-Драко, я… - она сглотнула вставший в горле ком неловкости и смущения. - У меня еще не было… ну, ты понимаешь…
Произнесенные ею слова упали камнями куда-то в желудок, а потом взорвались внутри сотнями фейерверков, разрывая его изнутри. Малфой смотрел на неё широко распахнутыми глазами и пытался осознать сказанное. Не было. Ни Крама, ни Поттера, ни Уизела, ни кого-либо другого. Не было ничего из того, что он придумал о ней в своей голове. Не было списка. Был только он. Он, в этом дурацком вечернем костюме, сшитом специально на его помолвку и весь пропахший сладкими, приторными духами Астории.
-Нет, Грейнджер, - он зажмурился и опустил голову. - Так нельзя.
-Я не навязываюсь, - быстро проговорила Гермиона и сделала попытку отодвинуться от него. - Не думала, что это так важно…
Малфой обхватил её лицо ладонями и с силой развернул к себе, стараясь поймать её взгляд.
-Это важно, Грейнджер, - проговорил он со всей искренностью, на которую был способен. - Для тебя. Не обижайся, прошу. Просто позволь мне… сделать все правильно. Завтра же я разорву эту дурацкую помолвку. И приглашу тебя на свидание – можно? В театр, или в ресторан, или смотреть на звезды с холмов Уилтшира – я еще не знаю, куда, но, если ты согласишься, я обязательно придумаю…
-Это вовсе необязательно, - улыбнулась Гермиона и осторожно провела кончиками пальцев по его щеке. - Честное слово. Тебе не нужно меня уговаривать, я сама хочу…
-Я не для того, глупая, - он вдохнул побольше воздуха и наклонился ниже, коснувшись своим лбом её. - Я хочу, чтобы это было особенным. Чтобы я… был для тебя особенным.
Вместо ответа она потянулась и легко поцеловала его в губы. А затем еще раз, и еще, пока не получила желанного, полного страсти и с трудом сдерживаемого желания, ответа.
-Мне нужно в душ, - пробормотал Драко, неохотно отрываясь от неё. - Не засыпай без меня, ладно?
Этой ночью он долго не мог уснуть, несмотря на усталость и поздний час. Гермиона давно спала, удобно устроившись на его плече, а Малфой все не мог заставить себя перестать смотреть на неё, перебирать кончиками пальцев её локоны, вдыхать её запах и обмирать от переполнявшего все его существо счастья от одной мысли, что теперь она – его.
========== Глава 45. ==========
Утро начиналось не менее прекрасно, чем ночь.
Драко разбудили легкие, как перышко, касания тонких пальчиков, убиравших с его лица разметавшиеся длинные пряди. Следующие полчаса он посвятил тому, чтобы попробовать на вкус каждый сантиметр её кожи, не прикрытый очередной его рубашкой. Эта рубашка была той границей, которую он сам себе пообещал не переходить – и потому поспешно накрыл её руку своей, когда эта чертова ведьма сама потянулась, чтобы расстегнуть пуговицы.
-Грейнджер, позволь спросить, что ты делаешь? - поинтересовался Малфой, крепко удерживая её ладонь.
-Ну… она мне мешает, - лукаво улыбнулась она, глядя на него из-под ресниц, но потом улыбка вдруг исчезла, а лицо посерьезнело. - Послушай, я думала о том, что ты вчера сказал. И я ценю это, правда. Но сейчас у нас нет времени на свидания, Драко. И ты не можешь сейчас разорвать помолвку, не объяснив причин – а я ведь все еще считаюсь пропавшей, и мы не готовы к тому, чтобы я вернулась. А я не хочу ждать.
Малфой отвел глаза в сторону – растрепанная, порозовевшая, с припухшими от поцелуев губами и растрепанными кудрями Грейнджер была чудо как хороша, и одним своим видом заставляла все мысли в его голове разлетаться вспугнутыми птицами, а сейчас он отчаянно нуждался в том, чтобы трезво обдумать её слова и не допустить ошибки.
-Скажи мне, что твое нетерпение никак не связано с тем, что пророчество, возможно, говорит о том, что ребенок чистокровного и магглорожденной спасет этот чертов мир, - наконец выдавил он, по-прежнему не глядя на неё. - Скажи мне это, Грейнджер, и все будет так, как ты хочешь.
-Драко, я… - начала было Гермиона, но не смогла заставить себя солгать – пусть даже отчасти, и замолчала.
Каждое мгновение тишины молоточком било по оголенным нервам, и с каждым ударом паутина уродливых трещин становилась все плотнее, все гуще, грозя превратить хрупкое стекло его самообладания в мелкое крошево.
