Становится еще интереснее.
— Боюсь, за десять минут не управиться, Пятница зудит, что я вот-вот опоздаю, — Марк обреченно склоняет голову в точности как Тони, и он протягивает Питеру увесистую коробку.
Питеру, честно говоря, не так важно, что внутри: он млеет от самого факта, что Тони придумал ему лекарство от секундного уныния, как понимает, что в ящике… Кто-то?
— Боже мой, — Питер восторженно охает, сняв крышку с отверстиями для воздуха, и скорее вынимает из контейнера щенка, испуганно озирающегося и совсем плюшевого на ощупь.
— Нет бы меня такими словами каждый раз встречать, — возмущается Тони, пока Питер бережно прижимает к себе малыша ретривера, давая ему осмотреть и обнюхать его.
— О, я, Тони… о-о-о, посмотри на него, посмотри, — взволнованно говорит Питер, когда ему в лицо тычется мокрый нос, а мягкие лапы беспокойно сминают футболку. Он обнимает щенка, успокаивающе поглаживая по загривку, целует между ушей и не находит слов. Только глаза блестят от восторга.
— Да-да, на кого здесь еще-то смотреть, — за нотками якобы неодобрения и ревности в голосе Тони скрывается тепло.
— Я бы тебя обнял еще крепче. И обниму, когда вернешься, — горячо возразил Питер, с благодарностью глядя на Марка и чувствуя себя от счастья также беспомощно, как комок шерсти у него на руках. Щенок. Настоящий. От Тони.
— Позже привезут все барахло для него, курьер и так опоздал с этим.
— Это ничего, правда. Спасибо, спасибо, — окончательно расчувствовашись, Питер зарывается носом в мягкую шерстку, с нежностью глядя на Тони по ту сторону шлема и за пару тысяч километров от него, — позвони потом обязательно.
— Обязательно. Развлекайся, малыш.
Огоньки в забрале потухают, Тони отключается, и Марк направляется обратно в мастерскую.
Переводя дух, Питер садится по-турецки на пол и опускает щенка, устраивая в ногах. Тот озирается, успокаивается, но по-прежнему так трепетно сопит и что-то пытается фыркать, что у Питера все внутри сжимается.
— Какой ты хороший, ты просто чудесный. Как мы тебя назовем? — спрашивает он самого себя, не зная, на чем остановиться. Макфлай? Эйнштейн? Джедай?
Ладно. Выберет, когда посоветуется с Тони. Питер не сомневается: тот придумает нечто по-настоящему оригинальное.
Комментарий к From Sadness to Happiness
Сделать AU на собственное AU – я говорю «да» (:
========== Christmas Mood ==========
Его у Питера нет. Рождественского настроения. Оно всегда приходило с первыми снежинками, растворяющимися в промозглом ливне, и приободрялось расцветающими на улицах города неоновыми огоньками.
Этот декабрь начался с настоящего снегопада. С осознания того, что летать по городу при температуре ниже нуля будет довольно холодно, несмотря на теплоизоляцию в костюме. Украшения в торговых центрах и на улицах предвещают людскую суету — плюс к воровству и мелкой преступности. И даже льющиеся из каждой колонки зимние мелодии не предвещают волшебства.
Питер смотрит на вечерний Манхэттен с высоты торгового центра, бредет по крыше — и чуть ли не растягивается на ней, проехавшись по наледи. В последнюю секунду затормозив на покрытии, он с злободневной иронией думает, что пусть воришек перед праздниками расплодится, но далеко они точно не убегут.
И когда он умудрился сделаться таким циничным?
Нет, неправда. Вечером он откладывает все горящие дела на пару часов в будущее, варит глинтвейн на двоих (себе безалкогольную версию), и они с Тони сидят на отапливаемом полу, вглядываясь в светящийся Нью-Йорк. На следующей неделе случается просмотр рождественских фильмов под уютным пледом, и это уже повод окунуться в снежную атмосферу. Питер знает, что Тони нашел бы себе занятие поувлекательнее и поинтереснее, чем просмотр фильмов, но еще знает, что если Тони чего-то по-настоящему не хочет — он это делать и не будет. А так вот, сидит, перебирает его волосы и дается погладиться в ответ, не особо вникая в смысл происходящего на экране.
