Наверху, одна за другой загорались звезды, они мерцали на черном небе, будто подмигивая пастырю. Закопав могилу обратно, он обессиленный физически, но полный духовных сил шёл по дороге вдоль забора кладбища, неся лопату у себя на плече. Неожиданно где-то рядом раздался сиплый голос: «Я за тобой давно здесь наблюдаю, с самого момента как ты пришёл». Ирийзар обернулся. Из темноты, на него смотрела пара поблескивающих, как сверкает сталь на солнце, глаз. Силуэт говорящего было сложно разглядеть в сумерках, среди деревьев. Он стоял неподвижно, рассматривая Ирийзара так, как обычно хищники смотрят на свою добычу. За спиной, на плече, силуэт держал что-то похожее на мешок. «На кладбище мне нет дороги, туда пройти не могу. А здесь я волен делать, что хочу», – продолжила говорить тёмня фигура. У Ирийзара промелькнула догадка, кто это был. «Бежать!» – единственная мысль что пришла ему в голову на тот момент. Он кинул лопату в тень с яркими глазами и бросился бежать что есть мочи по дороге в сторону пшеничного поля. До церкви было далеко, как и до деревни, оставался детский приют – его единственный и очень призрачный шанс на спасение. В окнах здания и во дворе всё ещё горели огни. Ирийзар бежал не оборачиваясь, слыша хруст суставов и хрипы, чувствуя смрадный запах дыхания преследователя за своей спиной.

Не помня себя, он оказался у ворот во двор приюта. Дернув за ручку двери, Ирийзар понял, что ворота были заперты. Сзади раздалось рычание, по звуку чем-то напоминающее собачье. Ирийзар повернулся. В свете фонарей у ворот он теперь смог немного разглядеть своего противника, хотя тот не торопился выходить полностью на свет, оставаясь большей частью в темноте. С первого взгляда можно было подумать, что это был человек, но если присмотреться получше, становилось понятно, что существо таковым уже не является. В полумраке перед ним стоял кто-то сгорбленный, с худым туловищем, одетый в рваньё. На его теле в нескольких местах отсутствовала кожа, оголяя кости и куски не догнившей плоти. Глаза существа зловеще мерцали в темноте стальным блеском. «Сейчас я наполню этот мешок твоей требухой, пастырь», – сказала тварь, положив грязный мешок на землю, и сделала шаг в сторону Ирийзара, уже вытягивая вперёд руки, расправляя в стороны худые пальцы. На них были длинные, местами обломанные и потрескавшиеся желтые ногти, под которыми скопилась грязь и засохшая кровь. Ирийзар достал распятие и выставил его впереди себя. «Тебе это не поможет», – прорычало существо. «Смотрите, смотрите, кто там!?» – раздался вдруг детский голос. Ирийзар посмотрел на здание, там в одном из окон второго этажа стояла беловолосая девочка. Её стали окружать другие дети пытаясь высунуться в окно и просмотреть, что такого интересного там происходит. «Помогите! Помогите! Там за воротами!» – стала кричать она ещё громче. Тварь сделала шаг назад, снова скрывшись во мраке. Послышались шаги, раздался звук отпирающегося засова. Озлобленное существо на миг вышло опять в свет фонарей и размашистым движением оставило глубокие порезы на груди Ирийзара, порвав ему одежду своими острыми ногтями. Он почувствовал сильную боль, потом стало очень тепло и влажно от выступающей крови. «Тебе повезло, пастырь. Встретимся в другой раз. Это будет тебе напоминанием». Тварь рыча, скрылась в темноте, когда отворилась дверь и упирающийся в неё спиной Ирийзар упал на землю во дворе приюта. Он слышал какие-то крики и голоса, но они становились всё отдалённее, их заглушал звон в ушах. В глазах потемнело и Ирийзар потерял сознание.

Далебор стоял возле Смилны у окна общей спальни на втором этаже. «Ты думаешь про то же, что и я?» – спросил он её. «Да. Он пришёл из той могилы в лесу, я уверена в этом, он действительно существует, я не видела никого страшнее». «Всё! Хватит здесь стоять. Пойдем, ты молодец! Ты спасла ему жизнь, тому пастырю, которого мы видели на кладбище». Далебор взял Смилну за руку и они отошли от окна.

