Сверху сочилась вода. Пара капель попала на разметавшиеся по плечам волосы. Раздражённо смахнув их, я потёрла виски и продолжила размышлять, чувствуя, как внутри крепнет злость на саму себя.
Что же теперь делать? Запереться дома как трусливая мышь, боясь лишний раз высунуть нос наружу? Ходить по улицам с оглядкой и хорониться от каждого шороха? Я скрипнула зубами и стиснула кулаки. Да уж, моя неразумность меня же загнала в ловушку!
Мимо моего укрытия прошли два пирата. Судя по заплетающейся походке и запаху лэя, они изрядно набрались. На всякий случай вжавшись в стену, я проводила их взглядом. Лёгкий ветерок коснулся разгорячённого лица. Это слегка остудило взбудораженный разум и вернуло к жизни. В самом деле, чего мне бояться? Пираты вряд ли выдадут капитану, где я живу, так что просто постараюсь не попадаться ему на глаза и разузнать, надолго ли он прибыл на Аэдаггу и что вообще тут делает.
Принятое решение успокоило меня и вселило уверенность. Тугой комок в груди ослаб. Глубоко вздохнув запах моря, я гордо вскинула голову и зашагала к своему дому…
…Чтобы, завернув за угол, лицом к лицу столкнуться с капитаном Коннаром.
***
Он был огромен. Полутьма переулка добавляла ему роста и массивности. Наёмник возвышался надо мной, как саблезубый северный медведь. Чёрные волосы, по-прежнему не собранные в косу, разметались по широким плечам, усиливая сходство. Взирая на него снизу вверх, я почувствовала, как решимость споро покидает сердце, а ноги врастают в землю. Теперь больше всего на свете мне захотелось оказаться подальше от этого проклятого переулка. Желательно в своей каморке, плотно укутавшись в одеяло. Малодушно? Плевать! Я предпочту уцелеть, чувствуя себя последней трусихой, чем хлебнуть полную чашу неприятностей с гордо поднятой от ощущения собственной храбрости головой.
Однако пути не было – ни назад, ни вперёд, ни даже вбок.
Первым молчание нарушил капитан. Он вновь с нескрываемой издёвкой поклонился мне и насмешливо проговорил:
- Здравствуйте, Каэрре-хэннум. Меньше всего ожидал увидеть вас именно здесь. Или, может быть, правильнее назвать вас Дикой Кошкой Мелиан?
В его тоне клокотала ярость. Я сделала вывод, что после моего побега из Ранаханна ему пришлось нелегко. Больше чем уверена: это по моей вине.
Выхода не было, и мне оставалось только сделать хорошую мину при плохой игре.
- Здравствуйте, капитан Коннар, - ослепительно улыбнулась я. - Честно говоря, меньше всего ожидала увидеть вас здесь. Неужели вы решили сменить хлебную должность капитана дворцовой стражи на сомнительные удовольствия пиратской жизни?
Зря я взяла такой тон. Несмотря на полутьму переулка я абсолютно ясно увидела, как лицо капитана помрачнело. Он громко скрипнул зубами, стиснув массивные челюсти.
- Мне давно следовало догадаться, что ты из себя представляешь! - его голос хрипел, как плохо смазанное колесо. - Но я был слеп!
Я попыталась воспользоваться моментом и шагнула в сторону. Северянин качнулся следом, и мне пришлось снова замереть на месте. Тогда я решила вовлечь его в более содержательный, чем обмен любезностями, диалог. Глядишь, и заговорю наёмника так, что смогу улизнуть.
- В Ранаханне вы были более любезным, капитан, - мягко промурлыкала я. - К чему эта беспричинная ненависть? Мы вполне можем решить все наши разногласия мирным путём и разойтись по-дружески…
Ох, зачем я только это сказала! Капитан не дал мне договорить. Он шагнул ко мне и занёс руку, такую огромную, что легко мог бы свернуть мне шею. Я попятилась, но наёмник крепко схватил меня за плечо и стиснул, заставив закричать от боли.
- Знаешь, что в Ранаханне делают с убийцами? - глухо спросил он, нависая надо мной. Чувствуя, что вопрос чисто риторический, я помотала головой, соглашаясь подтвердить или опровергнуть всё что угодно, лишь бы убраться невредимой из страшного переулка.
