А я, усмехнувшись, подтвердила:

– Для дела – это святое. Лучше скажи, как он сейчас? Стоит его подымать и тащить в деревню или до утра терпит?

Василич пожал плечами.

– Думаю, терпит. Там ничего особо страшного нету, да и мы рану ему сразу обработали. Андрюха молодец, сразу подсуетился, еще и бригадиру нагоняя дал, что сразу по рации его не вызвал. А Юрик он же на тракторе работал. Откуда ему знать, что там случилось. Это уж когда Колька орать на всю тайгу начал, да руками махать, только тогда и понял, что что-то случилось.

Я тяжело вздохнула. В общем-то, ничего особенно страшного не произошло, раз кость не задета. Но, на всякий случай, пошла сама глянуть к домику третьей бригады. В окне теплился огонек керосинки. Я, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить мужиков, осторожно открыла дверь. За столом сидел Андрей и увлеченно читал какую-то книгу. Услышав, как за его спиной скрипнула дверь обернулся. Увидев меня, закрыл книгу, и я успела увидеть название «Таксация леса и лесоустройство». Удивленно хмыкнула, но ничего не сказала. Всегда радует, когда люди стремятся к знаниям.

Я тихонько поманила его пальцем, и сама вышла на улицу. Андрей вышел вслед за мной, и виновато проговорил тихим голосом:

– Прости, мать, не доглядел. Этот балбес топор как следует не наточил, вот по сырому сучку и срикошетило. Я уже Юрку хвоста накрутил. Если ты бригадир, то обязан за своими работниками смотреть. – Он махнул рукой. – Да, чего там! И сам виноват. – Покаянно вздохнул он.

Я не стала распекать его за недогляд. К чему, если человек и сам все понимает. Похлопала его по плечу.

– Ладно, Андрюш. Лучше скажи, как он сейчас?

Андрей пожал плечами.

– Да, вроде бы все нормально. Уснул. Василич водки принес, видно у тебя взял. Вот мужики ему «наркоз» и выписали. Стакан заставили навернуть. А Колька, парнишка молодой, к таким дозам непривычный. Выпил с перепугу, и почти сразу отключился. Сейчас спит. Думаю, лучше не будить.

А я вспомнила фельдшерский пункт в деревне, в котором, кроме бинтов и ваты не было ничего, и тяжело вздохнула.

– Хорошо. Иди отдыхать. Завтра рабочий день никто не отменял.

Он вопросительно посмотрел на меня.

– Как сама то съездила? Поди, машину надо разгрузить?

Я только рукой махнула.

– До утра терпит, иди ложись.

Андрей согласно кивнул, и отправился обратно в домик. Огонек керосинки в скором времени погас, и я более или менее успокоенная, пошла к столовой, где неугомонный Василич начал таскать ящики из машины, ворча при этом:

– Все я, везде я… А эти бугаи дрыхнут, им и дела нету…

Я остановила его трудовой порыв.

– Василич. Иди отдыхать. Завтра мужики утром все разгрузят. А до утра ничего с продуктами в машине не случится.

Василич, тащивший в этот момент очередную коробку, пробурчал:

– Ладно, последняя.

Я уселась на крыльцо столовой и уставилась в звездное небо, вяло отмахиваясь от комаров, звенящих над ухом. Завхоз вышел, проследил мой взгляд на небо, как видно, ничего для себя интересного не увидев, уселся рядом со мной.

– Пойдем, покормлю. Голодная же поди. – Сказал тихо.

Я вяло отмахнулась.

– Не хочу… Устала очень. Пойду ложится.

Василич неодобрительно покачал головой, и что-то пробурчал мне вслед. Я, не оглядываясь, махнула ему рукой, пожелав спокойной ночи. Уснула я сразу, едва моя голова коснулась подушки. Наверное, мне снился какой-то кошмар, потому что, проснулась я резко, вскочив с кровати. Моя рука автоматически нырнула под подушку, где у меня, по старой привычке, лежал охотничий нож. В избушке было темно. В окне было видно звездное небо, а тишина вокруг стояла такая, что закладывало уши. В тайге ночью никогда не бывает ТАК тихо. Это первая мысль, которая пришла мне в голову. Какое-то беспокойство не позволяло мне улечься опять в постель. Это всепоглощающая тишина, да еще, наверное, дурацкий сон, из-за которого я проснулась. Я быстро натянула спортивный костюм, поверх накинула на плечи шаль, и, чуть ежась после пробуждения от ночной прохлады, вышла на крыльцо. От реки поднималась зыбкая кисея тумана, наверное, скоро рассвет. Хотя, небо на востоке еще не утратило своей темно-синей окраски. Даже комары не звенели над головой. Только было слышно, как едва журчит на камнях речка. Я медленно пошла по периметру поляны, внимательно прислушиваясь. Тишина была полной. Словно, я осталась одна во всем мире. Мне стало как-то не по себе. Вернулась к домику, и присела на крыльцо, стараясь себя убедить, что все это из-за дурацкого сна. Что мне приснилось, убей меня, не помнила совсем. Только какое-то ощущение наползающего страха, от которого остался кисловатый привкус во рту.

