— Первая ступень прошла, — радостно улыбнулась чародейка, — он стабилен. Настоящий герой!

Мальчик лежал на столе и выглядел так же, как час назад — просто мирно спал. Смотреть было не на что и Весемир отвернулся.

Им предстояло провести здесь три дня. Химе говорил, что с тех пор, как создавались эликсиры для ведьмаков, алхимическая наука претерпела некоторые изменения и теперь можно было всё сделать за три дня. Испытуемые раз за разом показывали «положительную динамику».

«Положительная динамика» стояла перед глазами Весемира. Сначала это были дети, которые умирали сразу же, в жутких мучениях. Потом это были дети, которые приходили в себя посреди процесса, выцарапывали из себя катетеры и корчились от боли. Они тоже умирали. Последние несколько прошли все трансформации, но умерли от отказа почек.

Краснолюды рожали детей очень редко и очень их берегли, поэтому всё это были беглые мальчишки из Ривии, которых Махакам порой принимал к себе в качестве посыльных, переводчиков и караванщиков. Ривия, с её тавернами, борделями и цирками, каждый год производила на свет сотни, если не тысячи никому не нужных детей.

Конечно, эти дети всё равно умерли бы — от голода, холода, жестокости — но всё равно каждый из них уносил с собой часть живого человека, которым был Весемир. Он не видел их всех, он не присутствовал при экспериментах, не смотрел им в глаза — никому, кроме Даррена, который должен был оказаться той самой удачной попыткой, после которой начнётся новый золотой век ведьмаков.

Всю свою жизнь он не очень интересовался алхимиками. Каэрморхенские алхимики всегда были сами по себе — они были похожи на чародеев, одевались так же роскошно, говорили теми же мудрёными словами и не очень-то спешили попробовать свои эликсиры на себе. Время от времени они шутили или выдавали какие-то философские сентенции вроде «всё есть огонь» или «всё есть вода» и Весемир относился к ним уважительно-нейтрально.

Сейчас, увидев алхимиков в деле, он понимал, что ненавидит их. Насколько у человека не должно быть души, чтобы брать здоровых детей и так извращаться над ними? Как можно ценить какое-то искусство больше, чем жизнь невинного человека, ребёнка?

Висенна в ответ на попытки поговорить об этом всё хмурилась и отвечала, что знает, что нужно делать. На этом разговор исчерпывался.

За первый день мальчик прошёл ещё две ступени, за второй — ещё три. Алхимики и Висенна время от времени удалялись на перерывы, но кто-то всегда дежурил в лаборатории. Весемир пытался уходить поесть и поспать, но бессмысленные уколы совести гнали его обратно — поэтому в итоге ведьмак спал и ел прямо в лаборатории, не обращая внимания на укоризненные замечания алхимиков.

Черты лица мальчика менялись, кожа, и так светлая, становилась ещё бледнее. Веснушки уже почти совсем сошли — вылиняли, зато волосы, казалось, горели огнём.

Весемир дремал, когда Висенна и пара алхимиков вошли в лабораторию. В руках они несли толстые свечи, курильницы и какие-то бутылки. Выглядело всё это почему-то зловеще, хоть предметы и были самые обыкновенные. Может, она только что купила их в лавке.

Пока алхимики расставляли свечи и курильницы, сверяясь с планом, Висенна обмотала вокруг руки Весемира красный шерстяной шнур, а второй конец шнура — вокруг руки мальчика.

— Весемир, — сказала она вслух, глядя ему в глаза. Это значило, что дело очень важное.

— Мм?

— Этот шнур нужен для того, чтобы ты мог дать какую-то часть своей силы мальчику, если это будет необходимо. Если это потребуется, выпей этот эликсир, я дам тебе знак. Сейчас мы добавим следующую ступень и я сделаю ритуал для поддержки. Он может показаться немножечко тёмным, но я держу всё под контролем. Если что-то выйдет из-под контроля, то алхимики прервут ритуал.

— Немножечко тёмным?.. — только и мог ответить Весемир, сжимая в руке маленькую склянку с эликсиром.

Висенна пожала плечами.

— Это некромантия, — просто ответила она, — я добавлю печати на Врата и создам сопротивление для души мальчика, если она решит покинуть тело. Как если бы я притягивала его душу из-за Завесы, но душа всё ещё была здесь. Умереть для него будет как…как плыть против течения, понимаешь?

