К середине третьего дня они переправились через бурную горную речку Сычинку, в месте, где был заброшенный давным-давно брод. На берегу, выжимая замоченные в ледяной воде носки, Весемир взглянул на своего длинного спутника.

— Ну вот, видишь реку?

Габрис кивнул.

— За рекой начинается дорога. Вон она идёт вдоль этого оврага. Ведёт к местечку Войнарки. Оттуда одна дорога идёт в шахты, другая к городку Пасым. Вдоль этой дороги ещё деревеньки, ближняя к шахтам Чёрная Печь, дальше Яблоньки, Омулево и Новый Лес. От Пасыма уже выезжаешь на большак. Всё.

Весемир готов был поклясться, что при слове «большак» у парня дёрнулись уши, как у пса. Он резко повернул голову и посмотрел в глаза.

— Что «всё»?

— Всё «всё». Ты можешь о себе позаботиться. Можешь жить охотой. Умеешь драться, валить всякую нежить по мелочи и отрастил себе мотню на лбу, чтобы никто не обращал внимания на твои глаза. Можешь устроиться в стражу. Можешь попытать счастья ведьмаком, но в этих краях не советую. Впрочем, до пизды тебе мои советы. Можешь браконьерить, ловить рыбу и…

— И ты отправляешь меня вот так? — в голосе Габриса непонимание граничило с истерикой, — без меча? Без лошади?

Весемир повёл коня под уздцы вверх по склону. Габрис шёл следом, громко круша сапогами подлесок.

— Куда я пойду без меча? Какой я ведьмак без меча? Ты взялся воспитывать нас, ты должен был…

Весемир просто шёл вперёд. Проклятия подростка сливались в один большой ядовитый комок и он едва сдерживал себя. Наконец, они оказались наверху, на узкой дорожке в пятнах подтаявшего ноздреватого льда.

— Если ты не понял, я ничего тебе не должен, — спокойно сказал Весемир, — я жил свою жизнь. Очень счастливую, полную баб, монет и приключений. Потом она закончилась. Деглан попросил меня вырастить из вас что-то лучшее, чем смог он. Я вырастил просто что-то. Потому что знаешь, что, Габрис? Знаешь, что? А? Потому что ебал я вас всех. Все эти слёзы, вопли, сопли, щенячий выпендрёж и мелкую волчью грызню. А особенно тебя, Габрис, с твоим «а что дальше, а что потом, а я лучше знаю». Я живу на свете в пять раз дольше тебя и не знаю, как и что лучше. И что дальше — тоже не знаю. Потому что я жил свою жизнь, а потом она закончилась. Но я, леший меня побери, буду жить её дальше. И ты свою тоже, будь добр, живи. Только, пожалуйста, нахуй от меня подальше.

Лицо Габриса из красного стало белым. Пару секунд он стоял, будто собираясь с мыслями, а потом схватил коня под уздцы и вырвал повод из рук Весемира. Занёс было ногу для того, чтобы вскочить на лошадиную спину, но Весемир дёрнул его за эту ногу и Габрис полетел назад. Он успел перенести вес и попытался толкнуть ведьмака в грудь. Тот увернулся и в пару лёгких пинков уложил ученика на грязную землю. Потом, воспользовавшись его шоком и замешательством, вспрыгнул верхом и пустил коня рысью, потом галопом, а когда гневные крики позади утихли, снова проехал пару сотен метров рысью и, наконец, остановился на подступах к деревне.

У дома кожевника воняло аммиаком и маленькая грязная девочка таскала на верёвке козлёнка. Козлёнок испуганно блеял. На улицу вышла грузная женщина — судя по всему, мама девочки, и без разговоров влепила ей леща. Девочка заревела и отпустила козлёнка.

Ведьмак поморщился от звука детского плача и легонько стукнул коня в бока пятками. Тот пошёл ходкой рысью и скоро они миновали деревню.

За деревней уже оттаяли чёрные поля с белыми кляксами снега то тут, то там, а на дороге ещё лежала плотная корка из снега и льда. На душе оставался премерзкий осадок, но Весемир улыбнулся.

Он собирался продолжать жить эту жизнь. Потому что она и не думала заканчиваться.

А Габрис, если вернётся домой, будет теперь как шёлковый. Но Весемир надеялся, что он всё же не вернётся.

========== Часть 6 ==========

— Эй, ведьмак!

Весемир обернулся. Его окликал угрюмого вида старик неопределяемого рода деятельности. Может быть, крестьянин, может, горожанин — одет он был, вроде бы, не так уж плохо, но видно было, что пьёт и дома пару дней не ночевал.

