Не обращая более внимания на колдуна, юноша направился к указанной им двери. И открыл ее, не колеблясь ни мгновения.

Его глазам предстал будуар. Кричащая роскошь, алые драпировки, вычурная мебель, среди которой особенно выделяется огромная кровать, занимающая едва ли не половину всего пространства. Все это бросается в глаза, но внимание Клария мгновенно привлекает совсем другое.

Роскошное ложе устелено черным шелком, на фоне которого ее тело кажется ослепительно-белым и словно бы светится. Она обнажена, совершенное тело без единого изъяна расслаблено и притягательно. Взгляд из-под полуопущенных ресниц манит обещаниями. Соблазн в чистом виде... Кларий облизал губы в предвкушении. Наконец-то, она будет принадлежать ему! Он мечтал об этом с того мига, как увидел ее. И теперь все его мечты исполнятся. Вот она, прекрасна и доступна, ждет только его...

Кларий шагнул в комнату.

- Убей ее спутников, и она навсегда станет твоей, - прошептал под ухом вкрадчивый голос.

Убить? И всего-то?

Какая смешная цена за исполнение мечты.

Он увидел их – связанные, с кляпами во рту и повязками на глазах, Трилл и Пэн словно ждали приговора, стоя на коленях у самой стены.

Ладонь привычно легла на рукоять меча, в то время как мысли его целиком занимала исключительно она, и все то, что он собирался с ней делать. В мыслях Кларий уже обнимал ее, ласкал, владел ею - он жаждал насладиться ее телом, как ничьим прежде. И представлял, как она отдается ему, нежная, податливая... Лишь один взмах меча отделяет от этого.

Он чувствовал на себе ее ждущий взгляд. Она никогда прежде не смотрела на него так. Обычно ее взгляд непроницаем – или насторожен. И только один раз в нем промелькнули совсем другие чувства, обжигая его. Испуг, с каким она отстранилась от него.

Кларий отчетливо вспомнил, как прозрачно-синие глаза ее наполнились слезами, когда на гладкой бархатной коже взбухла алым царапина от его удара.

Воспоминание отрезвило его. Жгучее желание перестало туманить мысли, и Кларий осознал, что она не простит ему смерть Трилла и Пэна. Она нежно привязана к этим надоедливым мальчишкам, куда больше, чем к самому Кларию. И то, что кажется ему малой ценой, для нее станет непреодолимым барьером. Кларий не хотел, чтобы она боялась и ненавидела его. Он не хотел принуждать ее к близости ни силой, ни обманом. И эта мысль - словно молния, попавшая ему прямо в сердце. Ему не нужно одно лишь ее тело. Он хотел, чтобы она... любила его. Принадлежала ему добровольно. Отдавалась со страстью и желанием.

Вот только это еще более невероятно, чем то, что он сможет прикоснуться к ней без вреда для себя. Белая ведьма, воплощенная доброта и свет - и он, дитя тьмы, сосуд всех возможных пороков. Может ли она полюбить его? Нет, никогда. Ее не обмануть внешностью и видимостью, она зрит в суть, такова ее природа.

Тогда что она делает здесь, на этом ложе?

- Убей... - шепчет голос.

Меч бесшумно покидает ножны, один взмах - и голова Аризая катится по полу, марая кровью грубо обтесанные доски. Иллюзия будуара исчезла, Кларий обнаружил, что стоит в темном каменном подвале, освещенном только парой чадящих факелов. Никакой мебели, из всей обстановки - только ложе, покрытое шкурой. И на ней - обнаженная испуганная связанная девчонка. И она совершенно не похожа на ту, кого он видел на ее месте. Аризай мертв, его обезглавленное тело безвольно распростерлось на полу.

Кларий вспомнил это имя. Темный колдун с даром обольщения. Даже отец опасался его, признавая, что бороться с его иллюзиями почти невозможно.

Ничего удивительного, что Кларий попался в его ловушку. И ведь у того все могло получиться, за обладание ею он бы без раздумий убил мальчишек.

Но вот почему он этого не сделал - другой вопрос.

Связанная девчонка испуганно смотрела на него. И невольно Кларий окинул ее оценивающим взглядом. Хороша. Совершенно в его вкусе. Тонкая талия, пышная грудь, широкие бедра. В ней было бы удобно. А он переполнен неудовлетворенным желанием, Аризай знал, чем его пронять. Можно воспользоваться ею, а потом прикончить, чтобы не осталось следов. Белая ведьма ни о чем не узнает.

Кларий шагнул вперед, к девчонке. Она дрожит, жмурится испуганно, пытается сжаться.

Еще один взмах меча - и путы ее разрезаны. Кларию противно от одной только мысли, чтобы прикоснуться к ней. А лишать ее жизни - бессмысленно. Живая, она может рассказать, что он спас ее. Пощадил. Белая ведьма увидит, что он тоже может быть благородным.

Быть может, ему все-таки удастся ее обмануть.

- Иди отсюда, - велел он девчонке.