— Сразу скажу — отбирать благородную задачу борьбы с террором у государства я не собираюсь. Моя цель — первые два варианта.

— Ты, наверняка, и сам знаешь, что, как правило, требуют похитители в первую очередь у своих жертв? — правильно, не дав Николаю открыть рот, продолжил он: — Требуют не обращаться в полицию. Под страхом смерти заложника. А как ты думаешь, многие ли рискуют жизнью близкого человека, зная, что их поступок может стать приговором для него? Не напрягайся, вопрос риторический. Отвечу — как минимум половина. Остальные или платят и только потом обращаются к властям, поскольку в девяноста процентах случаев жертву все равно убивают. Или она пропадает бесследно.

— Да, согласен, иногда полиция находит вымогателей и убийц. Но, увы, для тех, кто потерял близкого человека, это слабое утешение.

— А есть еще и вторая сторона вопроса. Те, кто все же нарушили запрет и пошли. Ты сам участвовал в этих операциях. Скажи честно — многих удалось спасти? Не устранить злодеев, не поймать их после, а спасти заложников?

Николай промолчал.

— Прости, не хотел задеть тебя за живое. Речь о другом. Те люди в полиции, которые занимаются этим, наверняка, имеют и опыт, и навыки, и готовы рисковать собой. Но они вынуждены соблюдать закон. И выполнять приказы. А их, эти приказы порой отдают разные люди. Кто-то боится ошибиться, кто-то, наоборот, хочет выслужиться. Причины могут быть разными. Но не всегда они идут на пользу делу.

— И как ты все это видишь? — хмуро спросил Николай.

— Я создам сайт, — просто ответил Алексей, — и проведу рекламную компанию. А после того, как фирма проявит себя, заказчики сами начнут искать ее.

— Ты так говоришь, будто мы уже согласились… — скрестил руки на груди Николай. — При всей правильности риторики — то, что ты предлагаешь, это уголовка.

— И что? — удивился Алексей. — Может, сегодня ты положил троих в рамках закона? Или того, в ангаре? Погоди возмущаться — я говорю это не в упрек. Сам по уши… Да, это будет не совсем законная деятельность. Вернее, совсем незаконная. Однако справедливо. И, если рассуждать с точки зрения морали, никто не сможет сказать, что мы творим черное дело. Наоборот, я хочу сделать так, чтобы невинные люди меньше страдали.

— Но ведь ты, наверняка, собираешься делать это за деньги? — съязвил Николай.

— А ваши спецназовцы от государства зарплату не получают? — парировал Алексей. — Хорошо, вот тебе сравнение — есть медицина бесплатная, а есть платная. И что?

— Ладно, мне надоело агитировать, как говорили во времена моей молодости, за советскую власть. Я сделал предложение, ты можешь подумать. Принять его, или отказаться. Тогда я постараюсь найти других. Возможно, они будут не столь хороши. Но при отсутствии гербовой пишут и на простой.

— Да, огорошил так огорошил, — только и сумел сказать Николай. — Ну хорошо. Я не стану отвечать. Пока. Ты сам сказал, что это сложный вопрос. Но, чисто гипотетически, как ты планируешь все это провернуть? Имею в виду техническую часть.

— Если коротко, то я уже начал работу, — скрыв улыбку, ответил Алексей. — Признаюсь, идея эта возникла у меня после того, как я узнал о… о том, что случилось с моей…, с моими… — он не стал продолжать, скомкал окончание фразы. — У меня было время обдумать все. Тем более, что за время моей предпринимательской деятельности я научился делать хорошо минимум две вещи — это зарабатывать прибыль и планировать. Или, если будет угодно, наоборот. Планировать все до мелочей, и получать прибыль после выполнения плана. И признаюсь, получалось это у меня весьма неплохо. Не зря же эти старые пердуны готовы примчаться сюда, в Москву, со всех уголков мира и даже готовы увеличить мой процент в прибыли корпорации.

— Для начала я создал инвестиционный фонд. Так сказать — стартовый капитал. Не слишком большой, но на первое время, думаю, этого должно хватить. И помог в этом, как ни парадоксально звучит, мой так внезапно погибший в автокатастрофе знакомый. Увы, назвать его товарищем, даже с учетом сложившихся обстоятельств, не могу.