- Чан с кипящим маслом. Стоит опустить туда человека на несколько ударов сердца, как кожа начинает слезать клочьями, обнажая нежное мясо. После этого он быстро становится похож на зажаренного перепела, - капитан произнес эту фразу с жестоким наслаждением. Было темно, но я видела, как слабо поблескивают его зрачки. Интересно, ему доводилось своими руками отправлять человека на эту жестокую расправу?
- Только убийце самого калифа нечего рассчитывать на такую лёгкую смерть, - неумолимо продолжал северянин. - Меня ожидала куда более худшая кара. Мне хотели вырвать глаза и отсечь руки, а затем швырнуть в змеиную яму. Я сразу понял, что во всём виновата одна проклятая ведьма! Она пробралась во дворец, околдовала всех, воткнула нож в сердце калифа и исчезла. Мне сказочно повезло с друзьями, а не то змеи до сих пор переваривали бы меня!
Он ещё крепче стиснул плечо. На этот раз я не стала кричать, а только глухо зашипела от боли. Спорить с ним было бесполезно. Убеждать и что-то доказывать тоже.
Но, может быть, стоит попытаться?
- Ты знаешь, кем на самом деле был твой драгоценный калиф? – гневно процедила я. - В нём сидела одна из самых мерзких тварей, которых я когда-либо видела! Она пожирала ни в чём не повинных девушек и едва не сожрала меня, кабы не твой кинжал. Кто даст гарантию, что потом она не принялась бы и за вас?
Коннар молчал, не сводя с меня ничего не выражающих глаз. Я решила, что он начинает остывать, и вкрадчиво продолжила:
- В каком-то смысле Ранаханн мне обязан. Я спасла его народ от участи влачить жалкое существование под началом безумной нежити с изнанки мира.
Капитан встряхнул меня и прорычал:
- Дура! Неужели ты не понимаешь, что мне плевать на Ранаханн со всеми его калифами и жителями вместе взятыми? Я наёмник, понимаешь? У наёмников нет привязанностей, нет хозяина, они выполняют ту работу, за которую им платят! И, клянусь всеми богами Амальганны(61), я выполнял её хорошо! Пока не появилась ты, золотоглазая ведьма!
Пока он выплёвывал мне в лицо обличающую тираду, я молчала, сжавшись в комок и боясь лишний раз пошевелиться. Его последние слова меня задели. Мои глаза и впрямь карие с золотистым отблеском, вот только почему…
- Почему ведьма? - тихо спросила я. - Во дворце мне была нужна одна-единственная вещь. Я же не виновата, что всё так обернулось.
Бывший капитан гулко расхохотался, запрокинув голову. Я с тоской смотрела на него.
- Потому что только ведьма способна легко проникнуть в тщательно охраняемый дворец! Тебе ведь ничего не стоило прикинуться знатной дамой, верно? Ты просто околдовала всех вокруг и заставила их подчиниться своей воле!
Северянин рывком притянул меня к себе, нависнув в ударе сердца от лица.
- Ты, ведьма, - хрипло проговорил он, - накинула на меня свои чары. Я забыл обо всём, что мне было дорого, даже о своей Аннике! А ведь после её смерти я поклялся никогда не забывать свою невесту! Ты заставила меня вообразить, что моя единственная задача – оберегать твой покой. И чем ты отплатила мне за всё это? Тем, что выставила убийцей? Тем, что своими руками столкнула в змеиную яму?
Его горячее дыхание опалило щёки. Горячечные откровения наёмника пробудили во мне слепой ужас, и я вдруг чётко и ясно осознала, что за ними последует. Так смотрел и говорил со мной Волк, когда Моррис привёл меня к нему, ещё такую глупую и наивно верящую в любовь.
Я не ошиблась.
Капитан прижал меня спиной к осклизлой стене дома и, шагнув следом, впился в губы грубым поцелуем, удерживая на месте сильными руками. Меня будто парализовало. Всё пережитое и надёжно похороненное в глубинах памяти выплеснулось на её поверхность, заставив тело оцепенеть. Я не сразу сообразила, что происходит, а сообразив, принялась яростно сопротивляться, пытаясь вывернуться из железной хватки северянина.
Тщетно. Он был непоколебим. С тем же успехом я могла бы попытаться сдвинуть с места валун.
Я намертво сжала губы, отчаянно пытаясь не поддаваться его настойчивым попыткам проникнуть сквозь них. Спину вытянула холодная плеть отвращения: его рука скользнула по моей груди, с треском разорвав блузу сверху донизу.
