— Ага, а ты думал, что я тебя вот так просто забуду? — возмутилась рыжуля.

— Это всё прекрасно, но… — я придвинулся ближе к столу: — Ты в гости заехал или на совсем? Невзоров рвёт и мечет! Говорит, что ты знаешь слишком много, чтобы тебя отпускать…

— Простите, Майор… но я не вернусь обратно. — голос парня был полон решимости: — Я здесь родился. Тут моя семья… мой настоящий дом. А в Нейрополисе я чужой. Понимаете, я раньше не знал, что Поверхность настолько отвратительная. Не знал, что там всё настолько сложно… Понимаю, что там есть доставка еды, такси и «Бурлеск». Однако… я готов рискнуть и всё бросить, потому что тут я счастлив. По-настоящему счастлив! Я сразу это понял, как только зашёл в Биом и встретился с ребятами.

— Эх… — я взглянул на Кайли и Бисмарка: — Походу дела уговаривать смысла ноль. А вы что скажете?

— Пускай остается. — ответила Жнец: — Зачем мучать его? Родился в Биоме — пускай продолжает стараться на его благо.

— Поддерживаю азиатскую Барби. — кивнула Бисмарк: — Нечего силком тянуть пацана в Нейрополис! Всё равно дёру даст. Да и по поводу информации… Уж простите, но подземные жители нам не ровня в плане военных технологий. Так что — не вижу смысла переживать за его знания.

— Но то был приказ Невзорова. Он и так в последнее время на взводе… — я лишь вздохнул и начал мозговать. Нет, тянуть парня обратно в Нейрополис не особо-то и хотелось. Да и, какой в этом смысл? Сам когда-то мечтал так же свалить с Марса на Землю. Нужно как-то выгородить его перед Сергеем Николаевичем. А-то вдруг разозлится и пошлёт сюда армию…

— Так, всё просто! — Макс стукнул кружкой по столу: — Скажите, что меня убили. Ну… не вы, а те штуки из пустыни.

— Про них мы ещё поговорим. А по поводу убийства — чёрт знает. Мы с Невзоровым и так часто в контрах. А если спутники тебя заметят, то мне уже не отвертеться. И без того хрупкое доверие будет окончательно уничтожено. — вздохнув, ответил я: — С государственными тайнами не шутят, парень.

— Ну, тогда, давайте сделаем вид, что меня убили вы. Скажите ему, что были уверены в моей смерти! А я взял — и выжил. Разве такого в мире киберпанка не может быть?

— Не с Сэведжем. — покачала головой Хелен: — Если кого-то надо убить — он убьёт. Сэведж никогда не промахивается! И Невзоров это прекрасно понимает. А ещё у нашего Змеиного Короля усиленная Эрис. Её точно не получится обмануть. Возникнут вопросы, почему Марк не проверил труп.

— Может быть, стоит поговорить со Старейшиной? — предложила Кей: — Не даром же его так называют. Глянет с высоты своих лет… авось, предложит что-нибудь дельное?

— К Старейшине, говоришь? — я задумчиво почесал затылок. Похоже, это реально единственный верный вариант.

Винсент сопроводил меня к отстраивающейся церкви. Кстати, город постепенно восстанавливался после того инцидента. Вокруг домов повсюду красовались строительные леса, а за работников выступали некогда оборзевшие анафемики и предатели Армии. Правильно! Пускай отрабатывают.

— О! Майор. — улыбнулся старик и жестом пригласил меня за стол: — Рад вас снова встретить. Чем могу помочь?

— Здравствуйте. Я к вам по серьёзному делу… — оглядев полуразрушенный кабинет, произнёс я: — Вы же наверняка в курсе последних событий?

— Я в курсе всего, Майор. Даже по поводу вашего нового звания, как вы уже успели догадаться.

— Волшебные силы?

— Волшебный Винсент, который докладывает мне всё по рации. — хохотнул Старейшина: — Так, по какому именно делу вы пришли?

— Господин Невзоров искренне желает, чтобы Макс вернулся в Нейрополис. Но… я же вижу, что здесь он, как дома!

— Почему, как? Южный — это его дом. Тут он родился и рос.

— Вот и я, о чём. Но… честно говоря, мы с Невзоровым сейчас в очень тяжелой стадии отношений.

