Ладно, в конце концов, не так уж много у девушки из приличной семьи возможностей зарабатывать деньги. Вообще никаких, если честно. А за мою работу фрейлиной неплохо платят, потому что даже любящий свою дочурку папа-король понимает, что бесплатно его золотце мало кто сможет переносить. Ну и связи, как говорят, хотя какие тут, в королевском саду, связи – я до сих пор не понимала.

Я и еще две неудачницы, вертя в руках кружевные зонтики, неспешно прогуливались по парку. Я даже почти проснулась. Принцесса о чем-то болтала с леди Женни, а мы с Ядвигой шли сзади. Я с девочками не слишком дружила, да и в королевской свете каждая за себя, сюда отбор был строже, чем в гвардейский полк. Только лучшие девы королевства достойны войти число фрейлин. Каждая из нас, помимо общего образования, разговаривала на ливойском и иррейском языке, умела танцевать, обладала музыкальным слухом, ладила с животными (нет, я не про принцессу), но самое главное – была ангельски терпеливой. Неудивительно, что друг друга мы недолюбливали. Слишком много идеальных красавиц рядом – все равно что ящик со змеями.

Терпение вообще не моя добродетель, но я хорошая актриса.

– Аманда, – окликнула меня принцесса, и я скривила губы в улыбке и сделала реверанс, всем своим видом показывая, что внемлю высочайшим распоряжениям.

– Отнеси эту записку в канцелярию его величества. Немедленно!

– Конечно, ваше высочество.

Вот так, ни пожалуйста, ни будь любезна! Как собачке.

Двести гронов, Ами, двести гронов в месяц! Роб на своей службе сто пятьдесят получает. Право, цена моей преданности достаточно велика. Улыбаемся и несем письмо. К тому же она не уточнила, что нужно вернуться, значит, я могу до обеда поспать. Уж очень много мыслей преследовало меня этой ночью…

Жизнь до вчерашнего дня казалась мне простой и понятной. Выплатить отцовские долги, выкупить дом, потом, возможно, действительно, выйти замуж. Фрейлинам дают неплохое приданое, они всегда на виду – найти мужа гораздо проще, чем простым горожанкам, даже и аристократкам.

К сожалению – не мне. Или, во всяком случае, не так быстро. Тут мне даже винить некого – я три года создавала себе репутацию недотроги, язвительной и холодной. Все ведь у меня было просчитано: еще каких-то пара лет наших с братом усилий – и мы расплатимся по всем закладным. Если папенька мой, лорд Лорье, снова не сядет за игровой стол, конечно. Если сядет – можно сразу выходить на паперть, ну, или на панель – кому как больше нравится.

В первый год, когда я только начинала свою нелегкую карьеру и была полна надежд и заблуждений, мне сделали не меньше двух десятков предложений руки и сердца. К каждому я подходила разумно: узнавала (с помощью матушкиных связей) размер капитала жениха, имущественную его ценность, а также привычки и возможности. Никто из них не желал брать на себя папенькины долги, никто не планировал выкупать закладные за городской дом и уж точно – ждать того, что они возьмут под свое крыло малютку Дженни, мою младшую сестру, было немыслимо. Всем нужна была жена – разноцветная и беззаботная бабочка, красивый аксессуар, экзотическая птичка в клетке. Увы и увы – мне это совершенно не подходило.

Но постоянно отказывая женихам, можно безнадежно испортить свою репутацию. Пришлось сделать так, чтобы никто больше не осмеливался даже заикнуться о замужестве. Жестоко? Но так было лучше для всех. И вот теперь я пожинала плоды. Браво, Аманда!

– Леди Лорье? – неожиданно обрадовался мне секретарь канцелярии. – Вас просили разыскать его величество. Какая удача, что вы появились сами!

– А нельзя ли сделать вид, что меня тут не было? – жалобно спросила я, понимая, что мои мечты о мягкой постели (я была, впрочем, согласна даже на кушетку в гостиной), уплывают все дальше.

– Невозможно, леди, его величество велели “как только, так сразу”. Проходите, вам будут рады.

