Анхеле Ракушка, подобравшись сбоку, с любопытством заглянула ей через плечо.

В библиотеке было темновато – горела только лампа на столе перед Рыжей, по углам пряталась темнота, витражные стекла высокого окна загадочно поблескивали.

– Что ты мучаешься? – Ракушка откусила от яблока и с хрустом разжевала. – Сто раз говорила: попроси регента, может, он тебе разрешит сходить в Альквисту. Грош, наверное, уже вернулся, и никаких писем не потребуется…

Алтын скомкала листок и швырнула его в корзину.

– Я просила, – сказала она тихо. – Отец даже разговаривать на эту тему не хочет. А Астрах сказал, что я пока не имею права покидать Феррону.

– Почему это, стесняюсь я спросить?! – Ракушка воинственно хрупнула яблоком и прищурилась. – Может, Феррона с Альквистой уже воюют, а мы и не знали? Ты тут в плену или в гостях?

Рыжая пожала плечами.

Анхеле уселась боком на стол и расправила юбку.

– Рыжая, – сказала она сурово, – я тебя не узнаю.

Алтын встала и подошла к окну. Далеко внизу на набережной сияли маленькие золотые фонари. Ночное море наползало на темный пляж и отступало с сонным вздохом. Красноватым светом мерцал маяк.

– Мы уже все это обсуждали, Анхеле, – тихо сказала принцесса. – Я тебе говорила… Я так запуталась, что ничего уже не понимаю. Мне кажется, что-то должно случиться, вот только что именно?.. Ты уверена, что правильно поняла эту старушку? У Гроша действительно есть двойник?

Ракушка слезла со стола, доела яблоко и подошла к подруге.

– Рыжая скрытная и недоверчивая, – сказала она проницательно. – Рыжая не доверяет Ракушке своих секретов.

Алтын продолжала, не отрываясь, смотреть в окно, на мерцающий огонек маяка.

– Ну?.. – Анхеле сдвинула брови. – Что у тебя на уме?

Алтын беспомощно взглянула на подругу.

– Джереми, – сказала она тихо.

Анхеле поправила очки и отступила на шаг.

– Джереми?.. – переспросила она недоверчиво. – А это еще что за фрукт?

Рыжая сцепила и расцепила пальцы.

– Понимаешь… Это Грош. То есть, наверное, двойник Гроша, если ты ничего не перепутала.

– Ты что, с ним встречалась?!

Алтын молча кивнула.

Ракушка ждала продолжения.

– Ну, что ты на меня смотришь? – Рыжая начала расхаживать по библиотеке, без нужды трогая и переставляя предметы на столе, вынимая книги с полок и, не глядя, ставя обратно. – Я была уверена, что это Грош. Понимаешь, он не просто похож… Он вылитая копия. Глаза, руки, выражение лица… Даже голос. Только говорит на чужом языке и… не узнает меня.

– Да где ты его нашла?.. – перебила Анхеле. – Он что, ферронец?

– Нет, – Алтын покачала головой. – Он… маримэн. Офицер. Откуда-то с островов. С Гуама, что ли?.. Где там старушкин праправнук живет?.. Я наткнулась на него на набережной. И… наговорила ему всякого… Ты понимаешь, я же думала, что это Грош!

Лицо Ракушки сделалось лукавым до невозможности.

– Королевские умеют устраиваться! – воскликнула она, уперев руки в бока. – Похоже, теперь у тебя целых два жениха?

Алтын досадливо поморщилась.

– Ну, прекрати. Сама понимаешь, что теперь у меня нет ни одного.

– Почему это?..

Алтын со вздохом забралась в кресло и обняла руками колени.

– Потому что их двое.

Ракушка подумала и решительно кивнула.

– Мудро. Только я все равно не понимаю.

В дверь библиотеки деликатно постучали. Алтын не успела ответить – вошел Астрах, подтянутый, как всегда, со своей обычной снисходительно-вежливой полуулыбкой на загорелом лице.

– Добрый вечер, барышни. Алтын, я заглянул только спросить, не хотите ли вы пригласить вашу подругу завтра с утра на морскую прогулку? Будет парад, посвященный осеннему выпуску кадет. Свежеиспеченные гардемарины уходят в первое плавание. Соревнования яхтсменов, бал для избранных – мы традиционно проводим его на маяке, – а потом торжественное отплытие «Левиафана». Это грандиозное зрелище, полагаю, вам будет любопытно.

Рыжая неуверенно взглянула на Ракушку.