Красная луна стояла перед ним так близко, что казалось можно было протянуть руку и дотронуться до неё, пощупать пальцами рельеф, кратеры от метеоритов, стряхнуть ладонью звездную пыль. Мгновением позже луна исчезла, чёрный густой дым окутал его со всех сторон, было ничего не видно, кроме тьмы, всепоглощающей, удушающей. Сквозь неё очень отдаленно слышался непонятный шум и голоса. Со временем голосов стало так много и они были настолько громкими, что он закрыл руками уши, но это не помогло. Голоса всё равно становились всё громче, они будто рождались внутри его головы, производя слова на непонятном языке. На фоне общего шума среди них слышались крики женщин, плач детей, звуки дробящихся костей и рвущейся плоти. Вдруг всё стихло и в этой тишине раздался протяжный голос, женский голос: «Просни-и-и-и-сь!» И его глаза открылись. Весь в холодном поту он лежал на диване в своей квартире. На вид мужчине было около тридцати лет, хотя во взгляде его больших синих глаз была какая-то старческая усталость и мудрость, которую часто можно увидеть в глазах людей, приближающихся к конечной остановке на своём пути. Он был довольно крепкого телосложения с широкими плечами и объёмистыми запястьями. Мужчина прошелся влажными ладонями по глазам и по недельной щетине на щеках, как будто пытаясь стереть свой сон, убрал взмокшие пряди длинных черных, как смоль, волос со лба и ещё какое-то время лежал, уставившись в потолок. Подобные сны преследовали его с самого детства, хотя их сложно было назвать снами, они были настолько реалистичным, что порою в момент пробуждения было сложно понять где заканчивалась та реальность и начиналась эта. Тишину нарушила мелодия зазвонившего телефона. Мужчина протянул руку и, не посмотрев кто это был, нажал на экране значок «громкой связи». «Привет, Триян! – раздался женский голос в динамике. – Ты же всё равно мимо меня поедешь, может быть подберёшь? Доедем вместе до места». «Привет, Кристина. Хорошо. Конечно. Во сколько тебя забрать?» – хриплым голосом спросил Триян. «Часов в семь сможешь? Нормально?» «Да. Тогда заеду за тобой в семь». «Хорошо. До скорого!» «Да, пока!» Триян отключил телефон, встал с дивана и посмотрел в окно. Солнце всё ещё ярко освещало соседний дом, отражаясь сотнями бликов в его зеркальных окнах, но в его свете уже чувствовалось приближение вечера. Стрелки на часах, что висели на стене в комнате, подходили к шести. Триян принял душ, спешно оделся и вышел за дверь.

Как это часто бывает в больших городах, на светофоре на дороге образовалась пробка. Триян сидел за рулём своего автомобиля, уставившись в левое зеркало заднего вида, рассматривая чей-то огромный, чёрный, тонированный внедорожник с блестящими хромированными дисками, ну и как водится, с номером из одинаковых цифр. Что-то внутри не давало ему покоя, предчувствие чего-то плохого, неизбежного. Это чувство вгрызалось в него, тревога сдавливала зубами легкие так сильно, что становилось трудно дышать. Такое уже случалось ранее. Основываясь на опыте прошлых лет, Триян понимал, что должен прислушаться к своей интуиции. Она его ещё никогда не подводила, а подводил он сам себя, всякий раз, когда её не слушал. В последний из таких «раз'ов» он оказался на больничной койке. Триян провел пальцем по большому шраму, который пересекал его правую часть лица, начинался у лба, проходил через бровь и заканчивался на щеке. Он ему служил своего рода напоминанием в таких ситуациях. Триян чувствовал, что должен что-то сделать, но не было четкого понимания, что именно. «Ты меня вообще слушаешь? Триян. Триян! Очнись!» – ворвался женский голос в его размышления. «А! Что?» Он повернулся в сторону девушки, что сидела рядом на пассажирском сидении. «Извини, Кристина. Что-то задумался». «Я значит, здесь, распинаясь, рассказываю во всех подробностях начало фильма, которое ты тогда проспал, а он даже и не слушает!» Девушка по-доброму улыбнулась и потрепала волосы Трияна. Они подъехали к следующему перекрёстку и снова загорелся красный свет. Пальцы Трияна сжимали руль так сильно, что побелели. Он напряженно смотрел на проезжающие машины. «Вот оно, сейчас или никогда!» – промелькнуло у него в голове. По телу прошёл какой-то электрический импульс, ну или что-то похожее на него по ощущениям. Триян вдавил педаль газа в пол, вывернул руль и вклинился в перпендикулярный плотный поток машин, под лязг чьих-то тормозов и звуки яростных гудков. «Ты с ума сошел? – закричала девушка. – Что ты твори..!» Не дав ей закончить раздались оглушительные звуки скрежета металла и бьющегося стекла. Почти весь первый ряд, стоящих на светофоре автомобилей был сметён грузовой фурой. Огромной массы грузовика хватило чтобы раскидать две машины в разные стороны, перевернуть третью и протащить её через тротуар до угла здания, что находилось в десятке метров от перекрёстка. К этому моменту Триян и Кристина уже находились довольно далеко от места аварии, можно было понять что случилось только посмотрев в зеркало заднего вида или обернувшись назад, что девушка и сделала. Она ещё какое-то время сидела в такой позе с открытым ртом, пока фура совсем не исчезла за потоком машин, движущихся позади них. «Ты что видел этот грузовик? Но как? Ведь мы уже отъехали довольно далеко от перекрёстка, когда произошёл этот ужас!» Кристина пристально смотрела на Трияна. «Это же просто! Это вообще! Как всё это?!» Девушка не могла подобрать нужных слов от волнения. «Мы же стояли на том самом месте!» – дрожащим голосом сказала она. – Может нам вернуться, вызвать скорую или что-то сделать?» «Вернуться мы сможем только по кольцевой, отстояв в пробках пол часа или дольше. К тому времени, думаю вряд ли понадобится наше участие. Там много людей», – ответил Триян. Пальцы его рук снова наполнились кровью и приобрели нормальный цвет. Всю оставшуюся дорогу они ехали молча, думая о случившейся аварии.