Она молчала, и он падал, стремительно падал со сверкающей вершины своего счастья – такого глупого, наивного счастья!.. – вниз, в одно сплошное ничто и ничего. На глаза навернулись злые слезы, и Драко сжал зубы изо всех сил, чтобы не дать им пролиться. Унижения в это проклятое утро и так хватало с головой.
-Грейнджер, уйди, пожалуйста, - процедил он, чувствуя, как все тело начинает мелко вибрировать от напряжения.
-Подожди!.. - воскликнула она, еще не до конца осознав, что произошло, но понимая каким-то шестым чувством, что сделала что-то ужасное, что-то непростительное.
-Ты просила, чтобы я не сливал на тебя свои эмоции, - медленно, дыша через нос, проговорил Малфой. - Так уйди сейчас же! - он не выдержал и сорвался на крик. Страшный, пробирающий до глубины души.
-Нет, - Гермиона решительно сжала губы. - Я не хочу уходить.
-А чего ты хочешь, чертова дура?! - взорвался он. - Опять героически пожертвовать собой?! Закрыть глаза и перетерпеть, пока я тебя насилую, во имя великой цели?! Этого ты хочешь?!
-Все не так, Малфой! - закричала Гермиона в ответ, вовлекаясь вслед за ним в размалывающий все водоворот обоюдной истерики. - Зачем ты так говоришь?! Зачем эти… эти гадкие, гадкие слова?
-А что тебя не устраивает в моих словах? - ощерился Драко. - Или ты не знаешь, что сексом называют только то, что происходит по обоюдному желанию и согласию, а все прочее – это насилие? Не имеет значения, какой ценой – за пару галлеонов или светлое будущее, если ты не хочешь меня, моих губ, моих рук, моего члена – это в лучшем случае проституция, дорогая моя. Хотя в твоем случае – добровольное согласие на изнасилование, что еще хуже.
-Ты передергиваешь, Малфой! Ты же сам хотел, сам предлагал, намекал – а теперь, когда я согласилась, переворачиваешь все с ног на голову! Что изменилось?! Какая разница, почему я хочу этого именно сейчас – я же хочу, я же согласна! Если и вправду пророчество о нас, если мы можем остановить все это безумие – почему ты теперь не хочешь, зачем все так усложняешь?!
-Да потому что я люблю тебя, идиотка! - рявкнул Драко, и выбрался из обманчиво мягкой постели. - И мне не нужны твои жертвы во имя чего бы там не было! Я, блядь, просто хочу, чтобы ты была счастлива!
Гермиона уставилась на него широко распахнутыми глазами, открывая и закрывая рот, точно вытащенная на берег рыба.
-Какая любовь, Малфой, что ты несешь!.. - растерянно возразила она. - Мы и двух недель вместе не провели, ты ничего обо мне не знаешь…
-Две недели? - криво усмехнулся он. - Серьезно? Как у тебя все просто, Грейнджер!..
С этими словами он, не церемонясь, взмахом палочки полоснул по ладони, и одним рывком выдрал из стола тот самый третий ящик и швырнул ей под ноги. Газетные вырезки взметнулись в воздух и осенними листьями осыпались на пол, а сверху, плавно фланируя, опустилась неширокая бархатная темно-розовая лента.
Гермиона подползла к ней и прикоснулась кончиками пальцев, не решаясь взять в руки – но она узнала её и без этого. Лента, её розовая лента, опоясывавшая её талию на Святочном балу…
-Почему… почему ты хранил все это, Драко? - она подняла к нему растерянное лицо и задала наконец вопрос, не дававший ей покоя все последние дни. - Зачем?
-Просто так, - он развел в стороны руки, с одной из которых на пол капала кровь, на что он не обращал ни малейшего внимания. - Поверишь, Грейнджер? А может, потому, что, когда я просыпался среди ночи от кошмаров, в которых ты снова и снова умирала здесь, в мэноре, у меня на глазах – эти газеты были моим единственным лекарством. Стоило посмотреть на них, чтобы убедиться, что все это – только сон. Ты выжила и продолжаешь жить. Пусть не Чарити Бербидж, не Дамблдор, не многие другие… но хотя бы ты. Или может, просто не мог выбросить газету, с которой на меня смотрело твое лицо. Не мог заставить себя не читать все, что о тебе писали. Не мог не… да неважно. Я ни черта не понимал, пока ты не свалилась мне на голову из этого проклятого камина. Пока не увидел тебя там, на балу в мэноре, танцующей с Крассиусом. Да какая разница вообще? Что бы я там к тебе ни чувствовал, это не дает тебе права просто использовать меня, как тупой инструмент! Нельзя давать человеку надежду, какие бы высокие цели у тебя ни были, пойми, Грейнджер! Так нельзя поступать!
