По телу Влада пробежала мелкая дрожь. Он уже понял, что хороших вестей про Артема нет.

— Жена Артема Сергеевича подала в розыск. Волошин пропал.

— Как это пропал? Ты же говорил, что он звонил на работу…

— Извините, но мне сейчас не до разговоров. Может, позже как-нибудь. У меня встреча со следователем. Что касается его звонков, то здесь все неоднозначно. Он и мне, и домой звонил. Но говорил дежурные фразы, на вопросы не отвечал. Потом перестал звонить.

Гриша отключился. Влад, закусив губу, старался сдержаться, чтобы не взвыть от бессилия. Волошина и Павлова отравили, Артем Соколов пропал, а для него самого, похоже, будет придумана особо изощренная казнь — медленная и мучительная. Влад пошевелил ногой и, не почувствовав боли, с облегчением вздохнул. Сейчас его хромота была бы совсем некстати. Он поднялся, сделал несколько шагов и решил для надежности перевязать щиколотку эластичным бинтом.

Заварив кофе, он принялся лихорадочно листать контакты в мобильнике. Как-то, пару лет назад, он обращался за консультацией к одному адвокату, работавшему в прошлом частным сыщиком. Консультация в тот момент нужна была ему для правдоподобности в сюжете сценария. Фамилию он уже не помнил, но, возможно, зрительная память что-нибудь подскажет. Отпив из чашки, он продолжал пальцем листать длинный список фамилий.

— Вот! — воскликнул он. — Так и есть — Потапов Егор.

Звонить сыщику он пока не собирался, но если что, желательно, чтобы контакт был под рукой. Следующим номером программы была машина напрокат. Расхаживать пешком и заказывать такси ему уже изрядно надоело. Как же все некстати! Размечтался о новой машине… а тут того и гляди за казенный счет будут катать. Влад передернулся, представив себя за решеткой. Уже в коридоре, глянув на себя в зеркало, он в сердцах выматерился и снял пальто. Покрытое щетиной лицо, красные глаза и ссадина над бровью — типичный образ затравленного неприятностями человека. Это сейчас для него непозволительная роскошь. Надо привести себя в порядок, надо держаться…

Через час Влад выехал из проката. Выбирать и прицениваться не стал, взял, что предложили. Форд Фокус был почти новым, в салоне еще приятно пахло заводской отделкой. Проехав пару километров просто так, без цели, он немного сбавил скорость. Машина есть, а что дальше? Куда ехать, что делать? Одно было ясно, что сидеть дома и ждать, когда случится очередное страшное событие, никак нельзя. Хотя, почему вдруг он решил, что еще что-то должно случиться? Может, все, что должно произойти уже произошло. Влад поморщился и включил приемник. Уж кому как ни ему было не знать, что в череде последних событий пока еще не поставлена точка, нет завершенности, не вырисовывается, так сказать, общая картина. Более того, похоже, именно сейчас задуманное кем-то действо будет набирать обороты. Спрятаться, зарыться в нору уже не получится, просто потому, что это опасно. И еще потому, что он не знает, откуда ждать очередного удара, и любое «укрытие» может оказаться смертельной ловушкой. Придется к этому как-то готовиться.

Свернув в первый же заулок, он остановил машину. Пожалуй, сейчас салон автомобиля единственное безопасное место. Влад растер ладонями лицо, пытаясь сосредоточиться. Главное — это понять, где источник всех бед, что случились с Артемом, Павлом и режиссером. Волошин и Соколов никогда никаких дел не имели с режиссером Павловым. Они даже не были знакомы. И поставить их в один ряд никак не получалось: разная сфера деятельности, разные характеры… да что там рассуждать! Все у них разное.

Влад постучал пальцами по баранке, огляделся по сторонам и в зеркало заднего вида. Ничего примечательного и подозрительного не заметив, он прикрыл глаза и откинулся на сиденье. Не за что и зацепиться! Считать все это случайностями, не связанными между собой тоже как-то не получалось. Хотя… почему же не связанными? Влад открыл глаза и часто задышал. Как раз он, Влад Семенов, и является здесь центральной фигурой, вокруг которой разворачивается этот спектакль. Именно на нем замыкаются контакты каждого из них. И какой из этого всего можно сделать вывод? В чем и перед кем провинился неудачник-сценарист? Провинился до такой степени, что наказывать приходится всех его друзей и соратников по профессии.

