– Может быть, не стоит его держать наверху постоянно, надолго батарей не хватит.

– Пусть пока летает. Я тут подумал, может нам стоит добраться до реки и часть пути, до больших порогов проплыть по воде. Это почти половина всего пути.

– У реки наверняка много людей живет, нас заметят.

– Ну и что? Не думаю, что у них есть система связи, чтобы собраться большой группой. А с небольшим количеством нападающих справимся. Припугнем – сами отстанут. Идти все равно придется вдоль реки, постоянно перебираясь через притоки, или забираться в горы.

– Я воду не люблю, ты же знаешь, в прошлый раз я, помнится, утонула. Больше пока не хочется. И с базой переговори, что они об этом думают. Пойди лучше пообщайся с мальчишкой. Потом я обработаю ему раны и в путь.

Север осторожно разбудил Анга. Тот проснулся, с удивлением и испугом посмотрел на мужчину, провел рукой по своей шее и немного успокоился. Мужчина протянул ему экспедиционный нож в белых ножнах с серебристой полоской и с белой рукояткой. Ножны были привязаны к длинному шнурку. В его руке он смотрится игрушкой. Мальчик с интересом смотрел на нож, но не решался тронуть подарок. Тогда Север достал нож из ножен, срезал им несколько веток с ближайшего дерева и оставил рядом с мальчиком, а сам отошел в сторону.

Анг взял в руку нож, внимательно разглядел его, и тоже срезал ножом ветку. Он был удивлен и восхищен подарком.

Мужчина хлопнул ладонью себе в грудь и сказал: – Север, указал на женщину и сказал: – Теплая, показал на мальчика, тот немного замялся и, запинаясь, произнес свое имя: – Анг-г. Мужчина показа на нож и сказал: – нож и посмотрел на Анга. Тот молчал. Тогда мужчина взял его руку в свою, коснулся ножа и сказал: – нож. Анг повторил: – нож. Мужчина указал на его сумку – мальчик, улыбнувшись, сказал: – сумка.

Ночь, лунный свет слабо пробивался сквозь густые облака. Тропинка вилась по пологому гребню. Вдалеке в разрывах облаков сверкали зарницы. Местность открытая, но кое-где виднелись раскидистые деревья. Кентавры шли бок о бок мерным шагом, мальчик сидел сзади женщины, он дремал и кивал головой то в одну, то в другую сторону.

Север (тихим голосом): – У нас вырос хвост.

Теплая (тоже тихо): – И не один. Это львицы. Значит, мы ушли далеко от людей.

– Да, здесь для людей слишком сухо. Но эти кошки мне не нравятся. Близко подошли.

– Выстрели в них «вонючкой».

– У нас ее нет. Я не стал ее заряжать, очень воняет. Придется парализующими.

– У тебя их много? Я свои почти все потратила.

– Штук шесть или семь. Остальные болевые и поражающие. И еще заряды в белках. Там – первые три парализующие.

Теплая (оглядываясь): – Так. Кончай болтать, мне это все не нравится! Сейчас они на нас набросятся и подерут. Придется отмахиваться. Разворачивайся!

Север остановил кентавра и развернул его крупом к крупу другого кентавра. Мальчик проснулся и, оглядываясь, попытался понять, что происходит. Сзади, на расстоянии нескольких метров, приготовились к атаке три львицы.

Из морды кентавра, на котором сидел мужчина, выдвинулся небольшой ствол, из которого с хлопками вылетели три дротика и вонзились в львиц. Львицы подпрыгнули, завертелись, пытаясь выдернуть воткнувшиеся в их тела дротики (одной это удалось), затем упали, пытались ползти, рычали, но постепенно замерли без движения.

Луна вышла из-за туч. Север и Анг подошли к львицам. Мужчина выдернул дротики, вырвал из них длинные нитки и бросил на землю. Дротики потрескивая, рассыпались в пыль. Мальчик взял в руки нож и говоря слово «нож», начал показывать мужчине, что нужно сделать с львицей. Север сказал «нет» и пошел к кентавру. Анг последовал за ним. Мужчина усадил мальчика на кентавра позади женщины, сел на своего кентавра, и караван продолжил путь.

Кентавры снова шли рядом. Вдалеке мерцали зарницы, были слышны дальние раскаты грома.

– О чем это вы там шептались? – спросила женщина.

– Мальчик предложил снять с них шкуры.

