Потихоньку убрала руку Тимура, боясь разбудить его. Но он не проснулся, отодвинулся немного. Я разглядывала его. Такой милый, что нежность переполняла мою душу, плакать даже захотелось. И поцеловать. Но не стала, пусть поспит еще. Возле кровати нашла свои тапочки, халат на стуле. Оделась, обулась и, потягиваясь, вышла из спальни. Заглянула в ванную, потом пошла в сторону кухни. Захотелось горячего чаю с молоком.

Я думала дома нет никого, на работе все, но кто-то гремел посудой в кухне, радио тихонько пело. Неожиданно на меня нахлынули воспоминания о последних неприятных событиях, стало так нехорошо, замутило даже. Что теперь будет со мной? Я развернулась в сторону спальни, намереваясь разбудить Тимошу и все выспросить у него, что дальше делать, чего мне ждать. Уж он точно знает все!

- О-о-о! Привет, спящая красавица! – послышался за спиной смешливый девичий голос. Из дверей кухни выглядывала Любаша, младшая Зябликова, сестра Павлушки. Она тоже работала временно с матерью, пока рабочие отстраивали конюшни. Но почему-то дома сегодня. – Ты куда? Идем чай пить, раз проснулась! Мне велели ухаживать за тобой, так что милости просим, кормить тебя буду! – смеялась девушка. Они с братом были очень похожи внешне, оба беловолосые, как мать, сероглазые. Только Любаша немного пухленькая, казалось, что она мягонькая как зефирка. И очень веселая, постоянно смеется, и все ей в жизни кажется прикольным.

Мы пили горячий чай с медом и молоком, ели вкусные домашние блины со сметаной. Любаша рассказывала, размахивая красивыми белыми ручками, что творилось здесь последние два дня.

- Ну, ты задала жару! Чуть МЧС не вызвали, и лес прочесывали, и деревню вверх дном перевернули, и райцентр прошерстили! Ладно, парень какой-то Тимуру позвонил и рассказал, что ты ему по телефону сказала. Мы сначала не понимали ничего, а потом Павлушка вспомнил место, где вы играли в детстве. Они туда сразу, мы баню топить, чтоб отогревать тебя. А потом тебя привезли! Тимур тебя по двору несет на руках, а ты висишь как дохлая, руки и голова мотаются… мамуська в истерику сразу! «Убили, убили» кричит, в обморок чуть не грохнулась! – веселилась девушка, мне же не до смеху было. Какие-то обрывки вчерашнего дня я припоминала, и озноб проходил вдоль хребта.

- Любаш, а про банкира что слыхать? Я… я убила его? – вырвалось у меня.

- А, да нет, не убила! Да что этой скотине будет? Правильно ты ему по башке настучала, у меня тоже руки давно чесались… да ты не переживай, оклемался он. Правда, в больничку загремел, ну ничего, такие твари не дохнут!

- Все равно, наверное, заявление в полицию написал…

- Нет, не писал! Только передал, чтоб ты уезжала отсюда подальше, чтоб дорожки ваши не пересекались больше. Это Тим отцу рассказывал, а я подслушала.

У меня вырвался вздох облегчения. Но я тут же про Султана вспомнила.

- А, да он еще сказал, чтоб ты про своего коня и думать забыла, не отдаст он его тебе, и не продаст. Сказал – лучше пристрелю и собакам скормлю. Так что забудь! Ева — это конь всего лишь, а ты чуть жизни не лишилась из-за него.

- Это для вас он просто конь! А для меня брат и друг! – никто не понимает меня, бесит уже.

- Да ладно, не обижайся… давай я лучше подстригу тебя, а то не прическа, а безобразие! Я могу, не сомневайся! Вот в сентябре на парикмахера учиться буду, в райцентре, – Любаша обняла меня, поворошила мои короткие волосы. Я машинально потрогала огрызки моей гордости.

- Ну давай… подравняй хоть.

С полчаса девушка возилась с моими волосами, смеясь, рассказывала дальше про то, как меня выхаживали вчера.

- Ой! Ты вчера такая прикольная была! Когда Тимур тебя в дом внес, на диван положил, а мы вокруг стоим и не знаем че делать-то! Ладно он доктор, быстренько чемоданчик свой открыл, давай тебя в чувство приводить… мамуська воет, успокоиться не может, так он и ей укол какой-то сделал. Объяснил, что ты не умерла, просто замерзла очень и не пила не ела много дней. А я руку твою потрогала – прямо ледяная совсем. Папка с братом баню кочегарят, не успевают, прохладно там еще. Тогда Тимур тебя в спальню, сам разделся почти догола, тебя раздел, прикинь… совсем прям раздел. В кровать забрался и тебя к себе прижал спиной. Грел так! Жесть! Мамуська снова в шоке, она же у нас слишком благородная. Потом смирилась, когда ты в себя немного пришла и согласилась замуж за Тимура выйти, сказала, что любишь его!

