В это же время в вагон один за другим высадись еще трое, каждый из которых был неплохо вооружен. Бандиты удерживали позицию около якоря, готовясь принять пополнение, а пассажиры отступили к задней части вагона.

   Начавшаяся перестрелка не сулила ничего хорошего - бандитов все прибывало, а пассажиры не могли оказать серьезного сопротивления, да и нападение застало их врасплох. К тому же новоприбывшие налетчики притащили две картечницы, залпы из которых нанесли чудовищный урон вагону, разнеся толстые доски скамей в щепы и раскрошив внутреннюю обшивку. Хорошо хоть перезаряжались они долго.

   - Падре, отвлеките-ка их внимание! - Хосе, сделав выстрел, нырнул под лавку и схватил лежащий на полу мачете.

   Отец Винсент высунулся над скамьей, перехватил револьвер поудобней и нажал на спуск. Хосе вскочил, перепрыгнул через скамью и с яростным ревом кинулся к дрожащему от натяжения тросу. Священник и присоединившиеся к нему пассажиры какое-то время не давали налетчикам высунуться, так что индеец успел нанести по тросу несколько ударов, прежде чем в стену рядом с ним впилась первая пуля. Хосе швырнул мачете в стрелявшего и стремглав бросился обратно. Наполовину перерубленный трос за его спиной затрещал, составляющие его волокна лопались одно за другим.

   - Неплохо, падре! - уважительно пробормотал Хосе, оказавшись в укрытии.

   - Давно оружия в руках не держал, - буркнул священник, перезаряжая "хаммерлес". - А алчность, как я уже говорил - это смертный грех.

   - Аминь, - подытожил Хосе. - Давайте еще раз тоже самое, да так, чтобы до них ваша проповедь как следует дошла.

   Со стороны нападавших слышалась яростная ругань. Трос не выдержал и, хлестнув по замешкавшемуся бандиту, вырвался наружу.

   Перестрелка в вагоне возобновилась, но после того, как Хосе парой метких выстрелов покончил с владельцами картечниц, оставшиеся в живых налетчики бросились к выбитому окну. Трое успели сигануть наружу, и ветер подхватил их за выросшие за спиной вискозные крылья на раскладном жестком каркасе. Последний бандит получил в спину пулю от кого-то из пассажиров и повис, наполовину вывалившись из окна.

   Перестрелка заняла минут пять, но за это время из двух десятков пассажиров в живых осталось не больше половины. Оглушенные пальбой, они принялись осматриваться в поисках своих вещей и поднимать мертвых и раненых.

   Хосе подошел к окну, на котором повис подстреленный налетчик, и выглянул наружу. Дирижабль дымил, уходя в сторону гор. За ним стаей мотыльков тянулись спасшиеся бандиты на крыльях. Потерявший несколько пулеметов локомотив продолжал бодро тянуть состав, за которым теперь по земле волочились отстреленные воздушным судном тросы.

   Хосе ухватил за ремень висящего в окне мертвеца и собрался было вышвырнуть его прочь, как что-то привлекло его внимание.

   - В чем дело? - к нему подошел отец Винсент.

   - Да вот, падре, гляньте-ка, - Хосе перевернул покойника, отцепив у него со спины крылья.

   Мертвецу было ближе к сорока, и при жизни он отличался хорошей физической формой. Белый, на Марсе явно появился недавно - кожа на лице не загрубела и не обветрилась. На голове кожаный шлем с огромными защитными очками. Под толстой кожаной курткой находился защитный жилет из тонких стальных пластин с высокой горловиной. На самом деле в гибели бандита был скорее виновен случай, нежели меткость неизвестного стрелка - пуля попала в шею точно над срезом ворота. Под одеждой также можно было нащупать полушария налокотников, голенища сапог также укрепляли металлические полосы. В перчатки была вшита кольчужка с массивными бляхами на костяшках. В кобуре на поясе висел хромированный "браунинг" с затейливой вязью орнамента на затворе.

   - Сдается мне, я знаю, кому выдавались такие пушки, - Хосе вытащил пистолет из кобуры и повертел его в руках.

   Он передал пистолет отцу Винсенту и принялся обшаривать внутренние карманы куртки мертвеца.

   - Ну вот, как я и думал, - Хосе извлек из одежды черное портмоне, но в голосе его не было удовлетворения. - У вас есть какие-нибудь мысли по этому поводу, падре?

   В портмоне находился круглый серебряный жетон с выбитыми на нем орлом и номером.

   - Какие уж тут мысли, все и так ясно, - помрачнел священник. - Шпик его величества гребаного несменяемого президента Мексики Порфирио Диаса. Не думаю, что Господь зачтет тому, кто пристрелил этого подлеца, его убийство как грех.

   - Да уж, - кивнул Хосе. - Но довольно странно, падре, что этот человек оказался среди обычных равнинных бандитов. Не находите?

   - Вышвырни его прочь, - глухим голосом произнес отец Винсент и отвернулся. - По счастью, Хосе, как ты сам говорил, здесь не Мексика и все плевать хотели на Порфирио Диаса и его шавок.

   - Ну расскажите мне, что ли, падре, что-нибудь про этого вашего пацана, - Хосе дернул за поводья своего коня, направляя его поближе к священнику.

   - Слышь, краснорожий, ты девку свою так в постели взнуздывать будешь!

   Механический конь недовольно дернул надраенной шеей и попытался вскинуть круп, но Хосе уже привык к норову машины. Он твердо держался в седле.

   - Мятлик, завали хлебало, пока я тебе мембрану в говорилке не выкрутил, - Хосе еще раз дернул поводья. - Я Карлосу заплатил не за то, чтобы ты валиком своим молол, а чтобы быстро вез!

   Вывернув глазной шарнир, конь уставился на индейца, но тот оставался непоколебим.

   - Ладно, уломал, - буркнул Мятлик. - Слышь, Сгибалка, у тебя дырка от нашего святоши еще не проплавилась?

   Трусивший с отцом Винсентом на спине второй конь вскинул голову и заржал:

   - Да что ты, Мятлик, меня ж, как его святейшество свой зад на седло примостил, такая благодать охватила! Даже уголь в пузе, и тот горит так, что словно крылья выросли.