Он попытался восстановить в памяти все события последнего времени, где, возможно произошло что-то странное или настораживающее. Все безуспешно. В машине стало холодно. Надо было трогаться с места, ехать, жить дальше. Влад решил, что самое разумное будет сейчас жить так, как если бы ничего не случилось. Не поддаваться панике и суете. Что бы он сегодня делал, к примеру, если бы ничего ни с кем не случилось? Выбор не велик. Можно было засесть за обдумывание сценария треклятой мелодрамы. И, похоже, не сегодня-завтра этим и придется заняться. Но сейчас этот вариант отпадает сразу. Заниматься сочинительством в состоянии шока еще никому не удавалось, даже гению.

В добрые времена он позвонил бы Лизе, пригласил ее куда-нибудь. Увы, и еще раз, увы! Вчера он уже обговорил с ней повод для встречи — заключение договора с Павловым. Сегодня ему на этот счет нечего сказать. Пригласить, чтобы поговорить о смерти режиссера? Не смешно. Дьявол! А ведь она будет ждать звонка, и его молчание может истолковать по-своему. Придется вечером позвонить, придумать отговорку. Ну и последний вариант — поговорить с Настей, она умная женщина, и было бы интересно узнать, что она думает по поводу всего случившегося.

Он тронул машину с места и набрал номер Насти. В ответ услышал лишь бесконечные гудки. Бросив мобильник на сиденье, он поехал в сторону редакции, хотя вовсе и не рассчитывал ее там застать. Отпуск какой-то странный у нее, видите ли. Почему не объяснила толком, что случилось с матерью, почему не попросила его помочь ей… Возможно, Настя решила порвать с ним? Но такие вещи происходят, наверное, по-другому. Настя не тот человек, который будет юлить и выкручиваться. Она скажет честно, что, к примеру, полюбила другого.

Владу захотелось курить. Странное желание, никогда прежде не посещавшее его. Нервы, наверное… Все его рассуждения сейчас построены на логике простого обывателя. А жизнь, как оказалось, может подкинуть сюрпризы не укладывающиеся в стандартные схемы человеческого понимания. Так что… все возможно в этом мире.

Повернув на стоянку возле редакции, он аккуратно притормозил за красной БМВ. Эта машина некоторое время ехала впереди него и, как оказалось, в том же направлении. Влад уже взялся за ручку дверцы, как вдруг увидел, что из красного авто со стороны пассажирского места вышла Настя. Сказав что-то водителю, она захлопнула дверцу и пошла в здание редакции. Влад в растерянности остался сидеть на своем месте. Не прошло и минуты, как раздался звонок мобильника.

— Влад, привет. Извини, я не могла тебе ответить.

В трубке раздавался стук ее каблуков.

— Привет. Бывает, — промямлил он, чувствуя, что в горле застрял сухой комок.

— Так что ты звонил? Как твои дела? — буднично поинтересовалась она.

— Дела? Нормально. А как твои?

— Влад, я вся в заботах. Тут и по работе навалилось разного, еще и мама. С тобой все в порядке?

— Настя, со мной все в порядке. Не прыгаю от радости, сама понимаешь…

Раздался хлопок двери. Шаги стихли. Очевидно, она вошла в кабинет.

— Ну да, я понимаю. Ничего нового не узнал?

— Нет, откуда мне. В прокурорские круги, увы, не вхож. Вот, думаю, не принять ли предложения насчет сценария мелодрамы.

— Почему бы и нет? Займись, отвлечешься.

— От чего? От смерти Волошина? — огрызнулся Влад.

— Ну при чем тут это. Я про твою работу. Нельзя держаться за старое, надо двигаться вперед…

Ему стал неприятен этот разговор.

— Настя, ты где сейчас?

— Я? — она как будто споткнулась. — Я сейчас в магазине. А ты?

Это было неожиданно. В конце концов, ее присутствие в редакции вполне себя оправдывало и непонятно, зачем она решила соврать.