Такие мемориалы не имеют прямых аналогов в Германии, если не считать точной копии монумента (пяти скакунов, перепрыгивающих через Стену) из библиотеки Буша, подаренной Берлину американскими благотворителями для установки в южной части города – там, где прежде были расквартированы американские войска. Для сравнения: хотя место первого прорыва Стены на Борнхольмер-штрассе и было переименовано в площадь 9 ноября 1989 года, самым крупным строением там остается продуктовый супермаркет. Есть информационные панели, объясняющие прохожим, что именно когда-то произошло на этом месте, но постепенно они разрушаются из-за погоды и вандализма – и их невозможно сопоставить с масштабными американскими мемориалами.

Отсутствие крупного памятника падению Стены вообще-то положительно характеризует позицию современных немцев. Хрупкие информационные панели на Борнхольмер-штрассе не так бросаются в глаза и вряд ли вызовут чувство национализма и упоения победой, в отличие от грандиозных статуй. К тому же небольшие мемориалы можно найти в разных точках вдоль бывшей Стены (сейчас на этом месте велосипедные дорожки) – в основном там, где при попытке ее преодолеть были убиты люди. Есть еще мемориал на Бернауэр-штрассе, однако там фонд «Берлинская стена» занимается сохранением памяти о бесчеловечности Стены, а не прославлением – в триумфальной манере – событий, приведших к ее падению. С этой целью фонд поддерживает (помимо помощи другим мемориалам) в порядке уцелевший отрезок Стены и инсталляцию, посвященную тем, кто у нее погиб.

В 2007 году Бундестаг выделил 10 миллионов евро на создание в Берлине центрального объекта, отсылающего к падению Стены. Состоялся международный конкурс на лучший дизайн, на который представили свыше пятисот проектов. Правда, в 2009 году он завершился тем, что предпочтения жюри разделились и победителя не объявили. Возведение мемориала в Лейпциге тоже столкнулось с препятствиями. Принимая во внимание трагизм истории XX века, немцы правильно делают, что с осторожностью прославляют свои победы. Было ли мудрым решение перезапустить берлинский конкурс в 2010 году и выбрать на этот раз победителя – модель мемориала «Свобода и единство», нам еще предстоит понять.

Мы завершаем тем же, с чего начали, – Токвилем. Ведь он понимал, как зло, которое люди терпеливо сносили, вдруг становится нестерпимым, едва его упразднение покажется достижимым. К ночи 9 ноября восточные немцы и правда достигли точки, за которой существование Стены оказалось невыносимым – после того как пресс-конференция Шабовски подарила им возможность избавиться от нее. Ошибки правящего режима и успехи революционного движения осенью 1989 года, наложившись друг на друга, придали и активистам, и рядовым гражданам ГДР уверенности, необходимой, чтобы ухватиться за представившуюся возможность и превратить неуклюжую пресс-конференцию в капитуляцию режима, контролировавшего их жизни. Однако, восточные немцы повели себя отнюдь не так, как предсказывал Токвиль: они не прибегли к неминуемому (на его взгляд) насилию. То, что современные эксперты до сих пор недооценивают важность этого достижения, изумляет Биртлер и других бывших революционеров из ГДР. По ее мнению, сторонние наблюдатели склонны считать, что «свободу нам принесло падение Стены». Биртлер видит в такой трактовке фундаментальную ошибку – и она права. В действительности «все было как раз наоборот. Сначала мы боролись за нашу свободу, а уже потом, в результате борьбы, Стена пала».

Писать эту книгу было особенным удовольствием в том числе потому, что она позволила мне совместить мои исследования последних лет с давним интересом к этой теме. Часть работы я осуществила, будучи еще студенткой Йельского университета, где мне помогали не только Программа исследования проблем международной безопасности самого университета, но еще Германская служба академических обменов (ее немецкая аббревиатура – DAAD) и Фонд Александра фон Гумбольдта. Все последующие годы я оставалась благодарна этим учреждениям и их сотрудникам, с которыми мне повезло поработать. Позже, трудясь сначала вне штата, а затем в штате факультета Кембриджского университета в Англии, я получила – в очередной раз – поддержку Фонда Гумбольдта, а также Лондонской школы экономики, Колледжа Святого Иоанна и Центра Мершона Университета штата Огайо, которым я очень признательна. После возвращения в США, где я стала профессором Университета Южной Калифорнии, я пользовалась средствами, а нередко и рабочим пространством Американской академии в Берлине, Института перспективных исследований в Принстоне, Принстонской библиотеки Мадда и Национального фонда гуманитарных наук, что помогло мне продолжить исследование коллапса холодной войны.

