***

Спустя еще два часа, когда самые опасные разрушения были ликвидированы, большинство людей извлечены из-под завалов, а по новостям полились первые сюжеты о спасенных счастливчиках и грядущих проблемах, Тони с Питером опускаются на окраину Манхеттена.

— Джарвис, разберемся с цифрами потом, — фактически умоляет Старк, выжатый как лимон. Голова грозила расколоться даже в шлеме. Тем не менее, Питер в порядке, он почти в порядке, скоро этот день закончится и все как-нибудь приложится.

— Я… — Питеру хочется сказать «могу помочь», но что-то его останавливает. — Я планирую отсыпаться.

— Я, чувствую, тоже, — Тони вылезает из костюма, который после волонтерства держался на честном слове. Но этого Марка он еще откачает — тем более, появились соображения на следующие его версии.

— Нет, я реально буду спать, — поясняет Питер. — Могу неделю на ногах стоять, но потом меня отрубает на сутки или двое… Трое. Так что на звонки не отвечу и…

Питер осекается, и Тони не сразу понимает в чем причина. Прослеживает его ошалелый взгляд, видит восьмиэтажный застекленный дом в двадцати метрах. А Питер пересчитывает этажи еще раз, доходит до своего окна. И все ведь целехонькое, не тронутое, сверкающее. Кроме одного проема на четвертом этаже, развороченного читаури.

Это становится финальной каплей.

— Да почему! Почему в мою квартиру? Какого черта? — прячет лицо в руках Питер, пытаясь охватить горсть проблем, которые принесло еще и это событие. Не то чтобы у него много ценных вещей или за квартиру придется расплачиваться вместо страховой, но что за благодарность в ответ на спасение Нью-Йорка?

— Класс! Только со мной такое, постоянно, как билет в лотерею только наоборот! Конечно, кому еще так могло повезти?

— Переезжай ко мне, — вырывается у Тони первая мысль, в которой он видит решение своих проблем. К счастью, Питер слишком ошарашен и не догоняет смысл.

— Обязательно! Вот заберу все свои подпаленные вещи, которых там, конечно же, не осталось… Что?

— Говорю, прошу ко мне, пока не найдешь новое жилье.

— Нет, ты по-другому сказал, — доходит до Паркера, и он сосредоточенно смотрит на Тони.

— Разве?

— Да. Точно.

— Мое дело предложить.

— Повторишь?

— То, что ты уже слышал?

Пресыщенные событиями бесконечного дня, утомленные придуманными расстояниями между друг другом, но все еще гордые, они смотрят друг на друга в ожидании уступки. И Тони знает, что в определенных вопросах он ведет себя по-идиотски, но Питер — слава богам! — делает первый шаг и просто целует его. И Тони кажется, что он готов пережить еще сотню таких дней, если награда не изменится.

— Перееду, — улыбается Питер, слегка отстраняясь и обвивая его за шею.

— Это был не вопрос, — серьезно замечает Тони, вглядываясь в засверкавшие глаза.

— Почему тебя пробивает на признания только во время самопожертвования?

— Нужно что-то вспоминать на краю жизни.

Питеру остается только спрятать улыбку у Тони на шее, когда тот его обнимает. Благо, здесь сейчас ни души, хотя Старка бы не остановила и толпа свидетелей.

— Я хотел спросить, не развалилась ли без меня Башня, но — ха-ха — она же действительно развалилась, — Питер издает невеселый смешок, утыкаясь Тони в плечо и пытаясь не поддаваться накатывающей волне усталости.

— Там всего-то пару этажей разнесло. И крышу. И весь блеск потух. Снимем комнату?

— Звучит как намек на что-то?

— Сон.

— Сон. Но я не сдвинусь с этого места. Не могу.

— Ради тебя можем шикануть и позволить себе такси.

Питер усмехается, получая прикосновение губ к волосам и сцепляя руки у Тони на пояснице. То-то водитель удивится.

========== So very fine ==========

Питер не без труда продирает глаза, не сразу осознавая свое местонахождение. Через несколько заторможенных попыток он понимает, что он в спальне. Тони. Одетый. А жаль… То есть не об этом сейчас.