– Ты хочешь поехать, Анхеле?

Глаза Ракушки вспыхнули.

– Конечно, хочу!.. Анхеле Ракушка никогда не бывала на корабле. Фабула марина! Аста браво, тару, тару!

– О, – сказал Астрах со сдержанным интересом. – Вы говорите на гуамском наречии?

Ракушка смущенно потупилась.

– Совсем чуть-чуть.

– А откуда, позвольте узнать, вы родом?

Алтын нахмурилась.

– Вы же знаете, что Анхеле приютская. Мы с ней, между прочим, на соседних койках спали.

В последней фразе прозвучал какой-то ребяческий вызов, и принцесса слегка покраснела от досады на свою несдержанность.

– Я просто хотела вам напомнить, что приютские дети, как правило, ничего не знают о своем происхождении.

– Мы еще вернемся к этому разговору, – пообещал Астрах загадочно и ушел, сдержанно откланявшись.

– Как ты думаешь, что он имел в виду? – Алтын выбралась из кресла, подошла к окну и снова впилась глазами в далекий маяк, как будто надеялась, что кто-то появится там, на башне, и помашет ей рукой.

– Не знаю, – Ракушка легкомысленно пожала плечами, роясь в вазе с яблоками. – А что ты завтра наденешь на праздник? Синее платье?

– Неважно, – сказала Алтын рассеянно. – Что-нибудь надену… Лучше расскажи-ка мне еще раз про то, как вы отдали Гроша незнакомой старухе.

– Сто раз рассказывала, – Анхеле выбрала яблоко и любовно оглядела его со всех сторон. – Старушка сказала, что… Слушай, Рыжая, а вдруг Грош и есть тот самый Великий Правитель Всех Земель, про которого вчера на набережной говорил монах?

– Глупости, – Алтын не отрывалась от окна. – Нечего слушать бред всяких мракобесов. И не виляй, пожалуйста! Я же тебя спросила о том, что произошло там, в пещере.

– Не хочу я опять это вспоминать! – Ракушка засунула в рот огромный кусок яблока и сделала вид, что не может его прожевать.

Минут через пять Рыжая обернулась и молча посмотрела на подругу.

– Там было холодно, – неохотно сказала та, отводя глаза. – И очень страшно. Еще туман этот… Он как будто просачивался сквозь кожу и растворял кости, превращая их в студень. Я не пошла туда. А Братт пошел. Я ему говорила!.. Он долго не возвращался, но, ты же знаешь, Ракушка чувствует… Я чувствовала, что он не ушел далеко. И потом услышала вроде бы стон…

Она замолчала и вгрызлась в остаток яблока так, будто голодала неделю.

– Ты его вытащила, – заключила Алтын, и Ракушка молча кивнула.

Некоторое время обе молчали, потом Алтын тихо сказала:

– А Грош не вернулся.

– А Грош не вернулся, – вздохнула Анхеле. – Мы там еще некоторое время болтались… пока Братт не очухался. А потом я его проводила в бункер, чтобы он не свалился со скалы. Он ушел в Альквисту, а я к тебе.

Они еще помолчали, потом Ракушка не выдержала тишины и начала насвистывать.

– Не свисти в доме, – сказала Алтын, не отрываясь от окна. – Денег не будет. Ни гроша…

– Ага, а еще меня в мракобесии обвиняла, – огрызнулась Анхеле. – Что ты там высматриваешь? Между прочим, спать пора.

Она зевнула и, сняв очки, принялась демонстративно тереть глаза.

– Ладно, пойдем, – Рыжая неохотно отлепилась от подоконника и стала собирать разбросанные по столу листы и складывать их в аккуратную стопку. – Надо было спросить Астраха, в котором часу завтра начнется праздник. Хотя Бета все равно разбудит нас не позже восьми, так что…

– Так что ты успеешь принарядиться, – поддразнила Ракушка. – И папочке не придется за тебя краснеть.

– Их тоже двое, – тихо сказала Алтын. – Двое папочек. Ума не приложу, как со мной такое случилось. За что?..

Она выровняла стопку листов, легонько постучав краешком по столу, и поставила пишущий стержень в резной стакан с вензелями.

– Знаешь, Анхеле, ведь отец… рассказал мне о моей матери. Я ее не помню. Она сбежала в Джаппу с молоденьким маримэном. Может, поэтому мне, ее дочке, суждено разорваться между любимыми напополам?.. Помнишь, тогда в приюте воспитательница, кайна Ула, рассказывала нам о равновесии судьбы?