Пришлось выйти в город. Дашка принесла два махровых халата: коричневый для Мишки и бежевый для Наташки. Халаты тут же подверглись наложению незаметности. Если придется прятаться в чаще или в поле, то может помочь скрыться не только от живности, а и от бокового зрения человека.

Котю оторвали от пары кротов. Те несли волшебного червя, дарящего четкое зрение. Котя как раз делал мысленную ставку на “добро”.

— Откроешь нам поближе к горизонту? — Мишка сказал это словами лично Коте в реальности и показал пальцем на свой камень. Котя помотал головой и достал из кармана свой. Он покрутил его в руках и сунул в носок.

— Уважаемые, обождите, я помогу друзьям и скоро вернусь. — кроты кивнули головами, а червь продолжал глотать землю в баночке. Как будто на рыбалку собрались, а удочку забыли, подумал Котя.

Они выбрались на крышу, Котя обнял на прощание каждого по очереди. Его строго и с ругательствами загнали в башню со ступеньками, и он оттуда открыл им проход прямо на дорогу меж двух пшеничных полей, лицом к восходящему солнцу и спиной к заходящей бледной Эос.

Причудливые бабочки окраса мягких тонов, пчелы и шершни, кузнечики и большие неуклюжие жуки. Теплый воздух лупит в ноздри и слепит глаза. Ведьма раздала всем розовые очки сердечками.

— Как же здорово, представляете, сколько бы людей на Земле согласились бы переехать в сёла на природу, исчезни там паразиты и мелкие насекомые. Я заметила, что в деревне не ощущаю свой возраст. Просто я! Особенно, если не подходить к зеркалу.

Маша вспоминала времена, когда в деревне еще была жива бабуля.

— Только окна начинают гореть утренним желтым, и как только солнечный огонь добирается к подушке, так ты сразу просыпаешься, а на столе картошечка с кислым молочком, грибочки жаренные.

— Маша, мы так никуда не дойдем, сейчас я жрать захочу. — У Мишки в животе действительно урчало.

— На! — Маша дает ему бумажный сверток, — Не зуди тут мне!

Миша развернул, там было полбатона и три сардели. Он принялся грызть всухомятку. Даша дважды дала ему подзатыльник, чтобы не чавкал. После всех унижений он плелся в хвосте и жирно плямкал в сытом одиночестве.

Любая скушная деятельность, подстегиваемая достижением личной цели, тут же оживляется.

Родители, везущие ребенка на лечение, склизкие улитки, ползущие на кладку яиц, отряд богатырей, оставивший под собой лужу морской воды, мужик, вспомнивший после смерти жены, что он оставил включенным утюг в Люберцах, и теперь желающий попасть в 1986 на Землю-5 — все было не то. Котя вглядывался в глаза. Он искал обремененную поиском смысла душу.

Как часто вы можете встретить прохожего, с которым точно можно заговорить и подружиться? Коте такое не составило бы труда. А вот попросить помощь в заговоре против всемогущего начальства — рискнете? Кто знает, чем это грозит? Однозначного запрета нет. Но какие гайки им закрутят за это — волнительно, однако.

— Гляди! Что это? Миш, ты разбираешься в технике? — Наташа смотрела в небо, прикрыв глаза ладонью.

— Да ну меня на! Это же дельтаплан.

Их определенно заметили. Они шли по широкой поросшей зеленью дороге, а по сторонам раскинулось море начавшей желтеть нивы. Местность была прямой, как гладильная доска. Лесок и замок давно опустились за горизонт. Впереди точечками и бугорками виднелось поселение, в которое Даша уже успела заглянуть в прошлый раз.

По дороге бежали дети. Они махали руками, издавали типичное улюлюкание и покрикивали.

Дашкины очки упали на дорогу, пару секунд провалялись никому не нужные и провалились вглубь. Через время Даша в своем тканом балахоне уже присела и протянула руки к детскому вожаку. Тот запрыгнул ей на руки, и она его покружила. Остальная ребятня их обступила, и они теперь оживленно вели беседу. Наверное, знакомились.

Сильно завидуя обильному детскому вниманию, к ним уже несся милый пушистый щенок с грустным взглядом. Мишка и Машка продолжили идти, шаркая ногами о траву.

