Доев приготовленное блюдо, они продолжили пить ол, который уже понемногу начал давать в голову, иногда Яволод с Трияном громко смеялись, теперь они беседовали, как хорошие друзья. Наступил полдень и в заведении явно поприбавилось народу. Триян посмотрел в окно и его взгляд снова остановился на людях в лохмотьях, выставленных в шеренгу. Какие-то люди подходили, осматривали их, спрашивали что-то у человека в овчинной шкуре. Яволод уловил взгляд Трияна, тоже посмотрел в сторону площади, но ничего не сказал. Какой-то толстый человек, с большим пузом, одетый явно не как простолюдин, ходил вокруг молодой девушки и пристально её осматривал. Потом подошёл к человеку с палкой, отдал ему что-то, скорее всего плату, и небрежно схватив девушку под локоть, куда-то её потащил. Хоть этого было и не слышно, но Триян представлял в мыслях, как она кричит и плачет. «Яволод, разве тебе не жалко их?» – спросил он. «Рабов? Если ты про это, то да, иногда жалко. Особенно таких юных девушек. Толстосумы вроде него покупают их, потом насилуют, заставляют делать всякие непристойные вещи, если ты понимаешь о чём я. Знаешь, я даже выкупал несколько раз молодых девиц и отпускал на все четыре стороны, но это ровным счётом ничего не изменило. Всё осталось, как прежде. Такой порядок появился задолго до моего рождения и как бы мне не хотелось изменить его, я не могу. Потом рабы не всегда живут плохо, всё зависит от хозяина. Хотя конечно многих из них используют на каменоломнях и на других тяжёлых работах, которые никто бесплатно делать не будет. А зачем платить, если есть те, кто это делает бесплатно». «С этим трудно поспорить», – сказал Триян с грустью в голосе и глотнул ола. «А где здесь туалет?» «Туалет?» – переспросил Яволод и засмеялся. Это тебе не дворец, выйдешь вон в ту дверь, окажешься в нужном месте». Триян встал из-за стола и подошёл к маленькой двери, справа от прилавка. Выйдя наружу, он оказался на пяточке, окруженным четырьмя стенами без окон. Рядом стоял мужчина и справлял свою нужду прямо на одну из стен. В воздухе стоял, мягко говоря, неприятный запах. «Да, это точно не дворец, а я считал те туалеты неподходящими», – подумал Триян и ухмыльнулся.

Когда он вернулся, Яволод с интересом смотрел в окно. На площади что-то происходило. Триян сел за стол и тоже посмотрел на улицу. Пять человек одетых в длинные, спускающиеся до колен кольчуги, сплетённые из мелких металлических колец, сопровождали повозку с клеткой, в которой согнувшись сидел человек. Люди эти не были похожи на стражников или воинов из армии Кореолии, но имели оружие. У кого-то был лук со стрелами за спиной, у кого-то топор или меч. Поверх их брони были накинуты белые балахоны, на груди которых ярко выделялся какой-то герб или знак, было сложно разглядеть его издалека. «Когда-нибудь они придут и по мою душу, если конечно к тому времени я её сам не отдам богу на суд», – сказал Яволод, провожая взглядом этих людей. «Кто это?» – спросил Триян. «Всё никак не могу привыкнуть, что ты вообще ничего не помнишь, надеюсь твоя память скоро к тебе вернётся, я ведь не смогу всегда быть рядом, чтобы всё объяснить. Это служители ордена “Огня и топора“. Рыцарями у меня язык не поворачивается их назвать, хотя именно таковыми они и являются. Сейчас любое колдовство под запретом, только по разрешению и согласованию с орденом. Отлавливают они ведьм и колдунов, кого сжигают на кострах, кому б'ошки отрубают. Кого-то, увозят в свои специальные темницы, если особо злодеяний не совершал человек, хотя это как повезёт. Вот этому повезло, – Яволод посмотрел на человека в клетке. – Иначе бы устроили прямо тут, на площади, показательную казнь». «Они подчиняются князю?» – спросил Триян. «Нет. Они подчиняются только своим главнокомандующим, хотя нарушать указы князя или короля конечно же без веской причины не станут, но могут, есть такое у них право, которым можно воспользоваться в особых, согласованных с церковью случаях. У ордена есть гарнизон практически в каждом большом городе в разных странах, как здесь, так и в Траумэ, и в Ильметии, и на юге в Корц'ирии, ну и конечно в самом Меел'ите. Пожалуй, только на севере их практически нет. Там вообще свои порядки, совершенно другой мир. В последнее столетие орден стал настолько могущественным и влиятельным, что даже королям и епископам иногда приходится считаться с их мнением».