Млечный путь перечеркивал небо напополам, звезды мерцали ярко и холодно. Я опять поежилась и встала с крыльца, собираясь войти в домик. До рассвета еще несколько часов, которые можно употребить гораздо с большей пользой, нежели сидеть на крыльце, да глазеть на звезды. К тому же, завтра предстоял тяжелый день. Я мысленно хмыкнула. А у меня здесь бывают легкие дни? Что-то я таковых припомнить не смогла. И тут, в этой полной тишине, над тайгой вспыхнули два радужных столба. Казалось, начинаясь где-то за лесом у самой земли, они упирались в самое небо. Я остановилась, как вкопанная, таращась во все глаза на эту невиданную, прекрасную и, одновременно жутковатую картину. Свет в них переливался, словно бензиновые пузыри на поверхности лужи. Это было потрясающее, невероятное и какое-то нереальное зрелище. Я подумала, что лесничий мне об этом рассказывал, правда, я не особо ему поверила, приняв все за его фантазии. Ан, нет! Саныч не фантазировал! Мне захотелось прямо сейчас отправится туда, в этот загадочный Медвежий Яр. Но, я понимала, насколько это было бы глупо и безрассудно с моей стороны.

Я стояла и любовалась этим чудом, вспыхнувшим над тайгой, не замечая времени. А между тем, полоска на востоке начала сереть, а свечение стало меркнуть, стаивать, стекая вниз, словно мороженое под лучами жаркого солнца. И когда вспыхнул последний оранжевый луч, на одно короткое мгновение высветив всю нашу поляну, на самом ее краю я заметила человека. Потрясла головой, несколько раз моргнула, и опять посмотрела на то место. Там никого не было, только шевельнулись кусты черемухи, то ли от ветра, а то ли взлетела ночная птица. Наверное показалось. Откуда здесь взяться человеку, если вокруг на несколько десятков километров никого кроме нас нет? Деревня далеко. Не думаю, что кому-нибудь из жителей пришла бы охота по ночи по тайге шариться. А свои все по домикам спят. Так что, скорее всего, мне это просто привиделось. Ветка закачалась от взлетевшей птицы. Да, и свет освещал поляну только каких-нибудь пару секунд, чтобы можно было как следует разглядеть на таком расстоянии. А еще, устала я, да сон кошмарный приснился. Вот и мерещится черте чего, чего и в помине нет! Тут я сообразила, что вроде как, уговариваю сама себя. А означало это то, что все-таки, я видела кого-то или что-то. Тьфу ты, напасть какая!! Будто у меня других забот нет, как со всякой чертовщиной тут разбираться!

Я еще постояла несколько минут, напряженно вслушиваясь в тишину, но, ничего не услышала. Вздохнула тяжело. Досыпать идти я смысла не видела. Ну, во-первых, все равно теперь не усну, буду думать, да фантазиями заниматься. А, во-вторых, уже скоро рассвет, и часа через два все равно уже придется вставать. Прибывать в сомнениях долго я не привыкла. Поэтому, развернувшись, вошла в дом, нашла фонарик, прихватила из-под подушки свой нож, и решительно направилась в сторону кустов, где, как мне казалось, я кого-то видела.

Искать следы в тайге не просто, особенно ночью. И, наверное, я бы их не нашла, если бы не знала где и что искать. Он был осторожен, очень осторожен. А еще был опытным таежником. На земле осталась только вмятина от его ног, едва видная на прошлогодней листве и хвое, по которой трудно вообще было сказать, что это такое. А вот с кустом черемухи он был не настолько осторожен. Видимо, торопясь скрыться, неаккуратно опустил ветку, и она сломалась. Слом был совсем свежим. Я погасила фонарь, вылезла из кустов и задумалась. Вот только этого мне еще и не хватало! Какой-то чужак ходит кругами около нашей базы. Черт, хоть собаку заводи!! Хотя, я знала, что это бесполезно. У нас уже была одна собака, которую по зиме загрызли волки. Подвергать другую животину опасности, и подсовывать ее на корм волкам, у меня не было ни малейшего желания. Надо поговорить с Санычем, может тут какая заимка где есть, о которой я ничего не знаю. За этими мыслями, я не заметила, как заалел восток, и первые лучи брызнули из-за горизонта. Грянул птичий хор, радуясь солнцу и новому дню.