Ведьмак ничего не понимал и, кажется, потерял дар речи. Висенна сдвинула рыжие брови и фыркнула, но ничего не сказала и удалилась колдовать над испещрённым письменами кругом вокруг кровати мальчика.

Маленькая, рыжая и будто бы светящаяся от бьющей изнутри живой энергии, Висенна абсолютно не ассоциировалась с…некромантией.

Тем не менее, сейчас она со сосредоточенным лицом зажигала толстые чёрные свечи в стратегических местах круга, в изголовье мальчика и у его ног.

— Вы готовы? — спросил Химе, уже подготовивший очередной шприц с отравой.

Висенна ещё раз придирчиво обвела взглядом лабораторию. Волосы её растрепались, склянки с препаратами свисали с пояса, а в причёску были заткнуты мерные ложки.

— Поехали, — махнула рукой она. Химе ввёл в вену мальчика отраву.

По венам поползла чёрная жидкость. Руки и ноги мальчика напряглись и невидимая сеть вокруг него завибрировала, издавая мелодичные высокие звуки.

— Иним-иним-ма! — пропела Висенна низким голосом, - А-губ-бакам!

Она выхватила из-за пояса небольшой кинжал и провела им по ладони. Капли крови потекли вниз, падая на пламя свечи у изголовья мальчика.

— Иним-иним-ма! А-губ-бакам!

Так же она затушила и вторую свечу.

— Ишиниг гисульхи гизила!

Голос чародейки стал высоким и в тот же момент Весемир почувствовал дуновение ветра. Газовые фонари на секунду замигали и стали тусклее, но потом разгорелись снова, а сеть вокруг мальчика перестала звенеть.

Висенна довольно хмыкнула и кивнула. Химе оторвался от мальчика и показал ей большой палец в знак одобрения.

Все кровеносные сосуды мальчика были пропитаны чернотой, как будто бы тоненькие ветви деревьев отходили от могучих стволов и кружевом пронизывали кожу. Выглядело это жутковато, но ритмичные взвякивания волшебной сети означали, что мальчик «стабилен» — а значит, с ним всё в порядке, как мог понимать Весемир.

В этот момент Висенна откуда-то достала воняющую формалином, отрубленную человеческую голову и водрузила её у изголовья мальчика.

Весемир вылупился на неё. Нежные белые руки с короткими пальцами слегка повернули голову. Висенна тихо пропела ещё пару жутких заклинаний и изо рта, глаз и ноздрей головы полился потусторонний голубоватый свет.

Ведьмак посмотрел на красный шнур, соединявший его с мальчиком и подумал, что не хотел бы, чтобы пришлось его использовать. В тот же момент он против воли представил, как Висенна сначала убивает этого несчастного, а потом отрубает ему голову.

Глупости, — фыркнула Висенна у него в голове, — это висельник, голову которого подготовил для меня знакомый палач.

Ты понимаешь, что только что НЕ сделала лучше?!

Расслабься, гроза чудовищ, верь мне и выпей эликсир, если я скажу.

Верить тебе? Ты не говорила, что ты некромант!

Этот мысленный крик остался без ответа — видимо, чародейка не сочла необходимым отвечать.

Так провели они ещё минут пятнадцать — Весемир стоял в стороне, жуткая светящаяся голова стояла у изголовья, мальчик лежал, даже не осознавая, что за ужас вокруг него творится, а алхимики и Висенна наблюдали за ним и готовили следующую порцию своего изуверского кошмара.

Вторая порция последовала за первой и не произвела на мальчика никакого эффекта. На третьей же мальчик дёрнулся всем телом, задрыгал ногами и руками, а потом вскочил на столе, порвав удерживающие его руки ремешки и дико заорал, перекрикивая сигналы волшебной сети.

После этого мальчик рухнул на стол и свеча у его ног зажглась ярким фонтаном пламени, а сеть остановилась на ровной и надоедливой ноте.

— Собачья ёбаная курва! — грязно выругалась Висенна, — Хуярь!

Второе явно было адресовано Весемиру, тот зубами вырвал пробку из пузырька и глотнул обжигающую жидкость.