— М? — глаза старика засияли ярко-голубым светом, а я почувствовал, будто в моей голове начал капаться червячок: — Ваш тесть и работодатель… Как не стало Отверженных, вы начали выполнять функцию частного детектива. И вас это в корни не устраивает. Вы не хотите подчинятся, но вместе с этим не хотите терять доверие Господина Невзорова. Логично… И очень прагматично.

— Спасибо за то, что сэкономили моё время, но я пришёл за советом. Как можно поступить в данной ситуации?

— Хм-м… А, вы не пробовали в первый раз в жизни просто сказать правду? — Старейшина вопросительно приподнял седую бровь: — С чего вы решили, что Сергей Николаевич не поймёт и не примет этого решения?

— Макс долгое время работал на ДКБ… И он знает слишком много.

— Слишком много, для кого? Людей Линга, которых уже нет? Или вы верите, что мы за считанные месяцы создадим оружие, которое сможет превзойти ваш божественный доспех? Не говорите ерунды, Майор. — улыбнулся старик: — Посмотрите уже правде в глаза! Мы трясемся за экраны. Стараемся не пускать чужих с Поверхности. Бережём свой быт изо всех сил. Думаете, у нас много тех, кто хочет переехать в Нейрополис?

— Ну… думаю, что да. Вообще-то, я сейчас активно работаю в сторону политики. Создал корпорацию. Грамотно вложил денежные средства и теперь подумываю о начале предвыборной компании в кресло Совета. И я хочу бороться за ваши права! Хочу разбудить людей и наконец-то дать им свободу выбора.

— Свободу выбора? Вы? — усмехнулся Старейшина: — А кто вам сказал, что нам тут плохо живётся? Откуда у вас информация, что мы хотим в Нейрополис? Нет, я не спорю, что часть анафемиков и атеистов наверняка захочет переехать, но вам такая компания не нужна. А все верующие из церкви Керуна… Да что я говорю? Взгляните на Макса! Он столько лет мечтал вернуться из цивилизации обратно в наши подземелья. Думаете, это единственный случай? Повторюсь — мы бережём экраны не для того, чтобы удерживать недовольных. У нас с такими разговор короткий. Хочешь на поверхность — давай! Никто не держит. Да только вот, все прекрасно понимают, что мы уже слишком обжились здесь… И что на Поверхности нам будет тяжело. Вы из другого мира, Майор. И вы это прекрасно понимаете.

— Вы уверены, что все разделяют ваше мнение?

— Более, чем. Поскольку мы перед вами в большом долгу, то могу провести референдум. Прямо при вас люди проголосуют — хотят они на Поверхность или нет. Вы удивитесь результатам. Поверьте мне на слово! И… давайте будем честными? Как бы сильно вы не прикрывались благими намереньями — всё, что вы делаете, направленно исключительно на потеху вашего эго.

— Вообще-то, я защищаю людей.

— Не спорю — вы серьёзно изменились за время службы в ДКБ, но… вашей сути это не меняет.

— В каком смысле?

— В смысле, что вы можете бесконечно надевать красные трусы поверх синего трико, можете переодеваться в чёрный костюм с плащом или же облачаться в инновационные доспехи. Летучая мышь, латинская «S» на груди или же яркий светящийся кружок на месте сердца — не важно, ибо вашей сути это не изменит. Вы всё это делаете чисто для себя. Замаливаете старые грехи… Расчищаете площадку от вредителей. И я вас ни в коем случае за это не осуждаю! Наоборот, очень здорово, что цели общества совпадают с вашими.

— Да с чего вы вообще это взяли?

— С того, что вы — дитя Миллениума. — улыбнулся старик: — Поверьте, Майор! Мы с вами выходим корнями из одного народа. А я помню старый Советский Союз. Ещё тот, который до начала Перестройки. Из-за Второй Мировой в голову моих родителей внедрялась идеология о том, что они все должны объединится. Было чёткое «мы», потому что — такие времена. Иначе огромная страна не смогла бы оправится от ужасных последствий войны и вновь встать на путь развития. А потом пришли девяностые. Развал Советского Союза и начало бардака. Так продлилось десять лет… Как раз к этому моменту уже родились вы. И ваши родители, которые пережили весь этот кошмар, начали перестраиваться и перестраивать вас. Больше не было никакого «Мы». Было только «Я». Коллектив и общество отошли на задний план. Первоочередной задачей было — приумножение личного благосостояния. Потому что настало такое время! Эпоха расцветающего капитализма. К вам с молоком матери перешёл здравый эгоизм и алчность. Ещё скажите, что я не прав?