Учитывая то, что он пару часов продавал на рынке шкуры и самогон, половина города уже знала, что в городе ведьмак, что ведьмак знакомый и хочет просто заработать пару монет за хороший товар. Пасым был довольно далеко от Каэр Морхена и ещё дальше от всех чародейских школ, поэтому народ не был совсем уж зол к нему. Не было в горожанах и какого-то восторга от его личности, но шкуры они брали, а самогон — брали охотно.

Поэтому Весемир вопросительно качнул головой в ответ на оклик.

— Ты ремесло-то своё не растерял? Есть тут беда…

— Ну, раз беда, давай поговорим. Только с дороги отойти бы надо. Куда-нибудь в тёплое место.

Дед помялся и запричитал, что денег у него нет.

— Ну, раз денег нет, то и разговора нет, — пожал плечами Весемир и продолжил свой путь.

Было в этом деде что-то неприятное. Правда, что приятного может быть в пьянице? Направлялся Весемир в любом случае в таверну — денег он заработал не то, чтобы очень много, но на то, чтобы отдохнуть они были. Плохо было то, что дед следовал за ним.

Весемир взял кружку пива и сел у маленького тёмного оконца. Дед примостился рядом.

— Я ж тебе сказал, дед, денег нет — разговора нет.

— Да ты же что, деревенский я, пошёл в город, мне говорят — ведьмак тут, а у нас-то в деревне вурдалак завёлся!

— Вурдалак, да что ты говоришь, — ведьмак закатил глаза, отхлебнул глаза и сделал вид, что сосредоточенно изучает дохлых мух на подоконнике.

— Вурдалак, да. В шахты народ заманивает, да кровь сосёт.

— Из Печи ты, что ли?

— Из Печи, из ней самой, тамошний я, да! — дед радостно закивал, — начальник-то шахты денег добро заплатит, да ведьмаков в округе и нет больше.

— Интересно, почему, — усмехнулся Весемир.

Дед хотел было что-то ответить, но только пожевал губами да вытер усы, не найдя, что сказать.

Весемиру не нравилось всё это. Он не мог объяснить себе, почему, но нутром чуял, что что-то тут нечисто.

— Будет начальник — будет дело, — сказал он, залпом допил пиво и встал из-за стола, — так ему и передай.

Весемир уверенно двинулся к уголку, где сидели шлюхи. Дед было поспешил за ним, но дорогу ему преградил парень из таверны, объясняя, что ежели ничего не заказываешь, то и делать внутри нечего. Весемир обернулся через плечо, увидел, как деда выводят на улицу и ещё раз хмыкнул.

Впереди у него был хороший вечер.

========== Часть 7 ==========

Спустя пару дней вышло яркое солнце, сменив нерешительную хмарь не желающей сдавать своих позиций зимы, и уверенно растопило оставшийся снег. Весемир лежал на трактирной постели и смотрел на улицу, где с крыши в дорожную грязь скатывались водопады сверкающей капели.

Он ущипнул за задницу дремавшую рядом смешливую рыжую девку. Та хихикнула и по-кошачьи потянулась. Весемир улыбнулся.

Последние два дня ему нравилось просыпаться, думая, что всё, происходившее в последний год, было просто жутким сном. Вчера он потратился ещё и прикупил шляпу с широкими полями, торгуясь за неё, как последний жид. Люди начинали обвыкаться с его присутствием и вчера он даже присоединился к паре стражников, которые травили байки, а потом случайно выиграл у них в гвинт больше, чем потратил за весь день. Потом они в шутку подрались и их выперли из кабака подостыть. Но, конечно, ненадолго - у Весемира была снята комната, а стражники были не прочь поразвлечься с местными девками.

Но всё рушилось, когда ведьмак понимал, что мечей у него с собой нет, а одет он отнюдь не как должно для своего ремесла. Ему предстояло возвращение назад, в тихую берёзовую лощину в пяти днях пути отсюда.

Пора было закупаться провизией и возвращаться, пока он не успел просадить все деньги.

Выехал он ещё в середине дня. Отдохнувший конь бодро рысил по грязище и, как Весемир ни пытался его сдержать, норовил пойти побыстрей. К вечеру они проехали пару деревень и остановились на ночлег у знакомого уже кузнеца, у которого Весемир в своё время забрал щенков. Тот встретил его как обычно холодно, но обрадовался припасённому для него самогону. Утром, ещё затемно, ведьмак уехал.