Анжелика замолчала и выпила вино залпом. Горячность, что оно передавало по телу, помогало ей расслабиться и успокоиться. Ее подруги, что сидели рядом дополняли этот умиротворяющий коктейль.

Она посмотрела на свою компанию. Они подозрительно молчали.

— Вы что-нибудь скажите? — спросила она, еле воротя языком. Выпитая до этого бутылка вина давно дала знать о себе, удивительно как она вообще рассказала эту историю. — Вам бы уже пора внести свою лепту в мою историю.

— Я согласна с Анжеликой, — заявила Камилла. — Он не должен был лезть в ее дело. Не он его создавал и не ему решать, что там менять. У него нет на это право.

— Я люблю тебя Камилла, — улыбнулась Анжелика, смотря на нее затуманенными глазами.

— У него есть часть прав и даже больше, — сказала Настя. Анжелика перевела взгляд на нее. — Компания принадлежит ему, он вкладывает в нее деньги и в любой момент он может это прекратить.

Анжелика всхлипнула, признавая поражение.

— А тебя я ненавижу, — сказала она. — Но ты права. Что я наделала? Раньше хоть секс был доказательством, что он меня не бросит, а теперь он может делать, что захочет.

— Ты говоришь полную чушь! — Настя взяла ее за руку.

— Вот. И он так сказал. — Анжелика потянулась к бокалу вина, стоявшем на столике.

— Нет, нет, дорогая. — Камилла убрала бокал подальше. — Думаю, с тебя хватит на сегодня.

И снова поражение. Где-то в глубине опьянённого сознания Анжелика понимала, что уже достаточно отвлеклась, но чем больше они говорили, тем больше раскрывались новые проблемы и тем больше хотелось напиться. Константин владел ее компанией. Он мог прекратить ее финансировать и тогда она пропала. Он мог делать, что захочет. Васильев даже может поступить так же как господин Якито, и просто заменить ее другим дизайнером. От этого ей хотелось плакать еще сильнее, но она так устала. Ей надо просто закрыть глаза, и она забудется, только во сне.

Когда подруги устроили Анжелику на диване, Камилла отнесла посуду на кухню, а Настя укрыла ее пледом. Она посмотрела на ее заплаканное лицо и погладила по макушке. Бедная Анжелика столько перетерпела в своей жизни, хорошо, что они всегда были рядом с ней. Да, сейчас она разбита, даже может, потеряна, но Настя была уверена, что она вновь восстанет, как феникс из пепла. Анжелика была бойцом, и для нее было главное, чтобы Камилла и Настя верили в нее. А они верили, ведь даже если мужчины уходили из их жизни, они всегда оставались.

Утро для Анжелики было мучительным. Первое, что она ощутила, это отвратительный привкус во рту, словно она облизала помойный контейнер. Уже потом она поняла, что не хочет открывать глаза, потому что после первой попытки в висках застучало. Но когда стук не прекратился, Анжелика нахмурившись, постаралась подняться. Это далось ей с трудом. Чем выше над диваном она становилась, тем больше желудок начинал бунтоваться. Складывалось впечатление, что он делает круг вокруг себя, а это отзывается в ее горле жуткой тошнотой. Стук все так же продолжался. Только немного придя в себя Анжелика поняла, что кто — то стучит в дверь. Ей дико не хотелось идти открывать ее, но она понимала, что стук не прекратиться до тех пор, пока она не появится в дверях. А это значило, что ее голова могла просто взорваться.

Через силу заставив себя встать, Анжелика поплелась к двери.

— Я иду! Иду! — крикнула она, приближаясь к своей цели. Открыв дверь, Анжелика выглянула в щель. Ей понадобилось чуть времени, чтобы привыкнуть к свету, а после увидеть своих подруг. — Господи! Это вы? А что ключом не могли воспользоваться? — Анжелика отступила.

— Нам нужно было заставить тебя шевелиться, — сказала Настя.

— Чтобы убедиться, что ты жива, — договорила Камилла, заходя за подругой следом. Они закрыли дверь, и последовали за медленно идущей Анжеликой. Как видно она возвращалась обратно в гостиную, чтобы снова лечь на диван.

— Сейчас мне больше хочется умереть, — выговорила она, устраиваясь на диване.

