И главное: в фантазиях мы не верим, что способны их воплотить. «Ну да, есть фантазия, об этом приятно думать, но она где-то там, и я никогда этого не сделаю». За фантазией часто следует горечь разочарования, которая приходит, когда мы понимаем, что нафантазированное для нас недоступно. А иногда и зависть к людям – для кого это уже не фантазия, а реальная жизнь, к которой мы мысленно закрыли себе дорогу. Поэтому фантазии не так безобидны, как может показаться. Подводный камень фантазий – отсутствие веры в себя, в свои способности добиться желаемого. Горечь разочарования.

Разберем пример. Многие мечтают об Эвересте. Как они это делают?

Я говорил со многими об Эвересте – и задолго до моего восхождения на него, и после. Так вот: для большинства людей Эверест остается несбыточной фантазией. Не мечтой, а именно несбыточной фантазией. Кто-то говорит, что взойти на Эверест – это дорого и что никогда в жизни он не заработает такую огромную сумму. Другие твердят, что у них плохая физическая форма и поэтому им никогда не подготовиться для такой сложной экспедиции. Третьи считают, что подняться на Эверест было бы здорово, но это очень опасно. Такие мысли-объяснения, почему Эверест для кого-то закрыт, как раз и являются первым барьером между фантазией и мечтой.

Именно выражение «было бы здорово, но» отличает людей, которые фантазируют об Эвересте, от людей, которые мечтают об Эвересте. В истории есть десятки примеров, когда на вершину Эвереста поднимались люди, у которых годовой заработок не превышал 500 евро. Я лично знаю людей с ограниченными физическими возможностями, которые нашли в себе силы и желание тренироваться и совершили это восхождение. На Эверест поднимались и ампутанты, и люди с ослабленным зрением. На вершине побывал и тринадцатилетний подросток, и восьмидесятилетний пожилой мужчина. Им не помешали все те причины, которые мне называли множество раз люди, решившие, что Эверест останется для них лишь фантазией.

И мне стало интересно разобраться, как превратить фантазию в мечту, а затем сделать мечту своей целью, проживая свою жизнь в путешествии от мечты к мечте.

Ребенком я увлекался приключенческими романами: читал сочинения Жюля Верна и Фенимора Купера.

Я всегда хотел стать путешественником, который переезжает из одной страны в другую, каждый день открывает для себя новые земли, чудеса и встречает новых людей. На тот момент это была фантазия, потому что я понятия не имел, как стать путешественником. Мне казалось, что для этого нужно много денег, нужно быть успешным и обладать какой-то профессией, благодаря которой ты ездишь по миру.

Тогда я не представлял, что именно альпинизм станет той профессией, которая будет моим проводником в мир путешествий. В детстве на стене моей комнаты висела большая карта мира с изображением двух полушарий. Я любил ее рассматривать.

Я помню, что столица Мадагаскара называется Антананариву. Никто из одноклассников этого не знал, а я ее запомнил. Было очень здорово читать Жюля Верна и находить на карте места, где происходят события в его книгах. Я находил 37-ю параллель, вдоль которой путешествуют герои романа «Дети капитана Гранта», и другие места из книг. Это помогало мне лучше прочувствовать, где происходит действие, ощутить, как далеко находились от меня герои и какой длинный путь они прошли.

Карта помогала мне «приземлить» действие романа из мира фантазии в реальность. Сейчас я понимаю, что это как раз и был один из первых шагов, чтобы начать думать о том, как эту фантазию превратить в мечту.

Следующий шаг к мечте о путешествиях начался для меня в старших классах, когда мне в руки случайно попала книга Владимира Шатаева «Категория трудности». Владимир Шатаев долгое время был главным тренером сборной команды СССР, а потом и России по альпинизму, его книга переиздавалась пять раз. Поскольку мои родители – спелеологи, они соприкасаются с миром экстремальных видов спорта. И у нас дома помимо книжек о спелеологии была и книга Владимира Шатаева. Больше всего в ней меня захватило описание того, как он открывал для себя горы нашей Родины и какие с ним происходили приключения во время этих открытий.

