- Это точно грипп, - объявила Варвара, облокотившись о стол и закуривая очередную папиросу.

   Уму было непостижимо, откуда у нее находилось их столько. По примерным подсчетам Максима, за два дня Варвара выкурила не меньше трех пачек, и, похоже, запасы ее к концу подходить и не думали. Папиросы же были не из дешевых - "Герцеговина Флор", по пятнадцать копеек за пачку.

   - Простите, Варвара Ивановна, но грипп, насколько я помню - это сопли и температура, - выразил свое удивление Максим, разместившийся на вращающемся табурете напротив девушки. - Ну, голова еще немного поболит...

   - В вашем случае это нехарактерный симптом - болеть, похоже, особенно нечему, - огрызнулась Варвара. - Ежегодно от гриппа умирают до полумиллиона человек. У меня и до этого подозрения были, а после того, как я осмотрела больных карлов, сомнений не осталось. Это грипп, карлики им болеют в обычном, так сказать, режиме. То есть, как вы выразились - с соплями и температурой.

   - А люди в каком режиме болеют?

   - В хреновом. То, что мы приняли за основные симптомы, на самом деле развивающиеся на базе гриппа осложнения. И причина - гиперреакция иммунной системы.

   - А можете теперь по-русски объяснить?

   - Про мутации вы слышали?

   - А у вас в предках иудеев не было? - не удержался Максим.

   - Что-о? - уставилась на него Варвара.

   - Да ничего, продолжайте. Знаю я, что такое мутации.

   До Варвары дошло, что ей отплатили ее же монетой, так что пришлось проглотить.

   - Говоря проще, в генах людей из поколения в поколение накапливаются изменения, - сказала она и затянулась. - Значительная часть из них безвредна, по крайней мере, большую часть времени. Эти изменения накапливаются и накапливаются, пока - бабах! - не случается то, что случилось в Грачевке.

   - Но я так и не понял, что здесь случилось.

   - Накопление высокочувствительных к вирусу генотипов.

   Вот язва-то девка, подумал про себя Максим, нормальных человеческих слов совсем использовать не хочет. Но вслух спросил:

   - Только в Грачевке?

   - Да если бы! Вы понимаете, господин поручик, эпидемии гриппа случаются ежегодно. Серьезной, прям массовой эпидемии в России не было с позапрошлого века. Сто с лишним лет изменения генотипа копились, пока в Грачевке не появился серовар, специфичный именно к этим изменениям. Если он вырвется за пределы Грачевки, полстраны превратится в кладбище, прежде чем мы успеем принять какие-то меры.

   Максим заерзал. От сидения на неудобном табурете затекали ноги.

   - Значит, чума никак не связана с появлением ходока? - спросил он.

   - О нет, теперь я твердо уверена, что этот ваш пришелец и послужил причиной всех местных бед. Слишком много факторов говорит за это. Собственно, его кровь была бы бесценным материалом для исследования.

   - Почти все первые заболевшие, если верить Горелову, уже умерли. Так что шансов найти ходока живым маловато.

   - Да вот я как раз так не думаю, - Варвара задумчиво стряхнула с папиросы пепел прямо на пол.

   - Что?!

   - Представьте, что там, за этой вашей невидимой стеной, пандемия была, и не одна. Все чувствительные генотипы были элиминированы... Ну, то бишь, за стеной все, у кого вирус мог такие осложнения вызвать, погибли, и больше там люди с таким генотипом не появлялись. Таким образом, если организм вашего среднестатистического ходока заражается гриппом, то он переносит заболевание в относительно легкой форме. Просто потому, что у него отсутствуют чувствительные к господствующим серотипам гриппа гены. А теперь напрягите извилины и скажите мне, что происходит, если зараженный тамошней формой гриппа попадает к нам?

   Максим мрачно хмыкнул. Если в словах девушки была хоть доля истины, ответ на вопрос находился прямо тут, за ветрозащитной полосой и ограждением из колючей проволоки.

   - Вот и я о том же, - согласилась Варвара. - Те карлики, которых я осмотрела, болеют гриппом. Самым обычным, без осложнений. Значит, у них просто отсутствует чувствительный генотип. Ваш беглый вилар тоже, судя по всему, слишком резв, чтобы быть больным. Хотя за него я без вскрытия судить не берусь.

   - А разве мы не можем тогда просто вылечить грипп? - Максим решил не развивать тему отношения доктора Кольцовой к виларам. - Когда я в том году свалился, мне доктор выписал какие-то микстуры и порошки...

   - Я сейчас вам открою страшную тайну, от которой зубы сводит у всех владельцев фармацевтических компаний с их хваленым антигриппозными препаратами, - Варвара затушила наполовину скуренную папиросу и тут же потянулась за новой. - Все эти чудо-пилюли - полное фуфло. Они сбивают вам температуру, лечат кашель и насморк, и так далее. Но ни одна, мать его, таблетка или микстура не борется напрямую с вирусом. Только с симптомами - что, на самом деле, не так уж и неэффективно. Но в случае с гиперреакцией проку от таких лекарств как от козла молока.

   Варвара вскочила со стула, подошла к двери и открыла ее. В кунг вместе с холодным воздухом полетели хлопья мгновенно тающего снега. Не обращая внимания на непогоду, девушка продолжала курить, стряхивая пепел за порог.

   - Но это еще не самое страшное, - наконец снова заговорила она. - Я подозреваю, что высокая вирулентность - результат отсутствия у людей нашего мира каких-то генетически обусловленных иммунных механизмов, которыми из-за разницы условий обитания обладают люди в том мире. Это специфика заразы с той стороны, как вы выражаетесь. Но вирус в Грачевке локализован, и, скорее всего, нам даже удастся создать вакцину. Только вот нет никакой гарантии, что от нее в следующий раз будет какой-нибудь толк.

   В груди у Максима нехорошо екнуло. Он встал из-за стола и подошел к двери. Ему требовался свежий воздух.