Надар окинул Мара внимательным недоверчивым взглядом — он таким разговорчивым становится крайне редко, обычно дает людям самим совершать свои ошибки.
Мар правильно понял этот взгляд и пояснил:
— На ребят в одной из долин напали химеры. Я один не отмахался бы, пришлось вдвоем.
— Я понял. Значит, пойдем все вместе, но чуть позже. Пусть Анна все-таки осмотрит тебе руку. Тём, не спорь, Анна профи. А то, что ты лишних пять минут проторчишь под этой крышей, об этом и будем знать только мы.
Именно в этот момент пред светлые очи ректора, профессора Шторма и наставника Арема и явились еще два провинившихся студента: Янака и Даник.
Мар на их виноватое сопение никак не отреагировал: этот бесконечно длинный тяжелый день вдруг накатил не то, чтобы усталостью, а легкой апатией. Ректор сказал же — все завтра.
Выглянула Анна, выдала Данику таблетку а Янке — наказ тоже явиться на осмотр, и снова скрылась в кабинете.
Во вновь установившейся тишине Надар спросил:
— Тём, я тебя сто лет знаю, но одного не могу понять. Какого черта ты ушел? Тебе нравилось преподавать, я прекрасно помню. И ты очень сильный некромант.
— Изменились жизненные приоритеты, — невозмутимо ответил тот так же, как отвечал ректору много раз в прошлом. — Я не вернусь. И было бы неплохо, чтобы меня в этих стенах никто лишний не увидел.
Снова повисла долгая, не очень приятная тишина, во время которой Арем почему-то смотрел не на ректора а на Мара. Будто ждал, что он что-то прокомментирует или прояснит. Но Мар не знал, что тут можно сказать.
Арем произвел на него впечатление, да. Хотел бы он, чтобы этот вечно лохматый тощий старик вдруг начал вести занятия по некромантии? Можно было предположить, что студентам он понравится. Он сильный маг, честный человек, и кажется, неплохой преподаватель…
А что еще надо?
Через четверть часа биологи увели досыпать колченогого Артура, а Анна все-таки увлекла на осмотр Арема. И Мар быстро, в нескольких фразах, доложил о событиях нынешнего дня и о планах на день завтрашний. Правда, один существенный пункт из этих самых планов пришлось выкинуть: в них совсем не осталось времени на сон.
32.
Янка-Безымянка
Зал с камином казался особенно большим и пустым. Камин не горел, было прохладно, за огромными прозрачными окнами плыли облака. Янке больше всего хотелось оказаться вдруг у самого этого окна и посмотреть на город и территорию Академии сверху, с высоты полета химеры.
И не слушать ни упреков, пусть заслуженных, ни оправданий.
В лицее Первого Заполья она несколько раз бывала вызвана в директорский кабинет. Но ни разу ей не было стыдно за содеянное, просто возникала тягостная необходимость пережить еще один не очень приятный момент в жизни.
Даник виноватым себя тоже не чувствовал — в чем могли убедиться не только Янка, Алиса и ее смуглый приятель Вадим, но и все, кого они встретили по дороге в ректорскую башню.
Правда, войдя в каминный зал, тоже притих. Артур с перевязанной ногой и на костылях приплелся последним. Но пришел — угроза отчисления, это не та угроза, которую можно игнорировать.
Ректор появился с небольшим опозданием — достаточным, чтобы студенты начали дергаться и придумывать себе всяческие ужасы об их дальнейшей судьбе, но недостаточным, чтоб они пришли к выводу, что про их проступок просто забыли, и можно спокойно идти отдыхать.
Он появился из-за камина, взмахом руки пресек приветствия. Велел Артуру сесть и не усложнять Анне задачу.
Вся группа хмуро перебралась к камину — единственному месту, где стояли банкетки, на которые можно сесть.
— Докладывайте, — велел ректор. — С самого начала.
Алиса посмотрела на Янку, на парней, пожала плечами и сказала:
— Мы решили найти, как та девушка попала в Академию. Мы нашли подземный ход… верней, это был лаз, и решили посмотреть, куда он ведет. В планах не было выходить в пустоши… но когда так получилось, просто решили воспользоваться моментом и немного осмотреться.