В книге есть небольшой кусочек, где он рассказывает об истории освоения Эвереста британскими экспедициями в начале прошлого века. Я читал эти строки и задавал себе вопрос: «Что же двигало этими людьми, которые шли в неудобных стеганых ватных куртках, нагруженные тяжеленными кислородными баллонами и оборудованием, которое совсем было не приспособлено для таких восхождений? Что побуждало их бросать вызов самой высокой вершине на нашей планете?» Наверняка кто-то шел туда, потому что был «достигатором», хотел войти в историю самым первым покорителем Эвереста. Кто-то был патриотом, и им двигало желание повысить репутацию своей страны, первым оказавшись на вершине.

Известно, что в 50-х годах прошлого века французские и британские экспедиции в Гималаях соперничали фактически в режиме «холодной войны», боролись, чтобы оказаться на вершине первыми. Сначала французы выиграли ту гонку, когда в 1950 году поднялись на пик Аннапурна. И Морис Эрцог, руководитель французской экспедиции, написал блестящую книгу «Аннапурна», которая описывает все трагедии, сложности и эмоции, которые испытали участники той экспедиции.

Но через два года британцы обошли французов в этой «гонке вооружений», поднявшись первыми на вершину Эвереста. Первыми восходителями стали новозеландец Эдмунд Хиллари и шерпа Тенцинг Норгей. Мотив стать первым или что-то сделать для своей страны мне был близок уже в школьном возрасте.

Но больше всего меня «зацепили» не истории успешных восхождений 50-х годов прошлого века, а ответ, который дал перед последней своей попыткой штурма Эвереста в 1924 году один из пионеров попыток его покорения – британец Джордж Мэллори.

Этот ответ показал то, как Мэллори думал об этом восхождении. Для него подняться на Эверест было целью всей его жизни. Тогда у меня возникло ощущение, что он шел на штурм вершины не во славу Великобритании – он никогда не говорил о том, что ему важно стать первым. Ему даже не требовалось никаких доказательств, чтобы объяснить журналистам, почему он хочет подняться на эту вершину. Для него это казалось само собой разумеющимся: на Эверест важно взойти, потому что он есть.

И, наверное, для меня этот его ответ и есть квинтэссенция слова «мечта». Мечта – это то, что не требует доказательств или объяснений. Она сама по себе заставляет вас тренироваться, готовиться, идти через испытания и опасности. У Мэллори ведь было несколько неудачных попыток восхождения на Эверест – и в 1921 году, и в 1922. Эти неудачные попытки, когда он достигал какой-то отметки – 8 000 метров, 8 100 метров – и разворачивался, не заставили его опустить руки. Эта мечта, которую он сделал целью своей жизни, и мотивировала его двигаться вперед.

Я думаю, что мечта отличается от фантазии в первую очередь готовностью действовать для того, чтобы эта мечта исполнилась. Джордж Мэллори чувствовал потребность в осуществлении мечты и верил в то, что сможет это сделать. Это тоже одно из ключевых отличий мечты от фантазии. Если у вас есть настоящая мечта, вы верите, что сможете сделать так, что она осуществится. Человек не верит, что он способен воплотить фантазию в жизнь, но мечты он способен добиться. Поэтому при мысли о мечте возникает большой прилив энергии и сил, который и помогает реализовать эту мечту, дает импульс действовать, чтобы ее приблизить.

Этот образ Джорджа Мэллори так запал мне в душу, что я представлял себе, как будто это не он, а я иду из последних сил на вершину Эвереста, поднимаюсь и гордо окидываю взглядом весь мир. Но все равно в те дни Эверест для меня был не более чем фантазией. Мысли о нем будоражили воображение, но где-то глубоко внутри я еще не верил в то, что это возможно. У меня тогда не было понимания, что же нужно сделать или предпринять для того, чтобы в будущем попробовать свои силы на Эвересте. Не было даже мысли о том, какой первый шаг можно сделать.