– Или набрать мяса для еды, хотя вряд ли. Оно у хищников вонючее, а может быть и ядовитое.

– Мясо, разумеется, вонючее, а сердце ничего, его можно есть. Это ведь генетикой определяется, а источник, сама знаешь, у млекопитающих сходный.

– Приходилось есть сердца?

– Да. Пришлось, правда давно это было, и не здесь. Сердце можно есть почти у всех животных этой планеты, даже у самых вонючих.

Теплая (явно подшучивая): – Так почему не распотрошил львицу – накормил бы мальчишку.

– До утра потерпит. А утром я пошлю орла или белку добыть какое-нибудь небольшое животное.

Лагерь был разбит вблизи каменистой гряды. Солнце стояло высоко. Место было сухое. Кентавры стояли в тени деревьев, пленка была разложена на камнях. Теплая, перекладывая вещи из вьюка, достала воду в контейнерах и миски с едой. Север протянул контейнер с водой женщине, взял себе, а еще один открыл и протянул Ангу. Тот, сперва, не соглашался, потом взял контейнер и начал из него пить. На шее у мальчика, на шнурке, висел подаренный ему нож.

Север и Анг шли по направлению к орлу, который снижался, постепенно сокращая круги. На земле сидела белка и лежал крупный заяц. Анг с удовольствием взял зайца за задние лапы и закинул его себе за спину. Белка прыгнула мужчине на правое плечо, а орел, хлопая крыльями, уселся на левую руку. В таком виде они вернулись в лагерь.

На камнях были разложены сухая трава, ветки и сучья для костра. Север знаком попросил у Анга нож. Тот снял нож с шеи и передал ему. Мужчина чиркнул обухом ножа по матовой пластинке на ножнах. Оттуда вылетели искры, попали на сухую растопку. Север, а потом и Анг стали раздувать зарождающееся пламя. Мужчина вернул нож в ножнах мальчику. К ним подошла Теплая.

– Не наигрался? Что, по-другому зажечь нельзя, чем с помощью практикума по выживанию? У нас тут не практикум, к сожалению. Пока вы ходили на охоту, пришло сообщение из базы. Еще два человека умерли от ран и ожогов. Всего семь. Про третью тарелку по-прежнему ничего не известно.

– Плохо. На помощь из лагеря можно не рассчитывать. Никого не отпустят нас встречать. Разве что в самом конце пути.

Костер догорел, угли тоже, у костра – кучка костей. Анг спал в тени у дерева. Мужчина и женщина разговаривали. Север рассказывал о наболевшем:

– Знаешь, мне иногда хочется остановиться. Перестать мотаться по галактике, найти себе планету, адаптироваться, завести жену, детей, если получится. Заниматься чем-нибудь понятным. Например, пасти скот или ловить рыбу, строить жилища, смотреть на закаты, стареть.

– Это ведь только для смертных! У нас свой путь. – возразила Теплая.

– А я уже шесть раз умирал и рождался, свои первые воплощения почти не помню. Все преходящее. Надоело.

– Знаешь, только не сейчас. Нас так мало осталось. Почти всем женщинам придется рожать. Хорошо если по разу. И вообще. Я тоже третий раз живу и первую свою жизнь помню плохо. Но лучше мотаться по галактике, умирать и рождаться заново, чем торчать мутной пластинкой в хранилище. Я тебе компанию для перехода в категорию смертных составлять не собираюсь.

Север улыбнулся: – Лучше спи пока. Я покараулю.

Караван спускался по пологому склону. Кентавры шли один за одним, Север, теплая и Анг – немного сзади. Впереди, среди деревьев в полосе зелени блестела река. Солнце было уже довольно высоко. Звенели цикады.

Полдень. Кентавры стояли в тени, рядом с ними, на солнце расстелены полотнища пленки. В стороне догорал костер. Рядом с ним спал мальчик. Север и Теплая разговаривали, осматривая кентавров.

Север был расстроен: – Совсем мало энергии. Всего на три дня пути осталось. За ночной переход тратим в два раза больше, чем заряжаем от этих обрывков. Да и впереди будут лесные массивы и крупные притоки, придется постоянно переправляться с берега на берег. Давай, все-таки решимся сплавиться по реке. Несколько дней проплывем, из пленки сделаем навес, замаскируем ветками, зарядим кентавров. Потом снова двинемся верхом. Далеко нам все равно не проплыть, через несколько дней пути будет порожистый участок. Перед ним придется остановиться.