Ректор задумчиво покивал:
— А первокурсников с собой взяли, чтобы показать им достопримечательности нашей древней Академии…
Даник едва сдержал хохоток, но вставил слово:
— Нет, они даже не знали, что мы следом поле… в общем, Янка забеспокоилась, что Алиса куда-то пропала, хотя уже время шло к полуночи. И побежала ее искать. И меня позвала…
Взгляд ректора стал прямо-таки сочувствующим:
— А кого-нибудь из преподавателей позвать, конечно, в голову не пришло… час поздний, все уже спать должны были…
Даник, раз уж взялся отвечать, то и продолжил:
— Мы попробовали позвать профессора Шторма, но его не было в Академии. И Анны не было, верней, мы не смогли найти ее комнату. Вас тоже не было… А потом Янка вспомнила про подземный ход. И мы решили проверить ее догадку, и быстро поняли, что угадали. Но там много ходов… в общем, как-то так получилось… мы выбрались наружу, и поняли, что на тра… на них, на Алису и остальных, напали химеры. Хотели бежать за помощью, но тут химеры напали уже на нас, и мы стали отбиваться. Думали, не отобьемся. Очень вовремя появился профессор Шторм. Как знал, где нас искать.
Ректор снова покивал, впадая в задумчивость, а потом вдруг резко сменил тон.
— Так, студенты. Дело серьезное. Поэтому прекратили этот цирк и давайте честно, подробно, с деталями. Все, как было, даже если ваши… мотивы вас не красят. Ваши мелкие попытки себя выгородить выглядят жалко. Под угрозой безопасность, а может и существование Академии, поэтому мне нужны факты.
— Но мы честно… — возмутился, было, Даник. Янка дернула его за рукав и шагнула вперед. Признаваться так признаваться:
— Я не знаю почему. Но когда Алиса бегала за сестрой, когда мы нашли ту девушку…
— Ее звали Нана.
— Нану. Алиса побежала за сестрой, а я спрятала лаз, из которого она выбралась. Я не собиралась туда лезть сама или еще что-то такое. Я об этом не думала. Просто, почему-то казалось, так надо. Вот. И попросила Алису потом тоже никому не говорить…
Янка рассказывала подробно, все, что могла вспомнить — про следы в туннеле, и про то, как Даник предположил, что за девушкой гнались, и она была вынуждена спрятаться в тот лаз, он просто ей подвернулся по дороге и показался надежным укрытием.
Про подземные рельсы — в этом месте ректор слегка поднял густую бровь. Про решетку и лестницу — тут на нее уже удивленно уставились и трапперы.
Потом она помедлила, и рассказал про останки человека с мечом на снегу и про синюю дымку над снегом.
Ректор кивнул.
— Останешься и расскажешь подробней. Значит, так. Обо всем этом с друзьями не болтать. Никаких ярлычков на шпаге. Никаких записей в белой тетрадке, или как это у вас сейчас называется. И конечно, никаких попыток продолжить поиски. Покажете мне ваш лаз, его заложат. Сегодня. А, да. Про мастера Осоку тоже никому ничего. Не видели, не слышали, не знаете. Это как раз больше — вопрос вашей личной безопасности.
— Мастер Осока — это тот некромант… — нахмурилась Алиса, — который был с профессором Штормом?
— Которого не было с профессором Штормом. Так. Теперь о вашем наказании за тот невообразимый идиотизм, который вы учинили. Алиса — неделя вечерней практики в городском госпитале под чутким руководством старшей сестры. Отдохнете от тайных обществ и секретных планов. Некромантам и Яне — та же неделя тяжелого неквалифицированного труда. Поступаете в распоряжение кастеляна. Я распоряжусь, чтобы вам тоже было, чем занять голову. Сейчас свободны. Все, кроме Яны.
Когда за студентами закрылась дверь, ректор покачал головой:
— Я знал, что Шторм притащил а Академию большие проблемы, но представить не мог насколько большие. Так, а теперь — давай-ка подробней про твой синий отсвет и про то чудо, которое позволило вам дождаться помощи. И о том, как это чудо вообще произошло. Шторм сказал, что остро почувствовал, что ты в беде. При этом клялся, что такое прозрение чудесное его накрыло впервые. Я о таком тоже не слышал. Так что…
