Неблагополучие Конго объясняется несколькими причинами. Это огромная страна, второе по площади африканское государство после Алжира, и управлять ею как единой страной трудно. Конго был колонизирован бельгийцами, которые бежали из страны в начале 1960-х годов, не создав сильных государственных институтов, таких как независимая судебная власть и вооруженные силы. Перенаселен ли Конго? С 1950-х и 1960-х годов население восточной части страны увеличилось вдвое. Но главный фактор – технологический: одна и та же территория могла бы производить гораздо больше продовольствия и обеспечивать гораздо больше людей, если бы были дороги, удобрения и тракторы.

Конго – жертва географии, колониализма и ужасных постколониальных правительств. Его экономика выросла с 7,4 млрд долларов в 2001 году до 38 млрд в 2017 году[61], но годовой доход на душу населения в размере 561 доллара является одним из самых низких в мире[62]. В результате многие приходят к выводу, что большая часть денег, которая должна поступать людям, разворовывается. В течение последних 20 лет правительство Руанды забирало полезные ископаемые у своего соседа и экспортировало их, как свои собственные. По мнению экспертов, для защиты и сокрытия своей деятельности Руанда финансирует и курирует вялотекущий конфликт в Восточном Конго[63].

В 2006 году прошли свободные выборы. Народ с оптимизмом смотрел на нового президента Жозефа Кабилу, но он оказался таким же коррумпированным, как и прошлые лидеры. После переизбрания в 2011 он оставался у власти до 2018 года, когда назначил кандидата, набравшего всего 19 % голосов по сравнению с претендентом на пост от оппозиции, набравшим 59 %. Таким образом, Кабила и его союзники, по-видимому, продолжают править за кулисами[64].

В передаче Newsnight на канале BBC Two в октябре 2019 года журналистка Эмма Барнетт спросила представителя «Восстания против вымирания» Сару Ланнон, как ее организация оправдывает ущерб, нанесенный жителям Лондона.

– Быть причиной того, что произошло, действительно очень, очень горько, – сказала Ланнон, приложив ладонь к сердцу, – и мне становится очень плохо, когда я осознаю, что разрушаю жизнь людей. Меня злит и раздражает то, что 30-летнее бездействие заставляет нас думать, что единственный способ, которым можно включить этот вопрос в повестку дня, – это предпринять такие шаги; если мы не будем действовать и протестовать таким образом, никто не обратит на это внимания[65].

Барнетт повернулась к мужчине, сидевшему рядом с Ланнон, Майлзу Аллену, ученому-климатологу и автору отчета МГЭИК:

– Как следует из названия «Восстание против вымирания», «скоро мы вымрем», – сказала Барнетт. – Роджер Халлам, один из трех основателей [Восстания против вымирания], в августе заявил: «Резня, смерть и голод шести миллиардов человек в этом столетии». Научных данных, подтверждающих это, не существует, не так ли?

Аллен ответил:

– Есть много научных данных, подтверждающих очень значительные риски, которым мы подвергнемся, если продолжим путь к…

– …но не для 6 млрд человек. Нет такой науки, которая вычислила бы это до такого уровня, не так ли? – осведомилась Барнетт.

Ланнон из «Восстания против вымирания» не дала ему ответить:

– Есть несколько ученых, которые заявили, что, если мы дойдем до 4 °С потепления (а мы к этому сейчас упорно движемся), они не знают, как земля сумеет прокормить не один миллиард человек: 6,5 млрд умрут!

Барнетт казалась раздраженной и прервала Ланнон:

– Прошу прощения, – сказала она, поворачиваясь к Майлзу. – Итак, вы собираетесь подкрепить научными данными прогноз, согласно которому в этом столетии нас ждут резня и голодная смерть 6 млрд человек? Просто хорошо бы нам это знать.