Питер действительно плохо помнил, как оказался в кровати. Полусонные они доехали в Башню, пробрались через битое стекло и крошку стен, и Питер был почти уверен, что уснул сразу после душа и… Да, кажется, он сдуру опустился в кресло, а то оказалось соблазнительно уютным. Очевидно, Тони не позволил ему проснуться с убитой спиной, за что Питер оказался жутко благодарен. И не отказал себе в удовольствии потянуться под одеялом пару минут.

Скинув Мэй сообщение, что все в порядке, умывшись и позаимствовав в гардеробной кроссовки, Питер выбирается из спальни, гадая, сколько проспал. Отмечая, что в холле стало почище, он следует к эпицентру звуков, оповещающих о чьих-то попытках убраться.

В холле деловито жужжит Дубина, сгребающий каменную крошку. Сонно заулыбавшись и дождавшись, пока на него обратят внимание, Питер одобрительно показывает помощнику пальцы вверх. Дубина медлит, но издает приветственное урчание. Привычное.

Тони он находит, разумеется, в лаборатории.

— Я выспа… здрасьте, — удивленно натыкается он в первую очередь взглядом на Брюса — тот работает за огромной панелью

— Мне бы так спать, да без снотворных, — приветственно кивает Брюс, пока Питер приходит в некоторое смятение. В футболке и домашних штанах Тони он выглядел как минимум вызывающе. Много вопросов.

— Тебя и правда было не добудиться, — окликает его как ни в чем не бывало Старк, сделав полшага назад и внимательно на него глянув. Питер не без облегчения отмечает, что выглядит он куда лучше, да и царапина на щеке почти затянулась.

— А сколько я проспал?

— Тридцать семь часов, сэр, — подает голос Джарвис.

— Неплохо. А у вас как дела?

— Мы отправили Локи на небеса. В Асгард вместе с Рапунцель. Никто не смог добудиться ваше высочество, — поясняет Тони.

— Я же предупреждал, — разводит руками Питер.

— Надеюсь, Тор сможет присмотреть за царством чуть больше, чем пару дней.

— Присмотрит, — успокаивающе говорит Беннер, разворачивая голограмму.

— Новых туристов город не потерпит. Кстати, Брюс теперь заведует нижним этажом.

— Это пока я не подберу жилье.

— Я вас умоляю, — откровенно фыркает Питер, глянув на ученого. — Уже не вы решаете, оставаться вам тут или нет: пока Тони не обсудит с вами все разработки — вы отсюда не съедете.

— Обвинять меня вздумал, — бросает на него выразительный взгляд Тони.

— Ну, мне тоже стоит быть благодарным, что меня приютили… Привести все в порядок никто не хочет? — переводит тему Питер, обводя взглядом лабораторию. Следы битвы здесь виднелись меньше, но трещины на застекленном покрытии давали о себе знать. Впрочем, Тони куда больше интересовал полуразобранный Марк, нежели уборка.

— В городе бедлам, не хочу соваться за материалами. Вдруг заловят и заставят что-нибудь реконструировать… Боже упаси.

— Это называется помощью. Ладно. Я пойду позав… Обедаю, — быстро добавляет Питер, предугадывая возмущение Тони. — Вы ели?

***

На кухне Питер осознает, что чертовски голоден. В сковороду отправляется заготовка омлета из десятка яиц, молока и вяленых помидор. А еще осознания, что надо заказать продукты. Это тоже кажется чем-то слегка забытым, но привычным. Как и ощущение себя… если не дома, то на своем месте. И оно усиливается, когда в дверях раздается голос Тони:

— Неужели на этой кухне пахнет едой?

— Ты тоже голодным не останешься, — говорит Питер, возводя на него пытливый взгляд. Вместо ответа Тони подходит и целует его в губы так естественно и легко, словно делал это каждый день.

— Теперь точно не останусь.

Тони настолько тепло смотрит, что Питер смущается. Не краснеет, не теряется, но отводит на мгновение озарившиеся радостью глаза. К ответному удивлению Тони, это ему льстит куда сильнее обожания всего Нью-Йорка.

— Так теперь можно?

— Как? — спрашивает Тони, без спроса вовлекая его в еще один насыщенный поцелуй. Сориентировавшись, Питер отвечает не менее пылко, прижимаясь к нему всем телом.

— Так мы что, встречаемся? — будто бы опьяненно уточняет он.