Как составить письмо незнакомому человеку, чтобы не испугать, а заинтересовать и расположить к себе? В профессиональных кругах это называется вербовкой. В других специфических слоях общества нехорошие люди заводят переписку с дамами. А ему предстояло сочинить несколько строчек незнакомцу.

Котя оторвал кусочек от блокнота и вывел на ангельском обычной шариковой ручкой: “Привет с Земли, как дела?”

Посетительница с корзинкой, в которой копошилась какая-то мерзость стояла перед ним уже минуту, а Котя все рассматривал свою записку.

— А вы, уважаемая, куда?

— На ферму, на планету джунглей. Вот, курей с ярмарки несу. — она приблизила корзинку со слизью, из которой вылазили какие-то пиявки с тысячью ножек. Они открывали единственный круглый глаз на спине, бросали взгляд на Котю, выпускали изо рта струйку зеленой жидкости и снова ныряли в слизь.

— Это точно куры? — неплохая женщина, видно, озадачена чем-то и взгляд адекватный. Можно наладить контакт.

Из гноя вылезла большая оранжевая пиявка, трижды сплюнула зеленой жидкости и протрещала, как несмазанные ворота. Действительно, отдаленно было похоже на петушиный вопль.

— Какой голосистый, — похвалил Котя, скажите, а можно поладить?

Он тут же пожалел о просьбе.

Дородная дама в тугом баварском костюме запустила в слизь руку и достала одну курочку. Та быстро-быстро заморгала и прерывисто заквакала. Если где-то в другом мире есть куры, то петь они могли именно так.

— Возьмите. — она приветливо улыбнулась.

Нечего было делать. Вербовка — она такая!

Курочка вцепилась в ладонь маленькими лапками-коготками, большим куриным глазом на спинке она рассматривала Котю. Потом тело ее расслабилось, она свернулась калачиком в три оборота и свесила попку с ладони.

— Вы ей понравились. Посадите в кастрюльку и давайте ей всего понемножку. Через недельку она подрастет и будет давать яйца.

Котя держал на руке холодную инопланетную тварь, увидь такую на улице, он бы вызвал гвардию и телепередачу про инопланетян с лысым ведущим. А сейчас он был доволен собой, вторая рука потянулась за записочкой.

— А вы бы не могли передать моему коллеге?

— Женщина взяла, удивилась, и спросила: — А вы что, знакомы со стариком Бузько? Тогда передам от вас привет.

Котя не стал говорить, что он не знаком, а хотел бы познакомиться. Уже стало как-то неловко. Он провел тетю Ганду “Добро, разведение жив.” На планету джунглей. Первая ласточка улетела.

Демьян вцепился в Дашку. Мишка ревновал. Она так смотрела на мальчугана, что Мишке казалось, что она его усыновит, а Мишку прогонит.

— Тетя-ветерок, а ты пойдешь к нам в гости?

— Да, мой балованный.

— И ничего я не балованный, это Франк балованный, а я нет — так взрослые говорят.

Интересно, была бы на Земле вот такая магия во всем, сложилось бы все точно так, как здесь? Наверное. Имена, земледелие. Маша была начеку. С момента появления гостя в небе она включила ведьмино зрение и внюхивалась в каждый поток магии, в каждый сгусток и всплеск.

— А как тебя зовут? — обратилась она к какому-то сорванцу с грязным лицом у рта.

— Франки! А тебя, тетенька? — нахальным голосом ответил он Машке.

— А меня, мальчик, зовут тетя-ведьма. Я умею превращать непослушных деток в кроликов.

— Если вы меня превратите в кролика, то меня будут искать: мама, папа, бабушки и дедушки. А еще тетушка Галинда. Вы и их превратите в кроликов? Если да, то тогда можно, мне скучно не будет. Или нет, маму тогда не надо, она меня заставляет есть кашу. Фу, я не люблю кашу. Скажите, тетя-ведьма, а у кроликов есть каша? Есть нет, то тогда превратите маму в кролика, я ее люблю, а без каши я ее еще больше любить буду. Ребята, смотрите, смотрите! Тетя-ведьма сейчас меня в кролика будет превращать. Я первой разрешаю со мной поиграться Анке. Анка, иди, будешь первой. Тетя-ведьма, мне закрыть глаза? А вы мою одежду отдадите маме? А то она ругаться будет.