Все хорошо. Декабрь берет свое, подводит к зиме. Белоснежная ель в холле наряжена, Башня украшена изнутри и снаружи, подарки куплены и упакованы во все шелестящее и блестящее. Пятница ставит саундтрек из фильма про мальчика и двух горе-воришек, но этого волшебного чувства по-прежнему нет. Питер знает распорядок на ближайшие дни: когда, кого и где поздравлять, что делать в пару законных выходных и когда Тони нужно напомнить о предпраздничных приемах. Встречать будут у Мэй (между ней и командой Тони выбрал, так сказать, наименьшее), закупятся провиантом на три дня и все будет здорово. Предсказуемо и распланировано.
Питер радуется декабрю. Просто знает все наперед.
— У меня до сих пор нет рождественского настроения, — говорит Питер за неделю до праздника.
— Так еще и не сочельник, — не понимает Тони, взмахом руки скидывая на Пятницу список формальных поздравлений. Голограмма растворяется, и с Питера сходит синий оттенок.
— А ты разбираешься в датах, — кивает Питер ставя локти на стол и подпирая ладонями подбородок, — но дух Рождества всегда приходит заранее. Знаешь, это ощущение праздника, волшебства, чего-то… Уютного.
— Устроить тебе прогулку в мир Гарри Поттера? — после раздумья спрашивает Тони. Питер улыбается.
— Мы с Недом там были на прошлой неделе и те конфетки, которые ты таскаешь из вазочки — это Берти Боттс.
— Так вот почему они по вкусу смахивают на мыло, — поморщился Тони.
Питер фыркает.
— Тебе везет. Вот я не знаю. В прошлом году мы с тобой все в последнюю минуту делали, но это было так сказочно. Наверное, я старею.
Тони не совсем представляет, как это — чтобы сказочно. Да, в прошлое Рождество был дурдом, было весело, но Питер говорит о неизвестном ему ощущении, которое он не знал — или забыл. Рождество, да и любой праздник, хороши, когда есть с кем их справлять. Когда Питер всему рад — все в порядке. А когда обеспокоен — в порядке не все. С этим не всем нужно что-то сделать, и пока что Тони находит решение, в том, чтобы утянуть Питера в теплый поцелуй, дотянувшись до него через стол.
***
Питер просыпается резко, будто от оклика. Понимает, что приснилось, но все равно резко поднимает голову, осматривается, как сонный зверек, одновременно с этим закидывая руку на соседнюю сторону кровати. Тони встречает утро не с ним.
— Хоу-хоу-хоу! — слышится опять из коридора, и Питер понимает, что не приснилось. Он ошарашенно усаживается в кровати, осоловело смотрит на двери — в них появляется силуэт Санты.
— Рождество пришло, а я потерял своего эльфа, который какого-то черта работает бесплатно всю зиму, чтобы порадовать незнакомых ему людей!
Сонный смех Питера заглушается приложенными к лицу ладонями. Он смотрит на Тони с мешком подарков за спиной и в красном костюме Санты: на груди пуговицы и белый пояс, а сапоги звенят колокольчиками при каждом шаге. Бородка выбелена искусственным снегом, красный колпак свесился белым помпоном на плечо, и Питер не знает, за что ему такое счастье.
— Боже, ты… Обалдеть!
Не веря своим глазам, Питер вылезает из-под одеяла, на радостях путается и плюхается на край постели.
— Мы перенеслись в сочельник?
— А вот ты плохо разбираешься в датах, — пожурил его Тони, роняя на пол увесистый мешок и позволяя Питеру себя обнять.
— Я не могу сидеть и знать, что у тебя нет рождественского настроения, поэтому настроение будет сейчас, — поясняет он, запустив руки Питеру под футболку, и нехотя отстраняет, залезая в мешок.
— Это все мне? — Питер нетерпеливо опускается на кровать, глянув на мешок — и опять на Тони во все глаза.
— Адвент я пропустил, но, может, тебя устроит неделя Рождества? — Тони протягивает ему первую коробку.
Питер счастливо берет его лицо в руки, целует нос, переносицу и щеки, и только после этого начинает потрошить праздничную обертку.
— О не-е-ет, какой он ужасный, — задыхается Питер от смеха и восторга, доставая самый уродливый рождественский свитер во Вселенной. Тут же его напяливает, сияя, как гирлянда. В следующем свертке находится жестяная коробочка печений для Санты — это что-то из детства. Карамельные трости, кулек конфет, футболка с январским расписанием — Питер радуется этому больше, чем ключам от новенькой ауди. Тони наблюдает за взрывом эмоций и успокаивается. Пятница подбирала, он в подарках смыслит не больше, чем в современной музыке. Но одобрял все собственноручно.