Триян и Яволод заказали ещё по кружке ола. «Сегодня вторая ночь после полнолуния, могу я попросить тебя помочь мне ещё раз?» «Конечно! Мог бы даже и не спрашивать!» Яволод протянул через стол свою руку. «Значит друзья?» – спросил он. «Получается, что так!» Триян крепко пожал его руку и немного улыбнулся. «Только мне надо немного отдохнуть, а лучше поспать, голова уже гудит. Предлагаю на этом закончить и вернуться в замок», – сказал Яволод, сделав глоток из кружки. «Да, вечер уже не за горами», – согласился Триян. Яволод оставил на столе несколько кореольских югерей21 трактирщику и допив свой ол, они вышли на улицу.

*******

Триян второпях запирал железную дверь на засовы, они пришли сюда довольно поздно, Яволод уже начал обращаться. Его зрачки расширились и серые глаза стали наполняться оранжевым цветом. Триян с трудом закрыл верхний засов и отошел от двери. Яволод упал на четвереньки, издавая хрип и стоны, иногда переходящие в безумные крики от боли. Его спина начала выгибаться и вытягиваться вверх, разрывая одежду, было слышно как хрустят позвонки и трещат кости. Руки и ноги становились длиннее, обрастая серой шерстью, пальцы, казалось, сами собою ломались, с треском сгибаясь в неестественное положение, из них начинали выступать острые когти. Лицо Яволода изображало сотни оттенков боли, открытая челюсть резкими движениями уходила то в бок, то вниз искривляя всё лицо, потом она начала с хрястом удлиняться, обнажая длинные клыки, глаза стали огромными и ярко-оранжевыми. Зверь полностью завладел им. В свете факела, совсем близко, перед Трияном стояло чудовище, гораздо крупнее Яволода и намного выше ростом. Зверь стоял на изогнутых задних лапах и смотрел прямо в глаза Трияну, его пасть была широко открыта, с зубов на пол падала тянущаяся слюна. Существо издало оглушительный рёв, который заставил Трияна попятиться назад, выронив факел, и упереться спиною в стену. Зверь начал выть, рычать и метаться по клетке, кидаться на стены и на железную решётку, она ходила ходуном от сокрушительной силы, то и дело обрушивающуюся на неё. Казалось ещё чуть-чуть и огромные петли сорвутся и выпустят на свободу дикое животное. Триян поднял факел с пола и решил, что больше ему здесь задерживаться не стоит. «Увидимся утром, дружище!» – сказал он, понимая, что Яволод вряд ли его теперь слышит и ушёл в тоннель. Ещё какое-то время был виден свет от его факела, но потом стало совсем темно. Зверь остался наедине с собой, запертый в тюрьме, в кромешной тьме. Раздался протяжный вой, похожий на вой волка, он звонким эхом пронёсся по тоннелю, где шёл Триян. «Должно быть это очень больно, когда он обращается в это существо», – размышлял Триян, проходя через пересечение подземных тоннелей, как вдруг он услышал опять этот странный гул, доносящийся из соседнего тоннеля. Триян замешкался, перед ним встал выбор либо идти и ждать рассвет у себя в комнате, либо разобраться, что происходит где-то рядом с другом, которого он оставил в клетке, Яволод стал ему достаточно близок по духу за эти два дня. Триян выбрал второе и свернул в левый тоннель. Впереди, как и вчера был слышен звук падающих на пол капель воды. Где-то дальше слышался шелест и завывал ветер. Триян шёл медленно, освещая дорогу факелом. Раздался громкий, долгий и сухой выдох и ему показалось, что кто-то проскользнул сзади него. Триян резко повернулся, но никого не было, только темнота. По коже пробежали мурашки. Он сделал ещё несколько осторожных шагов вперёд и увидел в полумраке очертания похожие на дверь. Подойдя ближе Триян убедился в своей догадке. Он попытался открыть её, но дверь не поддалась. «Про-о-о-ч-ч-ч-ч-ь!» – как будто бы на длинном выдохе, пронеслось слово в воздухе. Было не понятно, то ли это завывание ветра или он на самом деле услышал чей-то голос в темноте. Навалившись на дверь, чтобы её открыть, Триян застыл и прислушался. Вдруг дверь поддалась и с легкостью распахнулась, как если бы кто-то потянул за неё с другой стороны. Триян провалился внутрь, упав на каменный пол. Раздался громкий смех, казалось он нисходил от куда-то сверху, в этот раз это уже точно не было звуком ветра. Триян встал и поднял факел наверх, но кроме темноты ничего не увидел, видимо помещение куда он попал имело довольно высокие потолки. Триян сделал несколько шагов, потом ещё и ещё, но никаких стен не обнаружил. Вдруг где-то позади раздался громкий стук от закрывшейся двери. Пришло чувство того, что он оказался в западне. Триян ходил кругами, пытаясь найти стены, но их не было, только тусклый свет факела освещал немного вымощенный камнями пол. Он как будто провалился во тьму, вокруг была лишь