Надев привычную маску приветливой невозмутимости, вошла в королевский кабинет. Здесь я в последний год бывала чаще, чем мне бы хотелось. У меня даже кресло свое было. Любимое. Очаровательное в своем безобразии, обитое ужасным лилово-розовым бархатом, с кривыми ножками и золочеными подлокотниками в виде львиных лап. Вопиющее уродство, но при этом – крайне удобное. Зачем оно стояло в королевском кабинете, выдержанном в строгом классическом стиле – ума не приложу. Остальная мебель радовала глаз сдержанными цветами, совершенными формами и изысканными линиями.

– Леди Лорье? – поднял его величество глаза от своих бумаг. – Вы-то мне и нужны! Присядьте, разговор будет серьезный.

Я опустилась в объятия розово-лилового безобразия и приготовилась внимать королевской мудрости.

– Итак, Аманда. Что вы думаете об отборе?

– Что эта идея… ммм…

– Дерьмо? – подсказал король мрачно. – Мало кто захочет участвовать в этом фарсе. Элисандра – сущее дитя, она веселится. А мне жалко наших лордов. И стыдно перед соседями, которые, вон, полюбуйтесь, – он махнул рукой на заваленный письмами стол, – все спешат выразить свое согласие на участие. Вот лично вы бы что предложили?

– Юриспруденцию и экзамен на этикет, – вздохнула я. – Умение вести переговоры. Конкурс на расчёт бюджета. Географическую викторину, в конце концов! Но уж точно не бег с мешком муки.

– Я хотел бы, чтобы именно вы были организатором отбора, – вздохнул король как-то безнадежно. – Пусть у вас будет право вето. Вы умная девочка, наблюдательная.

– Но я ведь старшая фрейлина. Кажется, ее высочество считает, что это само собой разумеется, – растерянно ответила я.

– Надо же, Элли сделала разумный выбор, – удивился король. – Может, она не безнадежна? Вот что. Я прошу вас наблюдать за каждым кандидатом. Именно вы будете решать, кто пройдет на следующий этап. Разумеется, ваш труд будет оплачен. У вашей семьи дом заложен? После отбора все долги будут списаны.

– Но ваше величество! – воскликнула я, сжимая руки. – Ваш указ… У меня нет ни мужа, ни жениха! Как я могу остаться фрейлиной?

– У вас ещё три месяца, леди. Не справитесь – я назначу вам мужа сам.

Я сглотнула. А что, так можно, да? Может – это самый разумный выход?

– Отлично, ваше величество, – задыхаясь, пролепетала я. – Так и решим. Если я мужа не найду, выдавайте меня за вашего кандидата. Я согласна.

Я всегда знала, что наша принцесса слаба на голову. Чего стоит одно только желание, чтобы все фрейлины одевались одинаково! Ладно, я у нас красавица, мне все фасоны к лицу, но рыжую Марлен заставлять носить красный шелк – это просто извращение. Или белокожую блондинку Рию – кремовые кружева. Если вы никогда не встречались с большой молью – приходите в королевский сад по средам. Как Рия ещё не начала жрать на завтрак шерстяные вещи – ума не приложу. Сила воли, видимо.

Так вот, ее высочество твердо решила, что турниры устарели. Нет, в этом она права. Современного лорда во фраке и выглаженных штанишках сложно представить верхом на лошади и с копьем наперевес, хотя…это было бы зрелищно. Могучие мужчины на статных конях, с копьями и мечами, или с чем там выходят на турниры?

– Аманда!

– А? – я вынырнула из своих мыслей. – Ваше высочество?

– Конкурсы, Ами. Мы придумываем конкурсы для женихов.

– Юриспруденция? – с надеждой спросила я.

– Чего-о-о?

– Ну, ваш муж станет как минимум консортом, а может, и королём. Он должен знать законы.

Принцесса посмотрела на меня с жалостью и закатила глаза.

– Кулинария! – провозгласила она.

– Что? – не поверила своим ушам я.

– Кулинария! Конкурс готовки!

– Мужчине? Будущему королю? Зачем? У нас повар есть.

– Мой муж должен быть мастер во всем.

"Твой муж должен иметь мозги, этого в принципе достаточно, – хотелось заорать мне. – Хоть кто-то из вас двоих должен иметь мозги!"

Но, скрипнув зубами, я промолчала. Двести гронов, Аманда, двести гронов.

– Рия, записала? Бег на выносливость с мешком муки в руках!