— Не надо было столько пить, — упрекнула ее Камилла.

— Как будто ты пила бы меньше в моей то ситуации.

— Ей было можно, — согласилась Настя. Анжелика победно улыбнулась, а Камилла показала ей язык. — Но сейчас ты поднимешься, примешь душ и спустишься к нам, чтобы позавтракать. — На этот раз Анжелика застонала, Камилла же только усмехнулась.

— Мой вестибулярный аппарат не позволит мне и головы поднять, а сила притяжения повалит меня уже в прихожей, — промолвила Анжелика, смотря на Настя снизу-верх. — И еще моему желудку очень не понравилось, как ты сказала слово «завтрак». Единственное мое желание — это бокал воды и аспирин.

— Не дави на мою жалость милочка. — Настя по-хозяйски уперла руки в бока. — У нас есть таблетка, она поможет тебя прийти в себя.

— Крысиный яд? — спросила Анжелика, приподнявшись на локтях. Камилла, мотая головой, поднесла ей стакан воды и дала таблетку.

— Пей! — приказала Настя, когда Анжелика изучала данное ей лекарство. Тяжело вздохнув, она положила таблетку на язык и, осушив бокал, проглотила ее. — Так-то лучше!

Как оказалось, таблетка действительно помогла. И Анжелике все — таки пришлось повиноваться и выполнить все указы Насти, которая на данный момент была не только мамочкой для малыша в ее животе, но и мамочкой для нее самой.

Первым делом Анжелика поднялась в ванную и приняла душ. Ей показалось, что струи теплой воды смывают все вчерашние проблемы. Они словно омывали ее от всех бед и даже мысли пришли в порядок. Анжелика сразу начала думать, что сегодня же ей надо поговорить с Константином, не об их отношениях, а о ее компании. Да, теперь он мог делать, что хотел, у него были не это все основания и права, но Анжелика могла поговорить, отстоять то, во что она так свято верила. В его чувство долга. Да. Они расстались, но это не значит, что чувства прошли. Они любят друг друга, и это не могло пройти за сутки.

Когда Анжелика расслабленная и чистая, словно младенец, спустилась вниз, ее спасительницы, о чем — то громко разговаривали.

— Я не могу от этого избавиться, теперь это моя сущность, — засмеялась Настя. Она щипала булочку и клала маленькие кусочки в рот.

— Надеюсь, это сущность не будет касаться меня, — улыбнулась Камилла, раскладывая салат по тарелкам.

— Всем рано или поздно нужна мамочка.

— Я сама являюсь мамочкой, — сказала Камилла. — Ты забыла? Я встречаюсь с юнцом.

— Но раньше тебе это не мешало, — заметила Анжелика, появившись на кухне.

— Раньше я не знала об этом, — ответила Камилла.

— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовалась Настя.

— Я чувствую себя живой, — улыбнулась Анжелика.

— Хорошо. — Они с Камиллой переглянулись. — Начало положено.

Все трое устроились на кухни Анжелики. Завтрак был больше похож на небольшой фуршет. Легкий салат, овсяные булочки, яичные тосты, жареный бекон, красны, соки, кофе и еще множество других вкусностей. Анжелика вероятно никогда столько и не ела, а сейчас как голодный волчонок поглощала одно и закусывала другим. Камилла и Анастасия переглянулись.

— Ты точно живая, мертвые столько не едят, — усмехнувшись, заметила Камилла.

— Тебе бы лишь меня задеть. — Анжелика вытерла набитый рот салфеткой.

— Напротив, я очень рада.

— Что ты теперь будешь делать? — спросила Настя, запивая тост кофе.

— Я думаю пойти и поговорить с Костей, — ответила Анжелика. — Мы, в конце концов, взрослые люди, и одно другому не должно мешать. Тем более я просто обязана оставить компанию за собой.

— А потом?

— Потом… — Анжелика запнулась. — Я надеюсь, компания вернется ко мне, и мы с ним снова будем вместе. Эти надежды глупы и безрассудны, но я надеюсь…

— Анжелик, нельзя получить все, что ты хочешь, — сказала Камилла. — Одним придется пожертвовать.

— Нет, я не верю. — Анжелика отрицательно замотала головой. — Если ты очень этого хочешь и делаешь все возможное, чтобы это исполнилось, все получится.