тишина и темнота, такая пустая и пугающая. «Сдохнешь т-у-у-у-т-т-т-т!» – раздался всё тот же голос, напоминающий порыв ветра в ущелье и Триян услышал чьи-то быстрые шаги, где-то совсем рядом в темноте. «Кто ты? Чего тебе надо! Покажись!» – громко крикнул Триян и достал меч из ножен. Его голос эхом прозвучал во тьме, повторяя последнее слово несколько раз. Похоже место, где он оказался, было внушительных размеров. Вдруг перед ним возник мужчина, он был с бледной кожей, высокого роста и крепкого телосложения, на голове у него был шлем с рогами. По большей части его тело покрывали шкуры пушных животных. В руке он держал длинный боевой топор. Человек был похож на воина-варяга. Кожа на его лице местами отсутствовала, открывая лобную часть черепа и всю нижнюю челюсть с редкими гнилыми зубами. Носа не было, на его месте были лишь пустые носовые пазухи, немного прикрытые свисающими ошмётками высохшей кожи. Вместо глаз были два чёрных пятна. Триян понял, что перед ним не живой человек, всё указывало на то, что он умер уже давно. Воин-варяг занёс топор над головой и быстрыми шагами стал приближаться к Трияну. Триян смог увернуться в сторону от обрушившегося на него удара и тотчас нанёс ответный удар по корпусу противника. Меч прошёл насквозь без малейшего сопротивления, оставив лишь серый полупрозрачный шлейф, который вскоре растворился в воздухе. Воин засмеялся и ударил Трияна ногой. Он повалился на спину, успев вовремя сгруппироваться и не удариться головой о камни. На него опять сверху летело острое лезвие топора. В последний момент Триян увернулся, откатившись в бок. Топор со звоном ударился о каменный пол, озарив темноту яркими искрами. Перекатившись через плечо, Триян встал на одно колено и мгновение спустя снова оказался на обеих ногах. Враждебный воин повернулся в его сторону, но в тот момент Триян уже стоял совсем рядом с ним, нанося разящий удар мечом в область его шеи. И опять лезвие меча будто рассекая обычный воздух, прошло насквозь, оставив за собой только дымчатый шлейф. Далее последовал горизонтальный удар топора, от которого Триян увернулся, пригнувшись вниз. Он понимал, что не может нанести никакого урона своему противнику, оставалось либо драться пока топор воина в конце концов не найдет свою цель или спасаться бегством. «Убегать, но куда?» – подумал Триян, он уже совершенно потерял все ориентиры в кромешной темноте. Вдруг что-то будто дало ему толчок и он побежал в неизвестном направлении, ведомый какой-то внутренней силой, каким-то предчувствием. Триян на миг обернулся назад, воин уже растворился в темноте, оставив в воздухе полупрозрачный серый дым. Он не видел куда бежит, но ноги будто бы знали путь и Триян просто не стал сопротивляться этому. Внезапно, ниоткуда, просто из воздуха на его пути опять возник воин-варяг, уже занося для удара свой топор вверх. Триян, не дожидаясь атаки, отскочил в сторону и наткнулся ребрами на что-то жёсткое, опрокинув это с грохотом на пол. Факел вылетел из его руки и упал на камни. В догорающем тусклом свете его пламени Триян увидел открытый ящик, рядом с которым лежал меч. Скорее всего он вывалился из этого сундука. Он, сам не зная почему, бросил свой меч на землю, наклонился и схватился за рукоятку другого меча, его лезвие тотчас озарило темноту голубым свечением, клинок был объят языками синего пламени, которые, мерцая, хаотично обвивались вокруг него. Триян интуитивно почувствовал движение воздуха за своей спиной и отошёл вправо, топор воина с треском расколол деревянный ящик на части. В развороте корпуса, передавая импульс вращения своей руке и мечу, Триян нанёс удар. Но в этот раз он почувствовал сопротивление, когда лезвие меча проходило через плоть противника. Его отсеченная от шеи голова, свалилась на пол. Отделённая от тела, она издала долгий хрипящий выдох и обезглавленный воин, покосившись, с грохотом свалился на пол. Потом его тело окутал дым и оно растворилось в темноте. В тоже мгновение пламя вокруг меча стало угасать и вскоре совсем затухло. Стало опять непроглядно темно, под ногами лежал, остывающий уголёк факела, он подарил последние капли света и тоже погас. Триян нащупал свой старый меч на полу, убрал его в ножны и снова взялся за найденный меч обоими руками, ожидая, что вот-вот воин возникнет из темноты и нанесёт удар. Он напряженно стоял в готовности отразить атаку, но ничего не происходило. Слышался лишь звон капель, падающих на камни от куда-то сверху. Триян решил идти просто вперёд, стараясь не сворачивать, пока не наткнётся на какую-то из стен, а далее она обязательно должна будет вывести его обратно к двери, через которую он сюда попал.