— Кинозвезда. — Анжелика жестом показала на очки. Немного помедлив, Камилла сняла их. Подруги увидели красные распухшие глаза от слез, а Камилла из всех сил сдерживала себя от новых эмоций.
— Все кончено, — сказала она. — Мы расстались с Максимом.
— Милая. — Настя потянулась к ней, и Камилла, как ребенок, устроилась в кольце ее рук, уже не скрывая своих эмоций. — Все будет хорошо. — Она погладила ее по спине.
— Я принесу еще один бокал. — Анжелика снова скрылась на кухне.
Проблемы одной, были проблемами их всех. Ничего не утаивалось, ничего не держалось в себе. И это было прекрасно, знать, что тебе есть, кому довериться, знать, что ты не одна. Вероятно, их сила была в том, что они были вместе, всегда, независимо от ситуации. Они подпитывали друг друга эмоционально и физически. Были опорой одной большой и невероятно сильной дружбы. Наверно во всем этом огромном городе не сыскать подобных друзей, чем они. Их дружеские узы, давно стали семейными, практически кровными.
Они сидели в гостиной. Анастасия успокаивала Камиллу, а Анжелика разливала вино. Их очень волновало состояние Камиллы. В последний раз она так плакала, когда ее подопечный, начинающий актер скончался от рака. Но это было десять лет назад. С тех пор по ее лицу не проскользило и слезинки, как будто она стала каменной и у нее отсутствовали любые эмоции. По крайней мере, все так думали и только подруги знали какая она на самом деле. Сейчас Камилла плакала навзрыд, словно и Максим скончался, от какой — то ужасной неизлечимой болезни. Нет, это было хуже этого. Это был разрыв отношений. Когда оба не «зная диагноза» стремятся покинуть друг друга. Это было страшно еще и потому что, зная, что он жив, он может начать новые отношения, обнимать и целовать другую женщину. Сейчас уже неважно было, что он сказал. Наверно действительно было бы лучше, если бы он умер.
Камилла отстранилась от Насти, от ее дружеского плеча, которое было все влажное от ее слез. Скинув пальто вниз, она взяла протянутый Анжеликой бокал вина, и, делая небольшие глоточки, начала ходить по гостиной. Анжелика протянула бокал сока Насте, та, не нарушая тишины, губами сказала «спасибо». Они молчали, неизвестно, сколько времени, хотя сказать по сути надо было многое.
— Мы сегодня весь день провели вместе, — наконец начала Камилла. Она остановилась возле камина и повернулась к подругам лицом. — Он даже сготовил завтрак, — дрожащим голосом сказала она. — Потом мы ходили по магазинам и накупили разной дребедени.
Камилла заняла рот бокалом вина, а Анжелика взяла пакет, на который ее подруга мельком показала рукой и выложила содержимое на стол. Там были два бокала с какими — то милыми записями, рамочка для фотографий, статуэтка целующихся гномиков и еще много всего, чего обычный человек не за, чтобы не купил, потому что для него они просто не имели бы смысла. А вот для этой парочки эти сувенирчики, что — то да значили. Хотя теперь утратили эту ценность и были всего лишь напоминанием.
— Вчера я призналась, что люблю его, — продолжила Камилла. Подруги переглянулись. — И он сказал, что любит меня, — как бы ответила она на их взгляд.
— Тогда что случилось Камилла? — спросила Настя.
— Я сказала ему, что хочу ребенка, — сказала Камилла. Она будто специально делала такие паузы между словами, чтобы поиграть у них на нервах.
— А он? — с нетерпением поинтересовалась Анжелика.
— Он не готов, еще не время. — Камилла вернулась к дивану и села рядом с Настей.
— Но вы же любите…. — Она хотела запротестовать.
— Ему предложили работу в Европе, — прервала ее Камилла.
— Разве можно было из — за этого расставаться? — удивилась Анжелика.
— Думаю, если бы тебе предложили работу за границей, ты не смогла бы устоять и сразу рванула туда, не взирая ни на кого, — сказала Камилла, посмотрев на нее.
— Не правда, — заявила Анжелика. Подруги с удивлением взглянули не нее. — Я не смогла бы оставить вас, — улыбнувшись, ответила она.
