Верил, что кто-то, пришедший на пристань,

Выпьет с тобой по бокалу игристого –

Но не беда!

Глянь, сколько милых брюнеток-морячек,

Бросься к ним в руки, обиду не пряча,

Всё расскажи!

Утром проснёшься с одной, поболтаешь,

Сердцем воскреснешь и пошагаешь

Заново жить!

Любимый человек

Когда бы ни пришла – ты открываешь двери,

По классике часов не замечая бой.

(Шёпот.)

«Я не любовь!

Ты зря в меня поверил».

Встречаешь, говоришь, как искренне и долго

Ты ждал её, надеялся: придёт.

(Шёпот.)

«Ты идиот.

Мне нужно так немного.

Ни ожидания, ни ночи и ни встречи,

Ни долгие парижские звонки.

Тепло руки.

В нём – очевидно вечность».

Ты же не думал, что это надолго

Ты же не думал, что это надолго?

Разлука – такое бывает часто.

Ты же не верил в действительность счастья

(Или похлеще – в действительность Бога)?

«Нет!.. Ни секунды, ни каплю, нисколько.

Что бы теперь ни сказала – всё пусто!»

Правда? «Да, правда, хотя и колко.

Что уж поделать – беспомощно чувство!

Умерло! Нет! Растворилось, исчезло!»

Смотришь в глаза мне так нежно и смело…

Что же ты делаешь? Я не железная!

Что же ты делаешь?..

Диалог со свечой

Свеча, погасни! Я устала.

Пусть месяц светит мне в окно.

Всего так много, только мало

Того, что правда быть должно.

Свеча, ты только сон мой рушишь.

Я не нуждаюсь в палаче!

И не заглядывай мне в душу –

Её не распалить ничем.

Ты светишь – только мир не светел!

Мир безрассуден и предвзят.

Смотря в меня, ты смотришь в пепел,

А может быть, уже и в ад!

Ну что ещё там можно видеть?

Несчастливая любовь

Несчастливой любви не бывает.

А Данте любил Беатриче, милый?

Думаешь, нет, но все,

кто читает,

Скажут, не думая, что это было.

Когда печально –

может, нескладно,

Но радость в чувстве не главная штука.

На Божественную комедию хватит –

и ладно,

Написано несколько сцен

Из Ада –

и жутко!

Несчастливой любви не бывает.

Разумеется! Кому это надо?

Слёз – море,

одна по щеке сползает

И только, она и есть правда.

Не веришь моей театральной слезе?

А если

Навести свет, чтоб ослепила блеском?

Тронет тебя еле-еле,

Коснётся, ставшая бесом

Искушающая слеза –

Слеза соблазнительна. Ты не знал?

Обращение к розе

Ты прекрасна, роза! Прекрасен каждый изгиб.

Умрёшь в листве – увековечат в гипс,

Считай, что бессмертна.

Не плач, что у гипса алого цвета нет,

Будет заря – окрасит в твой прежний цвет.

Кукла

Автор приносит извинения за низкую лексику, использованную в стихотворении.

Как кошки возле миски,

У клиники они.

Надуть скорей бы сиськи

И сделать ноготки б.

Где б ни бывали в мире,

Поделятся легко:

Хотят губу пошире,

И это не прикол.

Начищенная кожа,

И только очень жаль –

Не срезать тупость с рожи,

Не срезать тупость с рожи,

Не срезать тупость с рожи

При помощи ножа.

Зато со всей душою

Им нравится теперь

Над задницей большою

За выпадом попеть,

В спортзале с гирей топать,

Гантели волочить –

Как можно душу в жопу,

Как можно душу в жопу,

Как можно душу в жопу

Так искренне вложить.

Бомонд

Сюжет стихотворения является вымышленным и не имеет никакого отношения к реальности.

Цветы, витрины – кругом голова,

Парфюмный запах роз, лаванд, азалий,

Всё супердорого, а вы не знали,

Что есть в Москве ещё одна Москва?

В ней переходов нет и нет метро,

И в ней не носят прошлогодних курток,

В ней продаются туфли – сто за штуку

И многомиллионные пальто.

Здесь пьёт винцо и устриц ест бомонд,

А «нищих» бесконечно презирают,

Как хорошо, что «нищие» не знают:

В народе есть ещё один «народ».

Им нравится дистанцию держать

И показательно плевать в «убогих»,

Как будто не «убогие» налоги

Обязаны на устриц собирать.

Скромные похороны

Нет, что растрачено, то, значит,

Не нужно было никому,

Совсем ни в чём, ни одному:

В печали идиот растрачен.

А, может, были бы победы

И бились в нём всю жизнь не зря б

Первоначала и моря,

Не пролетело б всё бесследно.

Кто ж виноват, что он всё бросил,

Не дописал, не дочитал,

Разочарованно устал,

Разбил все векторы и оси?

Жаль. А ведь надо просто ценность

Обыкновеннейшую, чтоб,

Когда закроют красный гроб,

Не всё взяла с годами тленность.

Чтоб кто-то приходил к могиле,

А, может, даже и к кресту,

Чтоб розы, глядя в темноту

И вспоминая, слёзы лили.

Разница в возрасте

Эта роль задумана на год-два.

Пять лет продержаться –

уже рекорд,

Но тебя на пять хватит едва ль,

Ты слишком взрослый и слишком горд.

Да и роль отнюдь не предел мечты,

Плата так себе – поцелуй, слова.

Не такого ведь явно хотел бы ты?

В ответ равнодушно молчит Москва.

Да и философия!

Кому не рано – поздно тем.

Слишком большая разница в возрасте.

Хотя большая

и, кажется, больше всё,

Откуда ты знаешь,

Чего ждёт

Душа? Не залезть ведь в чужую душу.

А, может, я никогда ничего не разрушу?

Откуда ты знаешь, позволь?

Не разрушу.

И это совсем не роль!

А просто чувство.

Прошёл год.

Второй.

И ты уже ждёшь звонка,

Когда скажут, мол, нашли посвежей.

К телефону потянется рука –

Решил позвонить и бросить первей.

Откуда берётся совесть

Чем проще метод,

Тем убедительней.

Судить некому победителей,

Но кто сказал, что, кроме мнения, суда нету?

Почему, если ты ещё человек,

Сделаешь гадость – и беспокоишься?

Руки моешь в руслах чистейших рек

И всё никак до белого не отмоешься?

Никто, может быть, и не узнал, кто вор идеи,

Сплетник, разлучник или, скажем, лжец,

Ты перед всеми умеешь быть лицедеем,

А перед зеркалом встанешь – конец.

Откуда берётся совесть? И почему у одних есть,