Настя лежала под ним оглушенная, потрясенная и в то же время умиротворенная. Когда она пошевелилась, Кирилл освободил ее из захвата, положил свои руки ей на грудь и провел ими вниз, вплоть до округлых ягодиц. Их дыхание смешалось.

— Из раза в раз происходит что — то невероятное. — Он нагнулся, потерся губами о ее губы, на мгновение приник к ним. Анастасия довольно замурлыкала. Она провела рукой ему по волосам, затем проскользила ладонью по его торсу, ощутив тугие мышцы на спине.

— Хорошо, что Стас остался у своего друга с ночёвкой. Не приходится сдерживать себя, — улыбнулась она, посмотрев ему в глаза. Лазарев усмехнулся и, отстранившись, откинулся на подушку. Настя прижалась к его груди. Он начал непроизвольно водить пальцами по ее плечу. — Ты сильно любил Николь? — вдруг спросила она. Его пальцы остановились.

— Почему ты спрашиваешь?

— Меня удивило, что она даже не вспомнила о своем сыне.

— Может, у нее просто не было времени, — предположил Кирилл. Его рука продолжила скользить по ее плечу, что Настя даже дернулась от дрожи, побежавшей по коже.

— А вы долго жили вместе? — снова спросила она и подняла голову.

— Настя, к чему весь этот допрос?

— Ты никогда мне о ней не говорил.

— Вероятно, это одна из тех тем, о которых я не хочу говорить. — Опять уставившись в потолок он закинул руку за голову.

— Почему? — Настя приподнялась на локтях. — Что она такого сделала? И даже если она что — то сделала, почему ты так мило с ней общался сегодня?

— Неужели ты ревнуешь? — удивился Кирилл, пристально взглянув на нее.

— Ничего подобного! — Она быстро качнула головой, а он улыбнулся. Ему это было приятно, но он не понимал причины ее ревности, ведь он даже повода не дал.

— Мне интересно, что будет, когда я с ней буду работать вместе, — как бы невзначай, вслух, произнес Лазарев.

— И как долго ты будешь с ней работать? — спросила Настя, притворно осматривая свои ногти.

— Столько сколько придется, — ответил Кирилл. Он заметил, как Анастасия не понравился этот не определенный ответ. Она недовольно насупилась. Ее губы свернулись в трубочку, а брови сошлись на переносице — весьма забавное зрелище. — Почему она тебе так не нравится?

— Потому что я ничего о ней не знаю, — ответила Настя. — И потому что ты о ней ничего не говоришь, будто что — то скрываешь от меня. Между нами не должно быть секретов, нам еще растить двух малышей.

Кирилл тяжело вздохнул. Гормоны это беременной женщины начинали давать знать о себе. Она начинала раздражаться по — любому поводу и так же беспричинно капризничать.

— Мы прожили вместе четыре года, — начал Кирилл. Анастасия подперла подбородок рукой. Четыре года — это довольно продолжительный срок, хотя и не слишком большой. Значит, между ними действительно были какие — то чувства. Внезапно Насте стало интересно, сколько продержатся их чувства? И будут ли они с таким же удовольствие заниматься любовью, как и сейчас? — Два года из них мы прожили вместе ради Стаса, вернее я терпел ее эти два года ради Стаса.

— Что случилось? — спросила Анастасия.

— Как я и говорил, она была моделью, и совсем не такого типа как Хайди Клум, которая без своих детей жить не может. Стас был ей в тягость, он постоянно оставался у Михаила или со мной, когда она бесконечно посещала светские вечеринки и подобные мероприятия, — сказал Кирилл. Он вздохнул. Анастасия поняла, что ему сложно было вернуться в свои воспоминания, а она будто специально настаивала на этом рассказе. Но ей хотелось знать еще больше о своем мужчине, ведь сделай она это у него за спиной, это было бы равносильно предательству с ее стороны.

— Иногда она не ночевала дома, могла прийти одурманенная алкоголем или какими — нибудь легкими наркотиками, именно поэтому мне легко было взять опекунство над Стасом, да и она как — то не настаивала, — продолжил Кирилл. — Я старался удержать ее, старался для Стаса, думая, что ему нужна мать, но такими темпами я все больше убеждался, что лучше найти более достойную для этого женщину, чем что — то переправить в ней. Горбатого могила исправит, — горестно усмехнулся он. — Последней каплей стала ее измена…

— Не может быть! — воскликнула Настя. Как Николь могла с ним так поступить? За красивой оболочкой оказалась ужасная душа. — С кем? — Эти слова слетели с ее губ, прежде чем она успела осознать их.

