— Забыть-то не забыл, но в то же время ты такая же ученица, как и мы все.

Лена Туманова мягко улыбнулась в то время как Ирина уже собралась резко ответить.

— Да хватит вам всем уже! — взорвался в конце концов Женька. — Что там дальше, с этими белками?

— А что если не правы ни белки ни кабан? Взяли бы каждая по одному ореху, — бросила я.

— Так задача белок — взять как можно больше орехов, — ответил Леша.

— Хапнуть то есть, — подтвердил Женька. — А белки нахрапистые были, как Викусик!

— А ты и сам съесть по две порции в столовой можешь, — усмехнулась Вика.

— А кабан был прав, — улыбнулся гордо Вовка.

— Да что ты говоришь? — протянул с усмешкой Влад. — Если им нужно собрать как можно больше орехов…

— Но их надо было как-то донести, все эти орехи, — пробормотал Солнцев, слегка нахмурившись.

— Капитан Очевидность, — ввернула Мария.

— Да и триста орехов они бы за раз донесли, в одну секунду? — подмигнула Ленка. — Логика — одно, задача-другое. Белкам было нужно, как заметил Лёша, — взглянула она на Суховского мягко, — собрать как можно больше орехов, так что они были правы.

Вовка в ответ надменно фыркнул.

— Белки на вас похожи — только воображаете, — с гордым видом произнес он.

— Помолчи ты уже, — закатил глаза Миша.

Да, Солнцев умудрился достать даже невозмутимого и мягкого Мишку! Хотя, Вовке вообще удалось надоесть половине класса, даже из-за какой-то задачки по математике…

Алексей

Последний день перед осенними каникулами запомнился мне поразительной смесью смешных и страшных событий. Утром, попив крепкого чая, я радостно спешил в школу. Осенний воздух уже холодил щеки, а возле вагоноремонтного депо шла предпраздничная суета. От этого воздуха с легким морозом на душе как-то само собой появлялся настрой на торжественный и предпраздничный лад. Тем более, что предпраздничная стенгазета была готова, куда я по традции как раз написал передовицу к годовщине революции.

Наш класс (да и не только наш) снова обступил стенгазету. Глядя в ее развлекательную часть, я заметил, что задумка Лены с Машей воплотилась в реальность. На фоне леса были нарисованы три белки и кабан, а между ними была целая гора орехов, а перед рисунком была написана та самая задача. Однако в самом рисунке была интересная особенность — вместо лиц животных были изображены лица человеческие и легко узнавались кабан Вовец и белки — Ленка, Машка и Ирэн. Видимо, девчонки решили отомстить ей за лекции и пошутить таким образом. Я улыбнулся. К Ире я относился прекрасно, но идея девчонок относительно Вовца и задачи в самом деле была неплохой. Мне казалось, Солнцев и вправду заслужил, чтобы с него сбили спесь. Я был не один.

— Забавно, — протянула Настя с легкой улыбкой на лице.

— Но могут появиться проблемы, — добавила Машка, задумавшись. — Вдруг дойдет до учителей?

— Ничего, — ответил за Майорову Женька. — Переживем, — он прыснул, как и Влад. — Ждем бури от Ирэн.

Машка с Ленкой весело улыбались, радуясь, что работа понравилась остальным.

— Вы ответите! — воскликнул тем временем обиженный Вовка. Он, наверно, хотел произнести эту фразу решительно, но вышло весьма пискляво. — За всё ответите!

— Угу, непременно, — проворчала в ответ Маша.

— Только не говори, что белки в праздничном разделе символизируют контрреволюцию, — засмеялся Влад. За ним прыснули и остальные.

Придраться на этот раз в самом деле было не к чему. Передовица была выполнента по всем правилам: с иллюстрацией штурма Зимнего и циататой из выступления Сталина к годовщине Октября. Дальше шла рубрика о международной жизни — две картинке, рассказывающие о выходе Германии из Лиги Наций и выступления отважного Димитрова на процессе. Затем шли заметки о классе, и только в конце — карикатуры. В том числе, про кабана и белок. Досталось, впрочем, и Витьке Петухову. Он стоял с глупым видом у доски, а подпись внизу гласила: «Я думал, что гипотенуза — река Советского Союза».

— Ребята, а где Мишка? — вдруг неуверенно спросила Маша, глядя вокруг.