В последние годы работы над этим проектом Университет Южной Калифорнии предоставил щедрое финансирование и поддержку для конференции, позволившей мне собрать вместе коллег со всего мира. Я благодарна участникам этой конференции – среди которых были Эрин Барбер, Майя Дэвис Кросс, Роб Инглиш, Трэвис Глинн, Пэт Джеймс, Джон Оделл, Индира Персад, Маризела Шаффер, Карен Танг, Марк Трахтенберг и Альберт Шаумян – за их помощь. Кроме того, я выражаю признательность администрации Университета Южной Калифорнии за предоставление мне длительного отпуска, без которого я бы не прошла стажировку на факультете управления и на историческом факультете Гарвардского университета. Благодаря этим факультетам и Центру европейских исследований я смогла воспользоваться прекрасными библиотеками Гарварда на завершающем этапе написания книги. Я искренне благодарна администраторам, деканам, заведующим кафедрами и прочим сотрудникам, сделавшим мое пребывание в Гарварде не только возможным, но и приятным, в том числе Дэвиду Армитаджу, Филомене Кабрал, Тимоти Колтону, Трише Крейг, Полу Дзасу, Гжегожу Экирту, Лоре Фэллун, Лоре Фишер, Джанет Хэтч, Элизабет Джонсон, Питеру Марсдену, Мэри Макконнел, Элейн Папулиас, Анне Попель, Майку Смиту и Диане Соренсен.

Когда пришло время превратить рукопись в книгу, мне давали квалифицированные рекомендации Эндрю Уайли и сотрудники его агентства, в особенности Девин Кеннеди и Кристина Мур. Они ввели меня в нью-йоркский издательский мир и связали меня с издательством Basic Books. Моя редактор Лара Хаймерт из Basic Books неоднократно подтверждала свой огромный опыт мудрыми советами о том, как отредактировать и оформить финальный вариант текста. Я также признательна Дэну Герстлу, Крису Грэнвиллу, Майку Моргенфельду, Лии Штехер, Мишель Уэлш-Хорст и Сью Варге за их помощь в подготовке книги к печати.

Эта книга была бы невозможна без содействия самих участников описываемых событий. Больше полусотни из них нашли время, чтобы ответить на мои многочисленные вопросы. Я бы хотела выразить здесь благодарность им всем, а также упомянуть тех, кто приложил огромные усилия, чтобы сделать для меня как можно больше. В первую очередь я должна сказать спасибо Катрин Хаттенхауэр и Зигберту «Зигги» Шефке за то, что они наделили меня необходимыми правовыми полномочиями для просмотра и копирования любых архивов Штази. Кроме того, мне бы хотелось отметить Кристофера Окса и Тома Зелло из Общества Роберта Хафемана в Берлине, а также Райнера Эккерта и Уве Швабе из Форума современной истории в Лейпциге, которые делились воспоминаниями и помогали мне найти людей для интервью, фотографии и другие данные. Петер Бринкман и Георг Масколо тоже охотно рассказали о том, что они помнят, и показали видеозаписи, сделанные ночью 9 ноября, а Бринкман и Райнер Эккерт еще и предоставили мне готовящиеся к публикации рукописи. Ханс-Юрген и Вильма Зиверсы устроили мне экскурсию по важнейшим местам понедельничных маршей в Лейпциге, сопроводив ее массой интересных подробностей.

Архивариусы и ведомственные историки тоже очень важны для подобных проектов, и мне, к счастью, довелось работать с отличными специалистами. Мне особенно помогли Карин Гёпель, Сильвия Грефе, Роберт Хольцвайс, Дэн Линке, Диана Манипуд, Кнуд Пининг, Закари Робертс, Патрик Сэлмон, Лианн Смит и Клаудия Ценкер-Эртель. Два библиотекаря в Висконсинском университете – Уэйн Гэтрайт и Андреа Ролих – зашли далеко за пределы служебного долга, чтобы передать мне копии важных материалов из их фондов в Саксонии. Тот факт, что, насколько мне известно, лишь Висконсинский университет располагает копиями этих ценных источников в США, доказывает, что сбором материалов там заведует очень умный человек. Я не могу не выразить глубокую признательность Роберто Вельцелю из Архива Штази за то, что он много лет с неизменным чувством юмора и терпением отвечал на поток подробных вопросов и просьб о представлении документации, чем помог мне понять, как функционировало министерство госбезопасности.