Поцелуи становились все жарче, их руки бесконечно переплетались, скользя по телам друг друга, и он совершенно потерял голову. Он не помнил, как задрал её юбку до самой талии, а она оседлала его бедра. Не обратил внимания, в какой момент остался без рубашки сам и когда успел избавить от блузки и белья её. Была только она, её бархатная кожа, тяжелые влажные кудри, горячие губы и пьянящие руки, весь остальной мир растворился вокруг, исчез, растаял, пока он сам целиком потерялся в этой женщине. Он только смотрел, смотрел во все глаза на нее, ловя каждое движение, впитывая каждый стон, боясь моргнуть, как будто она могла исчезнуть в краткий миг темноты под его ресницами, боясь признаться самому себе, что все это – только сон, который снится сейчас ему, глупо и неосторожно уснувшему в своем кабинете.

- Грейнджер!.. - простонал он, не в силах больше терпеть.

Они не услышали шума в холле.

Не заметили шума приближающихся шагов и тихих голосов.

Стука открывающейся двери.

И только пронзительный голос Астории ударил по барабанным перепонкам.

- Драко, как это понимать?!

========== Глава 27. ==========

Они провели чудесный вечер.

Вопреки ожиданиям, Астория была чрезвычайно дружелюбной и оживленной, глаза её сверкали, а с губ не сходила сияющая улыбка. Она охотно соглашалась на предложения Гермионы и откликалась на все просьбы Скорпиуса. С упоением выбирала ему новые теплые мантии в “Твилфитт и Таттинг”, сама оплатила выбранные Гермионой для Скорпи новые книги во “Флориш и Блоттс” и даже не возражала, когда мальчик робко, одним взглядом указал на “Всевозможные волшебные вредилки” братьев Уизли. Оттуда они уходили с двумя пакетами самых разных шалостей, которые Гермиона сочла приемлемо безопасными, и волшебным фейерверком, который таковым определенно не был.

Затем они все-таки добрались до кафе Флориана Фортескью, где Астория от души накормила Скорпиуса мороженым, не желая слушать никаких возражений об ожидающем мальчика в поместье ужине и вероятном недовольстве Малфоя. Казалось, за один вечер она решила компенсировать все долгие месяцы своего отсутствия, и Скорпиус был буквально сбит с ног ошеломляющей волной непривычного и бурного материнского внимания.

Астория абсолютно не стеснялась присутствия сына и не уставала осыпать мисс Спэрроу комплиментами и благодарностями. Послушать её, так Миа была чистым ангелом, посланным им с Малфоем самими небесами, осветившим сиянием истины тьму извилистого лабиринта ошибок и недопониманий их брака. Временами миссис Малфой заносило в этих дифирамбах настолько, что Гермиона едва сдерживалась, чтобы не фыркнуть, но вместо этого лишь скромно опускала ресницы и вновь и вновь на все лады расхваливала честность и верность Драко Малфоя, а также его незыблемую преданность семейным ценностям.

Это доставляло ей какое-то странное, извращенное удовольствие. Она будто углубляла зияющую рану на теле, снова и снова погружая в неё скальпель и с наслаждением наблюдая, как она все стремительнее наполнялась бурлящей алой кровью, и с восторгом демонстрировала её всем желающим, призывая рассмотреть получше, во всех подробностях, при этом совершенно забывая о том, что это тело, эта рана и эта кровь принадлежит ей. Его прямые и жестокие слова вспыхивали в её сознании, и она с наслаждением повторяла их вслух, вливая в жадные уши Астории - разумеется, беспощадно редактируя и вырезая самые нелицеприятные фрагменты, которые могли бы свидетельствовать против её самой. Гермиона не собиралась подставлять Малфоя и портить ему жизнь, искренне желая, чтобы у них все наладилось, а она могла бы наконец выбросить все неподобающие, неуместные, невозможные мысли о нем из головы.