– Нет, – ответил он. – Все, что мы можем сделать как ученые, так это рассказать вам о рисках, с которыми сталкиваемся. Честно говоря, самые простые риски, которые можно предсказать, понятны. Например, как климатическая система реагирует на рост выбросов парниковых газов. Более серьезные риски связаны с тем, как люди будут реагировать на смену погоды, привычную с детства… Поэтому я полагаю, что они боятся реакции человека на изменение климата в такой же степени, в какой боятся самого изменения климата.

– Но я полагаю, дело в том, – настаивала Барнетт, – что если нет науки, которая это доказывает, понимаете ли вы, почему некоторые люди, симпатизирующие вашему делу, также чувствуют, что вы напуганы? Например, [соучредитель «Восстания против вымирания»] Роджер Халлам тоже заявил, что наши дети умрут через 10–15 лет.

– Мы теряем ту погоду, которую знаем с детства! – перебила ее Ланнон. – Все наше сельское хозяйство и качество продуктов питания основаны на погодных условиях, которые существовали последние 10 тыс. лет! Нет предсказуемой погоды – нет предсказуемых источников пищи. Мы рискуем многократно потерять урожай в мировой житнице. Это не еда!

– Роджер Халлам действительно сказал, – ответила Барнетт, – что наши дети умрут через 10 или 15 лет.

– Есть большая вероятность того, что мы потеряем не только запасы продовольствия, но и запасы энергии, – сказала Ланнон. – В Калифорнии в настоящее время миллионы людей сидят без электричества.

В конце ноября 2019 года я взял интервью у Ланнон. Мы проговорили целый час и обменялись электронными письмами, в которых она разъяснила свои взгляды. «Я не говорю, что миллиарды людей умрут, – сказала мне Ланнон. – Это не Сара Ланнон говорит, что миллиарды людей умрут. Научные данные указывают на то, что вскоре мы достигнем потепления на 4 °С, и такие люди, как Кевин Андерсон из Центра Тиндалла и Йохан Рокстрем из Потсдама, говорят, что такое повышение температуры несовместимо с жизнью цивилизации. Йохан сказал, что он не знает, как Земля после потепления на 4 °С сможет обеспечить жизнь миллиарда или даже полумиллиарда человек»[66].

Ланнон имеет в виду статью, опубликованную в The Guardian в мае 2019 года, в которой цитировалось высказывание Рокстрема: «Трудно представить, где разместятся на Земле миллиард человек, или даже полмиллиарда» при повышении температуры на 4 °С[67]. Я подчеркнул, что ни в одном из отчетов МГЭИК нет ничего похожего на слова, которые она приписывает Андерсону и Рокстрему. И почему мы должны полагаться на предположения этих двух ученых? «Дело не в выборе науки, а в том, чтобы оценить риск, с которым мы сталкиваемся. В докладе МГЭИК излагаются различные варианты развития событий из той точки, в которой мы находимся, и некоторые из них очень, очень мрачны», – сказала Ланнон[68].

Чтобы разобраться в утверждении «погибнут миллиарды», я взял интервью у Рокстрема по телефону. Он сказал, что репортер The Guardian неправильно его понял и что на самом деле он сказал: «Непонятно, как мы разместим на Земле 8 млрд человек или хотя бы половину этого», а не «миллиард человек». Рокстрем признался, что никогда не встречал своей неверной цитаты, пока я не отправил ему электронное письмо, и что он запросил исправление, которое издание внесло в конце ноября 2019 года. Но даже если так, Рокстрем предсказывал 4 млрд смертей[69].

– Я не вижу научных доказательств того, что планета, потеплевшая на 4 °С, сможет вместить 8 млрд человек, – сказал он. – По моей оценке, это научно обоснованное утверждение, поскольку у нас нет доказательств того, что нам удастся обеспечить пресной водой, пищей и приютом все сегодняшнее население мира в условиях повышения температуры. Кроме того, мое экспертное мнение состоит в том, что мы вряд ли обеспечим и половину этого, то есть 4 млрд человек[70].