— Опаздывает опять, — фыркнула подошедшая Ирка. — Так, а за белок… Будет разговор…

— На каких основаниях? — вскинула брови Маша. — На всех остальных можно, а на тебя нельзя?

— Не имеешь права, — прищурился Влад.

— Я… Не имею…? — в глазах Ирки мелькнула молния.

— Не имеешь… Нарушения дисциплины нет. Главный редактор — Антон. Имеет право рисовать в рубрике разное, что хочет.

— Но я…

— Не нравится, что белкой нарисовали? — развел руками Антон. — Прости, но ничего сделать не могу…

Ирка смерила их всех пронзительным взглядом, глубоко вздохнув.

Первым уроком была математика. Речь шла об итоговой контрольной в четверти, за которую мы получили оценками. Прошло десять, пятнадцать минут, но Мишки по-прежнему не было. Куда он, интересно, появился. Скорее всего, заболел. Или не заболел? Мы терялись в догадках. Я шепнул Незнаму, что Иванов болен, хотя сам не был уверен в этом

За десять минут до звонка в класс вбежала Волошина. Она, похоже, была в ярости или каком-то потрясении. На щеках выступили легкие красные разводы, в глазах застал блеск.

— Где Иванов? — быстро спросила она.

Никто не знал. В класса повисла тишина.

— Аметистова, где Иванов? — повторила она.

— Болен… — Ирка подпрыгнула с парты.

— Болен? — Волошина посмотрела на Ирку, прищурив глаза. — Болен?

— А что случилось? — в голосе Насти ясно слышалось волнение. — Мог ведь Мишка и заболеть.

— Заболеть? — казалось, Волошина еле сдерживала себя. — А что случилось — не твое дело, Майорова.

Стоя возле двери в темном платье, она почему-то напоминала крупную черную птицу.

— Надо лучше следить за дисциплиной, Аметистова, — бросила она.

Мы понятия не имели, что произошло. Викусик что-то шепнула Ленке, и та кивнула. Даже Женька опустил голову, словно понимая, что произошло нечто невероятное. Настя смотрела на доску, бледная и напряженная. Наконец, едва прозвенел звонок и Антон с Иркой пулей высочили из класса. Мы не говорили ни о чём, и смотрели вокруг.

— Похоже, что-то серьезное, — вздохнула Маша.

— Волошина в таком гневе, — задумчиво протянул Влад. — Может, прознали о взглядах его родителей.

— Но не виноват же в этом Мишка! — быстро заявила Настя. — И если это так…то как Волошина не поймет одного? — было видно, что данное предположение изумляло и волновало ее, волновало достаточно сильно. — Каждый человек любит своих родителей, кем бы они ни были!

— Ты это ей объясни, — покачала Лена белокурой головой. — Плюс она недолюбливает Мишку уже очень давно. И…ничего еще не ясно.

— Но из-за чего еще Волошина в такой ярости и Мишка пропал? Явно не болезнь, — развел руками Женька.

Настя сидела, закусив губу. Ей явно хотелось узнать о том, что же произошло и как-то помочь Мишке, но как?

Наконец, в класс вбежал Антон. Я удивился его бледности. Темно-синий пиджак, казалось, сидел на его плечах немного жалобно.

— Ну? — нетерпеливо тряхнул его я.

— Ребята… Мишкину мать… Арестовали… — пробормотал Антон.

Первое мое ощущение было нереальность происходящего. Я никогда не думал, что такое возможно. Мать? Мишки? Хотя… Почему нет? Почему невозможно? Семья Мишки давно была на подозрении. И сестру выгнали из комсомола, и родителей из Лондона отозвали… Все возможно…

— А… За что? — пробормотала Маша.

— Политическое… — вздохнул Антон.

«Глупый вопрос», — подумал я.

— Так и знала, — покачала Вика головой.

— Даа, — протянул Женька. — А потом Волошина полезет к Мишке, будет заставлять отречься.

— Но это же несправедливо! — заявила решительно Настя. — Она ведь не знает ни самого Мишку ни его семью. И…представляю, что он сейчас испытывает.

— Что ты вообще знаешь? — услышал я нежный голос Иры. Она как раз вбежала в класс, на ходу поправив галстук. — Ты… Ты понимаешь, что это серьезно? — замахала она руками. — Это же… Политическая оппозиция возможно.