— Часть этих денег я уже перевел моему контрагенту в Штаты. Он… Ну это не важно. Главное, что он способен гарантированно обеспечить поставку всего самого лучшего. Оружия, боеприпасов, снаряжения, специальной техники… Перечислять долго. Одним словом, того, что может понадобиться для успешной и качественной работы.

— Следующим пунктом запланировано создание юридического лица. Фирмы прикрытия, которая будет заниматься абсолютно законным бизнесом. И много еще всего, о чем сейчас просто нет смысла говорить.

— Признаюсь честно — я плохо разбираюсь в специфике спецопераций такого типа, но вот организация и осуществление нелегальной деятельности — это мой профиль.

— Да, похоже, что ты взялся за дело всерьез, — озадаченно сказал Николай. — Но если так, то зачем ты сейчас рассказываешь все это мне?

— Как я уже упомянул — я профан в ваших делах. Учиться и набираться опыта некогда, да и, откровенно говоря, поздно. А результат нужен уже сейчас. Взять, к примеру, моего поставщика. Он, конечно, относительно честный человек. Ну, скажем так, насколько это возможно в его бизнесе, но если он почувствует, что я не компетентен в каких-то вопросах, то посчитает ниже своего достоинства не обуть меня.

— Что ты имеешь в виду? — уже с некоторым интересом спросил Николай.

— Ну вот например: он с ходу предложил мне на выбор десяток АР-15 или МК-16. А что я могу выбрать, если про первую знаю только, что это модификация старой штурмовой винтовки М-16 и применяется в армии. А про альтернативный вариант и вовсе ничего. Как тут выбирать? Еще пара проколов и он поймет, что я плаваю. Он, кстати, уже попытался это проверить. Спросил, устроит ли меня, если в комплекте снаряжения будут поставлены очки э… Ромер?

— Модель какая? — деловито поинтересовался Николай. — Противоосколочные?

— Ты кого спрашиваешь? — рассмеялся Алексей. — Да я эту марку в первый раз слышу. А таких пунктов у него несколько десятков, если не сотня. Морской контейнер.

— Ты хочешь сказать, что намерен привезти сюда, к нам, сорок тонн всего этого добра? — ошалело уставился на него Николай. — А как же таможня? Их, наша?

— Знаешь, есть некоторые вещи, которые я не могу рассказать, — Алексей пожал плечами. — Извини. И не потому, что не доверяю. Хотя и это тоже. Могу только намекнуть — эти двадцать лет я потратил не зря. И хотя не очень верил, что обо мне вспомнят, скорее по привычке, продолжал работать. Не так активно, как если бы это было нужно моей стране, но, тем не менее, пару десятков агентов я сумел завербовать. И за это время они смогли добиться многого. Стать влиятельными людьми. Кто-то пошел во власть, а кто-то выбрал иную сферу деятельности. Не слишком законную. Но, так или иначе, все они считают меня своими должниками. И способны решить самые сложные вопросы.

— Ну хорошо, в Штатах понятно, — не смог до конца поверить Николай. — А у нас? Ты же не будешь говорить, что…

— Не буду, — поспешил успокоить его Алексей. — Этот вопрос решит один мой знакомый. Бывший российский гражданин. Он, правда, сидит сейчас в тюрьме штата Иллинойс. Отбывает двадцатку за мелкие шалости с налогами, но у него остались весьма обширные связи на родине. Он обещал решить вопрос с этой… безделицей, как он сказал.

— Просто так и решит? — съязвил недоверчивый слушатель. — Он что, тебе должен?

— Какой ты нудный, — не выдержал Алексей. — Ты ведь еще даже не сказал — готов ли рассмотреть мое предложение, а уже задаешь такие вопросы.

— Хорошо, — решился Алексей. — Не хотел загружать тебя лишней информацией, но раз уж ты сам…

— Дело в том, что для ускорения моего обмена, который организовал покойный генерал в интересах того самого типа, лившего недавно крокодиловы слезы на его могиле, они выдали властям Штатов одного колумбийца. А тот, в свою очередь, крайне огорчился такому исходу. И захотел узнать, по чьей милости оказался в опасной близости от электрического стула.