— Андрей Хмельнов, главный фотограф модельного агентства «Эль Моделс», — ответил Кирилл. — Она старалась попасть в это агентство через постель с ним.

— Это отвратительно! — поморщилась Настя. Конечно, и она не была без греха, всегда шла на разные хитрости и ловкости, порой очень хорошо манипулировала людьми, но, чтобы через постель добиться своего — это было вне ее понимания. Лучше пользоваться своим интеллектом, чем тупыми животными инстинктами.

Кирилл перевернулся на бок и положил руку ей на поясницу. Настя посмотрела ему в лицо. Эти до безумия добрые глаза! Как можно предать их или отказаться от них? До какой степени глупой надо быть? Она погладила его щеку тыльной стороной ладони.

— Не все такие как ты Настя, — сказал он, улыбнувшись. — В этом мне с тобой повезло.

— Но мы вместе всего два с половиной месяца…

— Чудесные два с половиной месяца, — прервал ее Кирилл

— Кто знает, что будет дальше, — договорила она.

— Думаю, в этом и есть прелесть жизни, не знать что будет дальше, — сказал Кирилл. — Но наверняка все будет примерно так… Мы вырастим Стаса и двойняшек, отправим их учиться в престижный колледж, после они куда — то уедут, устроятся на работу, найдут свою второю половинку, заведут семью, и мы станем дедушкой и бабушкой. Они с детьми будут приезжать к нам на праздники, мы будем дарить им теплые вязаные свитера, а потом мы умрем в один день.

— Это очень банально, Кирилл.

— Это всего лишь примерный сценарий.

— Когда вы расстались, Стасу было четыре года, сейчас ему восемь. Неужели ты был четыре года один? — поинтересовалась Настя.

— Ты такого плохого мнения обо мне? — Кирилл удивленно вскинул бровями. Настя сжала губы, пытаясь скрыть вину, которую ощутила при его взгляде. — Два года я встречался с нейрохирургом Катериной Знойной. Но, к сожалению, когда я сделал ей предложение, она отказалась. Она отправлялась путешествовать по миру, чтобы помогать тем, кто не может себе этого позволить. А после остановилась в Германии.

Настя задумалась. Она тоже хотела заняться развитием третьего журнала, что в результате заставило бы ее работать на износ, еще больше, чем она работает сейчас. И она так же пропадала бы на работе, так же предпочла работу семье. Анастасия знала, что она могла сорваться, ведь ее очень увлекала работа над журналом «Арабио». Тогда она стала бы как все женщины Лазарева. А ей совсем этого не хотелось, она слишком дорожила им и его сыном. Они стали для нее уже чем — то большим, чем семья. Это как часть тебя, которую если отнять, то ты пропадешь.

Только сейчас Настя поняла, пускай она навязалась ему с этими вопросами о его прошлом, но теперь она знает очень много. И самое главное знает, как не сделать ему больно. У него была довольно сложная жизнь, не получалось многое. Хотя в работе он показывает себя как истинный профессионал, вероятно, так сказывались его бывшие беды. Но сейчас, когда он с ней, она может улучшить его жизнь, и она уже сделала шаг к этому — она под сердцем носит его детей.

Настя потянулась и придвинулась к Кириллу ближе. Она прижалась губами к его груди и обняла его за плечи. Он гладил ее спину, волосы. В объятьях друг друга на них опускалось такое успокоение, что казалось в жизни больше ничего и не надо. Только он и она, и теплое кольцо рук вокруг его шеи, и ее талии.

В такой тихой и спокойной обстановке, Настя начала погружаться в сон, чувствуя свозь сонную пелену, как тихо дышит Кирилл. Он тоже понемногу засыпал.

Давно известная истина, разобрался с одними проблемами — готовься к другим. Вот и новый день принес Камилла новые проблемы. После стольких разговор о матери Максима, она, наконец, увидит ее в живую за сегодняшним обедом. Камилле в свои сорока два года предстояло вспомнить, что это такое знакомство с родителями. Конечно, блеснуть хотелось во всем, поэтому Камилла не скупилась и купила новое платье, туфли. А еще собственноручно приготовила обед.