– Чем я могу помочь столь благородным господам? – спросил торговец.

– А где Лестер? – холодно задал встречный вопрос Брайс.

– Уехал, – сухо ответил мужчина, не переставая улыбаться. – Лавка отныне принадлежит мне. Уверен, у меня есть что вам предложить.

Я покосилась на застывшего Брайса. Тот лишь кивнул своим мыслям и пошел к выходу, снова схватив меня за руку, но на этот раз я возражать не стала.

– Как-то не очень вежливо получилось, – тихо сказала я, когда мы вернулись к фонтану. – Хотя он жуткий.

– Я заходил к Лестеру на прошлой неделе, – Брайс задумался. – Он ничего не говорил про переезд. Эта лавка досталась ему от отца, он всю жизнь работал в ней.

– Может, ему захотелось перемен? – предположила я. Мои слова вывели Брайса из задумчивости, он посмотрел на меня и улыбнулся.

– Возможно, – неубедительно соврал он и сразу переключился на другую тему. – Пойдем, я знаю другую лавку.

Не успели мы сделать и шага, как сзади раздался женский голос. Очень недовольный голос, стоит заметить. Я оглянулась.

– Брайс! – прокричал голос, принадлежащий высокой, красивой и очень развратно одетой девушке, решительно сокращающей расстояние между нами.

Парень что-то пробормотал. Судя по интонации – нечто неприличное.

– Боги, дайте терпения, – в итоге взмолился Брайс и повернулся к дамочке с самой неискренней улыбкой, на какую был способен. – Ами, здравствуй. Давно не виделись.

Девушка остановилась перед нами, и я заметила, как опасно сверкнули ее глаза, но не успела ничего предпринять – Ами отвесила Брайсу размашистую и очень звонкую пощечину, оставив ярко красный отпечаток ладони на его щеке.

– Передай это своему братцу, – прошипела она. – И скажи, что я и до него доберусь.

Поняв, что мой новый знакомый только что отхватил за чужие грехи, я не выдержала и встала между ними.

Ами обладала очень яркой внешностью, которая однозначно выделяла ее из толпы – высокая, с острыми чертами лица и пышным бюстом, которым, судя по глубине выреза платья, она очень гордилась; чуть загорелая гладкая кожа и волосы, которые на солнце сияли словно рубины; миндалевидные серые глаза в обрамлении густых ресниц и взгляд, напоминающий мне хищную птицу.

– Тебе надо, вот сама и передавай, – отрезала я.

Склонив голову набок, Ами медленно окинула меня взглядом, что благодаря небольшой разнице в росте выглядело особенно насмешливо, и высокомерно поморщилась.

– Ты еще кто такая? – спросила она, всем видом показывая, что сам факт ее обращения ко мне должен был так впечатлить, чтобы я бросилась целовать ей ноги. – Брайс, в какой дыре ты подобрал эту нищенку?

Я уже набрала в грудь побольше воздуха, готовая в подробностях рассказать, в какой дыре ей самое место, но вмешался Брайс.

– Ами, это ваши с ним дела, – примирительно сказал он, игнорируя ее вопрос и отодвигая меня в сторону. – Меня это никак не касается.

Девушка так на него зыркнула, что я испугалась, как бы она не вцепилась ему в глаза, но та лишь сжала зубы, грациозно развернулась и ушла, бормоча проклятия себе под нос.

– Видимо, твой брат просто душка, – подытожила я, когда Ами скрылась в одной из лавок, и, аккуратно подцепив пальцами подбородок Брайса, повернула его голову в сторону, чтобы лучше рассмотреть повреждение. – Точно синяк будет.

– Боги, как же мне надоело разбираться с его пассиями, – вздохнул Брайс.

– Так это не первый раз?

– Думаю, и не последний, – сказал он обреченно. – Пойдем, у нас много дел.

Раскладывая многочисленные покупки по полкам, я жалела, что нельзя так же легко и быстро разложить собственные мысли.

Мы несколько часов потратили на шоппинг и нашли все, что могло мне потребоваться для жизни в Миларе, хотя сам город я так и не смогла толком посмотреть.