Между ними нависло трогательное молчание. Чтобы с ними не случилось на первом месте всегда была дружба, даже их романы и отношения порой не стоили для них столько, сколько стоила их дружба. Она была бесценной.
— Дело в том, что я рада за него, — сказала Камилла. Она поставила бокал на стол. — Он заслуживает того, чтобы о его таланте знали. Мы специально работали для этого, и не прошло и года, а его уже зовут за границу. Меня даже переполняет гордость за него, но как же… — Камилла запнулась на полуслове.
— Ты, — договорила за нее Анастасия. Она погладила ее по спине. Камилла, вздохнув, закрыла глаза.
— Я хочу ребенка, — проговорила она. — Душу отдала бы, чтобы увидеть маленькое создание с его чертами. С его умными глазами или пухлыми губами. Боже! — Камилла запустила руки в волосы. Подруги видели, как она тяжело дышит, стараясь справиться с новым потоком эмоций. — Я представить себе не могу, как после всего, что у нас было, идти на искусственное оплодотворение. — Камилла прижала дрожащую руку к губам и уставилась куда — то в одну точку.
— Может еще все наладиться? — предположила Анжелика.
— Да, — согласила Настя. — Насколько он уедет в Европу?
— Я не знаю. Я ничего не знаю. — Камилла откинулась на спинку дивана. — Я унеслась оттуда как сумасшедшая, ни разу не оглядываясь.
Камилла опустила голову на плечо подруги. Поцеловав ее макушку, Настя прижалась к ее голове щекой. Кажется, успокоившись, Камилла закрыла глаза.
Они опять молчали. Обстановка была какая — то мрачная, Анастасия чувствовала это чуть ли не нутром. Сейчас в ее голове крутилась одна мысль — как помочь подруге? У Камиллы вероятно впервые были такие сильные чувства к мужчине, да и отношения такие долгие тоже были впервые. Она все время держалась всех стороной, была бизнес — леди до мозга костей, и ее отношения с мужчинами всегда оставались на уровне одной ночи ради секса. А тут молодой художник так изменил ее, так ворвался в ее жизнь, наполнил ее красками, и что же теперь? Опять черно — белые тона? Анастасия сжала ладонь Камилла сильнее, она ответила ей тем же. Нет, они не допустят этого.
— Интересно, это у нас в жизни такой период или просто мужики пошли не те? — проговорила Анжелика.
— Вы хотите поговорить об этом? — усмехнулась Настя, взглянув на подругу.
— Да, — кивнула Анжелика. Она сделал глоток вина. — Васильев тоже сегодня успел отличиться. Он опять лезет в мое дело. Я согласилась открыть магазин, но я думала, что я сама все выберу… — Она замолчала, когда в ее голову последовала новая мысль. У нее как-то не получалось за ними успевать. — Господи, а ведь еще надо создать интерьер, что же будет! — Она прижала руку к щеке, словно жалея себя.
— Не хочешь объяснить? — Анастасия вздернула брови.
— Константин нанял мне помощника, чтобы выбрать помещение. Вадим, так его зовут, показал мне замечательное место, только вот подвох оказался в том, что этим местом владеет Васильев. Этот молокосос все ему сообщал, о каждом нашем шаге, а тот, только нас передвигал, как фигуры на шахматной доске. — Анжелика вскочила со своего кресла и начала расхаживать по гостиной туда — сюда. По ней было видно, что она злая, и буквально бушует. Подруги молчали, давая ей возможность успокоиться. Но пауза слишком затянулась.
— Анжелик, найди уже одну точку опоры, у нас от тебя голова идет кругом. — Камилла поднялась и взяла бокал со столика.
— Я просто вдруг поняла, что если сейчас он контролирует выбор помещения, то потом дело может дойти и до дизайна. — Анжелика остановилась и потерла лоб рукой. — Такой ощущение, что я согласилась на сделку с дьяволом.
— Ой, прекрати ты приукрашивать. Дорогая, подай мне печенье. — Анастасия протянула руку, и Камилла отдала ей полную тарелку выпечки. — А ты не думала, что он хочет, как лучше, хочет тебе помочь. — Она откусила одно из печений и издала удовлетворенное мычание. Камилла взглянула на нее через плечо с улыбкой, и Анжелика пристально следила за ней. — Что? Я не ела уже два часа.