Я так и подскочила на стуле. Кажется, Любаша сказки рассказывает! Я ничего такого не помню. Помню, смутно правда, как в бане парилась с тетей Леной, как Тимур меня горячим вином поил… сон помню. Мне приснилось, что он уходит от меня, бредет по лесной полянке по колено в траве и цветах. Я бежала следом и просила не бросать меня, что я люблю его. Он повернулся ко мне, улыбнулся и сказал, что никогда в жизни меня не бросит. Замуж предложил, а я сказала, что с радостью выйду за него…

- Ну что ты так смотришь? Думаешь я вру? А я не вру, сама слышала, и мамуська слышала тоже. А Тим смеялся, говорил, что ты наутро и не вспомнишь ничего. Шок у тебя просто! Ты еще сказала, что вспомнила его, и каких-то Ярика с Лесей, что твои родители тебя к врачу водили, чтоб ты забыла его. А ты теперь вспомнила, когда фотки какие-то увидела… а Тим так обрадовался, что даже поцеловал тебя. Мамуська опять в слезы, радовалась, что у тебя жених теперь есть.

Я слушала и не верила. Может я сплю до сих пор? А если правда? Вот что теперь Тимур про меня подумает? Так неловко стало, просто невероятно.

- Ну вот, совсем другое дело! Глянь как тебе идет, прямо совсем другая стала… взрослее что ли, – Любаша подала мне большое круглое зеркало. Я совсем не узнавала себя… и действительно очень красиво, необычно. Не доходя до плеч мои волосы, мягко обрамляли лицо, делая его серьезным и взрослым, даже взгляд изменился, решительнее стал.

- Так, время уже к обеду. Иди принца своего буди, а я пока разогрею все и стол накрою, – Люба взяла веник и совок, стоявшие в углу кухни, и стала заметать обрезки волос.

- Может не надо пока будить? После пообедаем.

- Нет, надо. Тимур говорил, что ему после обеда в райцентр нужно, так что…

- Ладно.

Я вошла в спальню и села на кровать. Так много надо сказать Тимоше, что даже не знаю с чего начать. И даже смотреть ему в глаза стыдно, столько проблем из-за меня, столько дней и ночей без отдыха, что до сих пор выспаться не может. Мое настроение совсем стало сумрачным, тяжелый вздох вырвался из груди. Я смотрела в окно, разглядывала красивые яркие занавески с цветами, горшки с геранью на подоконнике. Веселенькие обои с фантастическими узорами, картинки в рамочках. Тянула время, не решаясь разбудить парня.

- Ева! – мое сердце подпрыгнуло, и я вздрогнула, услышав хрипловатый со сна, такой уже родной голос. Ну вот, сам проснулся. Повернулась к Тимуру, нацепив на лицо виноватую улыбку.

- Доброе утро! Выспался?

- Да вроде! – Тимур, кряхтя, потянулся, зажмурился от удовольствия. От его движений разлился волнующий аромат, захотелось свернуться рядышком в клубок, прижаться и не отпускать его никуда. Не удержавшись от соблазна, забралась на кровать с ногами и прилегла рядом.

-А ты? Пришла в себя? – он протянул руку к моему лицу, но будто не решаясь дотронуться, потрогал мои волосы. Я поймала его руку и потерлась щекой о нее. У Тимура округлились глаза от удивления. – О да, вижу ты в норме… ласкаешься даже!

- Я… я так виновата перед тобой… прости меня, пожалуйста…

- Да ладно, проехали… ты забыла сказать – «я больше так не буду»! – засмеялся парень, и тут же стал серьезен. – Или будешь? Не выбросила из головы мысль забрать Султана? Понятно. Судя по твоему молчанию, ты повторишь попытку? Что на этот раз? Украдешь его? – тяжело вздохнув, Тимур отвернул от меня лицо.

Мне было больно видеть его огорчение, душа сжалась в комок. Но отрицать его догадки я не могла, потому что действительно решила выкрасть коня. Я не могу оставить его в руках этого мерзавца. Вдруг правда пристрелит?