Через пару часов непрекращающихся развлечений Скорпи уже ощутимо вымотался и клевал носом над третьей креманкой с мороженым, на этот раз клубничным с базиликом и бальзамическим кремом, и Астория предложила трансгрессировать, чтобы не тратить времени на поиски доступного камина. Руки Гермионы были заняты бесчисленным множеством пакетов и свертков, и она была искренне благодарна миссис Малфой за предложение проводить их со Скорпи в мэнор. Свернув в первый попавшийся переулок, уже через секунду они стояли у величественных кованых ворот поместья.

Скорпиус уже едва переставлял ноги, да и сама она порядком устала за этот длинный, наполненный тяжелыми раздумьями и тревогами день, поэтому Гермиона с радостью поручила мальчика заботам домовика, а сама приняла любезное предложение Астории выпить чаю. Они не сговариваясь делали вид, будто эти жалкие часы в вынужденной компании друг друга могли их хоть как-то сблизить, и если Гермионе эта игра была на руку, то мотивы Астории по-прежнему оставались для неё загадкой. Однако она не оставляла надежды разговорить и, возможно, узнать от своей спутницы чуть больше, а потому с энтузиазмом соглашалась на все её предложения. Живо обсуждая детали прекрасного вечера, обе девушки подошли к дверям в гостиную и распахнули их, направляясь в столовую.

И, казалось, ни одна из них не была готова увидеть картину, открывшуюся их глазам.

На софе, прямо напротив них, на коленях полураздетого Малфоя извивалась почти обнаженная девушка с длинными кудрявыми каштановыми волосами.

Её Гермиона узнала бы где угодно.

Не узнать было невозможно.

Потому что в этот момент она была похожа на неё больше, чем она сама.

Потому что это была Гермиона Грейнджер.

Возглас Астории прозвучал словно выстрел в лесной глуши, заставляя невозможную пару замереть, запечатлиться навечно, точно на маггловской фотографии. Как будто весь мир прекратил вращаться и вдруг сузился, сжался до размеров одной-единственной комнаты, дивана в ней и двух любовников на нем, не сразу оторвавшихся друг от друга.

Все еще совершенно пьяный полуголой ведьмой в его руках, блондин с трудом оторвался от её губ и повернул голову на шум. В дверях гостиной стояли его жена и Миа. И, судя по выражениям их лиц, несомненно, очень ясно видели то, что находилось у них прямо под носом.

Очаровательно.

Просто прелестно.

Он, в одних брюках, да и тех расстегнутых, с практически голой Грейнджер на себе. Повезло еще, что они не ввалились на две минуты позже, когда они бы уже наверняка вовсю трахались. Малфой с трудом собирал обратно разбежавшиеся мысли, а в воздухе стремительно разливался острый электрический запах катастрофы.

Оглядевшись по сторонам, Драко ловко подцепил свою рубашку и накрыл ей голую спину Грейнджер, после чего аккуратно пересадил её со своих бедер на злополучную софу, и как ни в чем ни бывало, улыбнулся:

- Добрый вечер, Астория.

Гермионе показалось, что она сходит с ума. Опять. На этот раз, сука, по-новому. Потому что прямо сейчас, в эту самую минуту она видит себя саму, голую, на Драко Малфое! И он занимается, мать его, сексом! С ней! Мерлин, Бог, Аллах, Будда, все основатели и боги-олимпийцы, скажите, что ей все это снится… Это не могло быть реальностью, просто не могло!.. Это какой-то невыносимо жестокий сюр, глупый розыгрыш, невозможная шутка её психики, галлюцинации, да что угодно!.. Это не могло быть правдой.

Девушка перевела огромные, ничего не понимающие глаза направо, туда, где должна была находиться Астория. И в самом деле, Астория и вправду там была. Стояла на расстоянии вытянутой руки и сверлила мужа победным, торжествующим взглядом, а на алых губах играла улыбка.

Гермиона, не осознавая в полной мере, что делает, подняла руку и дотронулась до предплечья миссис Малфой. Обхватила её пальцами и слегка сжала. Реальна. Она реальна. Значит, она и в самом деле стояла сейчас в той самой гостиной (да черт возьми, сколько можно-то уже, а?!) и смотрела на Драко Малфоя, который на её глазах чуть не трахнул Гермиону Грейнджер.