Брайс заверил, что мы еще не раз будем в городе, и он все мне покажет – бедный, несмотря на то, что я вела себя очень скромно, он явно не был готов к такому забегу по магазинам, поэтому довольно быстро начал страдать. Впрочем, как и большинство мужчин в нашем мире.

Как по мне, самая важная и необходимая вещь сейчас болталась у меня на шее – длинный и тонкий черный шнурок с небольшим синим камнем, название которого я не запомнила, но который должен был защитить мои мысли от посторонних ушей. Насколько я поняла из слов Брайса, суть была даже не в свойствах камня, а в самой подвеске.

Процесс изготовления таких амулетов не самый простой, что отражалось на их стоимости, но все же в лавке было множество вариантов – кольца, броши, браслеты, фигурки и прочее. Я выбрала подвеску из-за цвета камня, который напомнил о глазах незнакомца из моих снов.

Теперь, когда камешек уютно расположился на моей груди, мне стало спокойнее, и я могла позволить себе размышлять обо всем, не опасаясь способностей Брайса.

А поразмышлять было о чем.

Во-первых, я все еще не была до конца уверена, что все это не плод моего больного воображения. Оставалась вероятность, что сейчас я нахожусь в коме или в психиатрическом отделении. И все же, сомнений оставалось все меньше, а значит, необходимо поскорее тут освоиться.

Во-вторых, нужно было выяснить, как я тут оказалась, по чьей воле, с какой целью и, по возможности, как мне вернуться обратно.

В-третьих, гостеприимство Брайса не может длиться вечно, и мне нужно скорее узнать всю необходимую информацию, чтобы получить шанс выжить в этом мире до возвращения в свой.

Ко всему этому добавлялись рассказы Брайса о том, что у меня может измениться внешность и даже проявиться магия. Последнее я проверить никак не могла, а вот в зеркало периодически поглядывала, высматривая малейшие изменения.

Все происходящее казалось невероятным, словно я угодила в одну из книжек, которыми зачитывалась Лилли – она мечтала однажды оказаться на месте героев книг и тоже отправиться в приключение.

Мысли о Лилли вызывали улыбку и вместе с тем сильнейшую боль, от которой перехватывало дыхание, но пока я не могла позволить своему горю меня поглотить. Только не сейчас. Поэтому я старалась не думать о том, что Лилли больше нет, и представляла подругу, занятую приготовлениями к свадьбе. Представляла ее живой и счастливой. Сомнительный способ обрести временный душевный покой, но другого у меня пока не было.

Из раздумий меня выдернул стук в дверь.

– Лив, можно? – послышался приглушенный голос Брайса.

– Заходи, – ответила я, закрывая шкаф.

– О, тебе очень идет, – одобрительно кивнул Брайс, рассматривая мой наряд.

Когда мы вернулись из города, он помог мне с водой в ванне, чтобы я могла смыть с тебя дорожную пыль, а еще запах рыбы и дыма, которыми насквозь пропитались мои волосы и вся одежда.

Брайс случайно несколько раз провел нас через самую многолюдную часть рынка, где в основном располагались местные рыбаки, продавая свой улов как в сыром виде, так и приготовленном – сушенном, вяленном и даже жаренном на костре. Жарили, конечно же, на месте.

Волосы пришлось мыть трижды, чтобы избавиться от этого аромата, а одежда до сих пор плавала замоченная в том деревянном тазу, над которым я утром умывалась. Почти стерев щеткой кожу, я все же вылезла из ванной и оделась уже в обновки – белое платье из тонкой и очень приятной ткани.

Оно идеально село и выгодно подчеркивало все, что только можно – прикрытые плечи, но открытые ключицы и аккуратный вырез, оставляющий место воображению; заужено в талии, но со свободной юбкой, прикрывающей колени. Завершал образ местный вариант наших балеток, красивого зеленого оттенка.

– Спасибо, – улыбнулась я. – За все. Даже не знаю, как смогу отблагодарить тебя.

Теперь, когда мои мысли были под защитой, я позволила себе внимательнее рассмотреть своего спасителя.

Несмотря на то, что благодаря стараниям Марка у меня развилась агрессивная форма аллергии на блондинов со всеми возможными осложнениями, я не могла не признать, что Брайс был чертовски красив.