- Смеешься?

  - Нет. Сегодня из-за больного зуба охота не получилась. Завтра рано-рано пойдем на кабана. Ни у меня, ни у тебя мяса нет.

  - Не, мне картошку окучить надо, капусту полить, - отказался Вакинин. Охотником он был никудышным - ни ружья, ни патрон не имел; а вот овощи выращивал замечательные и делился ими с соседом.

  - Не пойдешь на охоту, мясо не получишь, - пригрозил Буронов и подсунул под голову Светлане подушку.

  Вакинин представил брюнетку в своих объятьях и сглотнул слюну. Вообразил копченный задний окорок подсвинка, сглотнул слюну и сказал:

  - Пойду, если ружье дашь.

  -Ты ж всегда ходил без ружья, - напомнил Буронов и пытливо посмотрел на соседа.

  - Надоело мне, что только ты стреляешь, а я таскаю добычу. Я хочу сам убить какую-нибудь зверюшку, - объяснил Вакинин.

  - Лады, дам тебе ружье. Теперь проваливай. Завтра разбужу тебя ни свет ни заря, - присев на табуретку, произнес Буронов и, когда Вакинин вышел из комнаты, лег на полу у кровати, на которой спала Светлана.

  Когда комнате заметно потемнело, и запел сверчок, Николай Буронов встал, снял со стены и опустил на стол одноствольное ружье и патронташ с холостыми патронами. Лесного зверя он любил добывать сам и не собирался менять эту традицию. Довольный, что завтра на охоте будет повод для насмешек над меткостью соседа, он лег на полу у кровати и крепко заснул.

  А где-то далеко-далеко кто-то упорно рубил дерево.

  8

  Рассвет медленно прореживал звезды на небе и их отражения в воде лесного озера. Двухместная деревянная лодка ткнулась носом в мшистый берег. Не вынимая уключин из гнезд, Николай Буронов опустил весла в лодку, взял карабин, рюкзак и перебрался на берег. Владимир Вакинин с одноствольным ружьем и патронташем тоже покинул лодку. Оба охотника были в резиновых сапогах и в старой армейской форме без погон, в которой когда-то демобилизовались из армии. Прозрачный туман выполз им на встречу из молодого березняка.

  Вскоре охотники по пружинящему мху подошли к мелкому ручью. На другом его берегу, вытоптанная в высокой траве кабанья тропа тянулась к лесу, над которым голубело и светлело небо. Выше по ручью смердило обширное болото. Спрятав Вакинина в кустах ольхи, Николай Буронов с карабином присел у валуна, который размером и формой напоминал лежащего на боку бегемота.

  Ждать пришлось недолго. На другом берегу, из ельника, появился черный кабан и, опустив конусное рыло со сломанными клыками, двинулся по тропе к ручью. Когда кабан вошел по брюхо в воду, Николай Буронов выстрелил. Пуля пробила сердце зверя, и он завалился на бок, окрашивая лениво текущую воду кровью.

  Николай Буронов прислонил карабин к валуну и из чехла на ремне армейских брюк достал широкий нож. Луч солнца блеснул на лезвии.

  Владимир Вакинин выстрелил в Буронова, но увидев, что тот не упал, бросил ружье и ломанулся по кустам ольхи, к болоту, где кто-то рубил дерево.

  - Стой! - крикнул Буронов, убрал нож в ножны, взял карабин и неторопливо двинулся по следам убийцы-неудачника. Кабанья туша из ручья не убежит, а вот Вакинин, удаляясь от озера, мог угодить в топь и погибнуть. Буронов не хотел этой смерти. Тогда не с кем будет за стаканом самогона вспоминать прошлое Кумысовки. Ведь еще несколько лет назад в деревне жило много стариков и старух, от которых остались лишь кресты на погосте, да разваленные избы, да поваленные изгороди и заросшие крапивой огороды.

  - Вован, стой! - вновь потребовал Буронов, но только размеренный стук топора о дерево ответил ему.

  Владимир Вакинин из кустов ольхи попал на усыпанную щепой полянку на краю болота, с которого стелился серовато-зеленоватый туман, и воняло перегноем.

  - Уходи отсюда! Ты мне мешаешь! - потребовал крупный бородач и вонзил топор в вековую сосну.

  Владимир Вакинин опустился на замшелый пенек и вытянул ноги.

  - Зарублю! - бородач воинственно вскинул руку с топором.

  Но тут грянул выстрел, и пуля из карабина пробила топорище. С непроницаемым лицом бородач опустил свое орудие убийства.

  - Ты кто такой?! - появившись из кустов ольхи, гневно спросил Буронов, не отстраняя приклада от плеча. Уже много лет он считал себя хозяином леса и никого в лесу не боялся.

  - Лесоруб.

  - Откуда ты такой взялся?! - не убавляя злобы в голосе, воскликнул Буронов.

  - Это ты откуда взялся?! - Лесоруб столкнул парализованного страхом Вакинина с пенька.

  - Вован, вали домой! - приказал Буронов. С карабином в руках, он не боялся бородача. - Я тут без тебя разберусь!

  Испуганно таращась на бородача, Владимир Вакинин бочком-бочком скрылся в кустах ольхи.

  - Так откуда ты такой взялся?! - рявкнул Буронов.

  - Оттуда, где нет ни цвета, ни запаха; где не тепло и не холодно; где не сытно и не голодно; где нет красоты и уродства; где нет ни сильных, ни слабых; где нет ни зависти, ни болезней, ни любви, ни мудрости, ни глупости, - поведал певуче Лесоруб, поглаживая бороду и поглядывая на топор.

  - Не дури мне голову! - взбеленился Буронов и прицелился в лоб невозмутимого Лесоруба. - Таких мест нет!

  - Есть! Просто твое сознание на низшей ступени понимания жизни, - спокойно произнес Лесоруб, поднял топор. - Давай я отрублю тебе руку. Боль изменит твое сознание, и ты по-иному поймешь мир.

  - Давай я тебе башку прострелю! - отозвался Буронов и заметил, что с болота быстро расползается и густеет серо-зеленый туман. Вот уже в тумане пропал бородач, вот уже не видно мушку в прорезь прицела. И куда стрелять, когда не понятно, где верх, где низ, где право, где лево?!