный костями и головами Он твой?

Джоанна ничего не ответила. Вместо этого она вырвала парик из моей руки.

- Я убежала в лес. Мне просто захотелось подышать свежим воздухом, - проговорила она дрожащим голосом. - Я решила хоть немного побродить на свободе. Я так устала сидеть взаперти, быть связанной по рукам и ногам. Мне надоело быть заключённой.

Её ноздри расширились, дыхание участилось. На моих глазах она становилась всё больше похожей на зверя. Наконец Джоанна повернулась - и убежала. Я стоял как вкопанный, смотря ей вслед, пока она не исчезла за деревьями. Я был не в силах осознать смысл происходящего. В самом деле, как это всё понимать? Как эта девочка стала тварью? Имеет ли к этому отношение моя мать? Неужели она производила эксперименты не только на зверях, но и на людях? Моя голова закружилась от нахлынувших мыслей и чувств.

- Доктор Карпентер, - произнёс я вслух. - Лишь он способен помочь мне разобраться в том, что происходит.

Край солнца еле показался над кронами деревьев, когда я открыл переднюю дверь ветлечебницы. В приёмной было пусто. Никто не сидел за окошком регистратуры. Я посмотрел на стенные часы. 07.30. Большинство служащих ещё не пришли на работу. Я услышал звуки, доносившиеся из дальнего конца холла. Завыла собака. Жалобно, как ребёнок.

- Есть тут кто? - закричал я. - Доктор Карпентер! Это я, Леон!

Ответа нет.

“Может, он в одной из лабораторий?” - подумал я.

Мне было известно, что иногда он приходит в больницу очень рано, ещё до открытия. Я двинулся по длинному холлу к лаборатории. Горело лишь несколько лампочек. В полутемноте холл, с тянувшимися по обе его стороны дверьми, казался бесконечным и производил жуткое впечатление. Звери непрестанно выли и скулили.

- Эй! Есть тут кто? - позвал я. - Доктор Карпентер?